«От операции воздержаться»
Еще начиная с Тегеранской конференции, состоявшейся на исходе 1943 года, союзники все более активно подталкивали Сталина к участию в войне против милитаристской Японии. Конкретика была достигнута в феврале 1945-го на Ялтинской конференции. Рузвельт, Черчилль и Сталин подписали соглашение о том, что СССР обязуется поддержать союзников на Дальнем Востоке и объявить Японии войну не позднее чем через 3 месяца после капитуляции Германии. За это руководители Англии и США согласились на территориальные претензии Кремля: по итогам разгрома «островитян» признать передачу в состав СССР отвоеванной у них южной части Сахалина и Курильских островов.
В разрабатываемых стратегических планах предстоящей военной кампании против японцев союзники (и первую скрипку здесь играли американцы) предусматривали полный захват неприятельской территории. Руководство США даже определило схему разделения Страны восходящего солнца на зоны оккупации — по аналогии с тем, как это было сделано с побежденной нацистской Германией.
Картинка получилась любопытная. Все острова «коренной Японии» — Японского архипелага — предполагалось разделить между четырьмя основными участниками антияпонской коалиции — США, Англией, Китаем и СССР. Себе американцы выделили центральную часть самого большого из островов — Хонсю (около половины его площади), где были сосредоточены наиболее промышленно развитые районы. Друзьям-англичанам предполагалось отдать третий по величине из японских островов Кюсю, а также отделенную от него узким проливом юго-западную часть Хонсю. Китаю «подарили» остров Сикоку, имевший в основном аграрный потенциал. Наконец, под опеку Советов должны были быть переданы большой северный остров Хоккайдо, а также ближайшие к нему северо-восточные территории Хонсю (около трети площади этого «главного» из японских островов).
Именно с учетом таких перспектив раздела сфер влияния еще за несколько месяцев до начала советско-японской войны наш генштаб начал разработку стратегических действий против войск микадо.
Так появились утвержденные затем на самом верху планы наступательных операций в Маньчжурии и на Сахалине, Курильской десантной операции. А кроме того — десантной операции на северную часть острова Хоккайдо, целью которой было продвижение наших войск до линии, идущей от города Кусиро до города Румоэ (это «срединный рубеж», разделяющий весь остров приблизительно пополам). Советские военные стратеги предполагали, что после достигнутых в результате этих «могучих сталинских ударов» разгрома Маньчжурской армии, захвата Сахалина и Курил, а также половины острова Хоккайдо японское руководство неминуемо вынуждено будет капитулировать. Ну а в случае если вопреки ожиданиям японцы вдруг заартачатся, наши штабисты собирались в оперативном порядке доработать план дальнейших наступательных действий на островах Японского архипелага.
Масштабный десант на Хоккайдо планировался в строгой привязке к другим важнейшим операциям — захвату южной части Курил и разгрому японских войск на Южном Сахалине. Предполагалось, что десантные корабли отправятся к берегам Японии именно из уже взятых нами сахалинских портов.
На Хоккайдо собирались высадить две дивизии. О конкретных планах проведения операции главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке маршал Александр Василевский направил телеграмму в Ставку Верховного главнокомандования еще 18 августа, накануне начала переброски войск на Сахалин. А в своей шифровке на имя Верховного главнокомандующего, датированной 20 августа, маршал сообщал:
«Москва. Тов. Сталину… Докладываю обстановку по Дальневосточному фронту к исходу 19.8.45 года… В настоящее время я и командование 1-го Дальневосточного фронта серьезно заняты подготовкой десантной операции на остров Хоккайдо. Сейчас ведем морскую разведку, готовим авиацию, артиллерию, пехоту и транспортные средства. С Вашего разрешения морскую операцию здесь начнем немедленно после занятия южной части Сахалина, ориентировочно 22.8.45 г…»
В ответ вождь подтвердил свое «добро» на подготовку к высадке на японском острове частей 87-го стрелкового корпуса. Это позволило Василевскому отправить подчиненным ему военачальникам следующее распоряжение:
«Командующим 1-м и 2-м Дальневосточными фронтами, командующему Тихоокеанским флотом. …Срок начала операции по высадке наших войск в северной части острова Хоккайдо… будет дополнительно указан Ставкой ВГК.
Высадку наших войск… произвести с южной части острова Сахалин. Для чего:
Командующему авиацией Красной Армии главному маршалу авиации т. Новикову и командующему Тихоокеанским флотом адмиралу т. Юмашеву немедленно после занятия нашими войсками южной части Сахалина приступить к перебазированию основной массы авиации 9-й воздушной армии и Тихоокеанского флота на остров Сахалин и не позднее 23.8.45 г. иметь ее в готовности принять участие в операции по захвату северной части острова Хоккайдо… План перебазирования и использования авиации доложить мне не позднее 14.00 22.8.45 г.
…Сроки начала десантной операции на остров Хоккайдо будут указаны мною дополнительно. Срок готовности для этой операции — исход 23.8.45 г.»
Однако реальная ситуация на фронте складывалась не так, как это планировали в наших штабах. Ход Курильской и Сахалинской операций тормозился из-за яростного сопротивления японцев. К намеченному сроку полностью очистить от неприятеля Сахалин и некоторые Курильские острова не удалось, а это путало первоначальные планы десантной операции на Хоккайдо.
В итоге четвертый из дальневосточных «сталинских ударов» так и не состоялся. Отменили его буквально «на стартовой линии», за считаные часы до момента Х.
В первой половине дня 22 августа маршал Василевский получил шифровку из Москвы — распоряжение самого Сталина приостановить дальнейшую подготовку к десантной операции на японском побережье. Вслед за этим советский главком на Дальнем Востоке передал такой приказ командующему ТОФ адмиралу Юмашеву:
«…Верховный Главнокомандующий приказал: от операции по десантированию наших войск с острова Сахалин на остров Хоккайдо необходимо воздержаться впредь до особых указаний Ставки. Переброску 87-го стрелкового корпуса на остров Сахалин продолжать… 22.8.1945 г. 14 ч. 55 мин. Василевский».
Но в последующие дни никаких «разрешающих» указаний Ставки насчет «хоккайдской» операции так и не поступило. Наоборот, сверху потребовали, чтобы армия и флот не вздумали даже глядеть в сторону этого японского острова.
Из приказа А.М.Василевского, разосланного 27 августа 1945 года командующим Тихоокеанским флотом и авиацией на Дальнем Востоке: «Во избежание создания конфликтов и недоразумений по отношению союзников категорически запретить посылать какие бы то ни было корабли и самолеты в сторону о. Хоккайдо…»
Тем не менее говорить о том, что эта стратегически важная десантная операция так и осталась лишь на бумаге, все-таки нельзя. Удалось найти информацию о некоторых конкретных действиях наших военных по обеспечению выполнения высадки советских войск на Хоккайдо.
Например, 22 августа командиры двух подводных лодок, базировавшихся в районе Владивостока, Л-11 и Л-18, получили приказ высадить отвлекающий десант на западное побережье Хоккайдо неподалеку от порта Румои. На каждую субмарину погрузили 60 бойцов-десантников, две пушки-«сорокапятки» (орудия принайтовили снаружи корпуса — к ограждению рубки) и 4 миномета, солидный боезапас к ним. Этот боевой поход возглавил командир 2-го дивизиона 1-й бригады подводных лодок ТОФ кавторанг Василий Савич-Демьянюк.
Путь от Владика до западного побережья Хоккайдо — не столь близкий для подлодок. Поэтому комдив, заботясь о самочувствии пехоты, непривычной к плаванию на подводных лодках, да еще в такой тесноте, распорядился в темное время суток устраивать им «прогулки на свежем воздухе»: выпускать бойцов из отсеков на палубу группами по 12 человек.
Субмарины преодолели уже половину расстояния до цели, когда было получено срочное радио: операция отменяется «в связи с изменением общей обстановки», обоим кораблям надлежит разворачиваться и идти в сахалинский порт Маока (нынешний Холмск). Подлодки прибыли туда 25 августа.
Американское хамство
Почему Сталин запретил начинать уже полностью подготовленную военными операцию по захвату японского острова? Неужели вождь чего-то испугался?
Увы, документы, которые позволили бы точно ответить на этот вопрос, пока в руки исследователей не попали. Возможно, до сих пор хранятся под грифом «секретно», а может быть, их и не было никогда, и вопрос решался в Кремле на уровне устных распоряжений «хозяина».
Характерная деталь. Уже в наше время был опубликован фрагмент воспоминаний бывшего командующего ТОФ адмирала И.С.Юмашева. По словам Ивана Степановича, в те горячие августовские дни 1945-го он попытался предложить главкому Василевскому собственный план десантной операции на Хоккайдо, однако маршал запретил даже заикаться о каких-то подобных действиях флота. Позднее, уже в 1947-м, получив назначение на пост военно-морского министра СССР и встретившись по такому поводу со Сталиным, Юмашев в разговоре с Генералиссимусом упомянул об этом своем разговоре с Василевским. И добавил, что не решился тогда, в августе 1945-го, позвонить в Кремль и поговорить с Иосифом Виссарионовичем, пытаясь убедить его в необходимости проведения высадки десанта на Хоккайдо. Ответ Сталина прозвучал многозначительно: «Напрасно не позвонили, товарищ Юмашев. Если бы получилось — наградили бы… Если бы не вышло — наказали бы…»
Значит, советский лидер все-таки колебался?
Специалистам приходится делать выводы лишь на основе косвенных сведений и логических рассуждений. Один из исследователей, занимавшихся темой несостоявшейся советской оккупации японских островов, — Анатолий Иванько, директор Центра анализа геополитики, войн и военной истории.
— Когда лидеры союзников на исходе Потсдамской конференции согласовывали линии разграничения зон военных действий, рубеж, отделяющий территорию советского влияния от американской, был проведен севернее Хоккайдо. Но имелась в документе оговорка, что в зависимости от конкретной военной ситуации граница советской зоны может быть изменена — по согласованию с американской стороной. Именно этот пункт принятого на конференции решения, видимо, и держал в уме Сталин, когда накануне начала военных действий на Дальнем Востоке распорядился готовить окончательный вариант десантной операции на Хоккайдо.
Вступление России в войну против Японии, несомненно, создавало предпосылки широкого использования соединений Красной Армии для последующей оккупации части ее территории. Однако, как показали дальнейшие события, американских политиков и военных волновало то, что в этом случае СССР получит большие права в управлении побежденной страной.
Советский генштаб разработал план высадки крупного контингента войск на Хоккайдо «если Япония после поражения в Маньчжурии и Корее будет продолжать дальнейшую борьбу». Эта операция должна была начаться с Южного Сахалина сразу после его освобождения. Следует учитывать, что советским войскам, выполнявшим задачу по захвату южной части Сахалина и Курил, противостояли войска 5-го японского фронта, штаб которого находился на Хоккайдо. Поэтому логичным было решение генштаба по результатам боевых действий на данном операционном направлении принять условия капитуляции от фронтового командования по месту дислокации штаба. Это не противоречило американскому плану расчленения Японии на зоны оккупации, в котором СССР отводилась вся территория Хоккайдо и даже часть острова Хонсю. Но потом ситуация изменилась.
В одной из телеграмм, отправленных в середине августа на имя Сталина, Трумэн сообщил, что им совместно с Верховным главнокомандующим союзными силами на Тихом океане генералом Макартуром определен порядок оккупации Японии. Далее американский президент упомянул, что в ходе подготовки к подписанию Акта о капитуляции «будут использованы символические союзные вооруженные силы». Видимо, подобная формулировка утвердила Сталина в решении провести десант на Хоккайдо. Вождь полагал, что в сравнении с двумя армиями американцев, оккупировавшими Японию, две советские дивизии, высаженные на острове, и станут такими «символическими вооруженными силами». В то время советский лидер еще хоть в какой-то степени доверял новому президенту Америки и надеялся на его порядочность. Но увы… Отношения двух стран с подачи Трумэна и его окружения приняли совершенно иной характер.
15 августа руководителям государств, участвующих в войне против Японии, американцами был разослан проект общего приказа о порядке принятия капитуляции японских вооруженных сил. В этом документе то ли случайно, то ли намеренно «забыли» упомянуть, что японские гарнизоны на Курильских островах должны сдаваться советским войскам.
В своем ответе, отправленном 16 августа, Сталин обратил внимание Трумэна на такое упущение и предложил «включить в район сдачи японских войск советскому командованию северную половину острова Хоккайдо…» При этом в письме была четко обозначена цель высадки советских дивизий: прием капитуляции японских войск в северной части Хоккайдо как естественное завершение Сахалинско-Курильской освободительной операции. Кроме того, Сталин сделал акцент на том, что во время Гражданской войны — в 1919–1921 гг. — японские оккупационные войска захватили огромную часть дальневосточных территорий России — и теперь советский народ будет серьезно обижен, если Красную Армию лишат возможности ответить аналогичным же образом: в результате полного разгрома врага оккупировать какую-то часть собственно японской территории.
Однако еще два дня спустя, 18 августа, в Кремль пришло письмо, в котором Трумэн полностью отвергал вариант с приемом советскими войсками капитуляции японцев в их штабе на Хоккайдо. И сразу же вслед за такой отказной формулировкой американский лидер обратился к своему советскому коллеге с весьма вызывающей просьбой: предоставить в распоряжение армии США аэродром на острове Итуруп для создания здесь авиабазы.
Послание Трумэна выглядело, мягко говоря, невежливым, а Сталин вполне мог оценить его как настоящее хамство. Ведь появление американской базы в центральной части вновь присоединенной к СССР Курильской гряды под корень рубило бы все наши попытки создать надежную воздушную оборону страны на Дальнем Востоке.
Впрочем, хамство это было вполне объяснимо. Ведь в колоде у Трумэна тогда имелся такой козырной туз, как успешно испытанная атомная бомба. Имея столь весомый аргумент, американский лидер решил резко поменять прежние ялтинские и даже потсдамские планы. Одной из главных перемен было решение превратить Японию в оплот борьбы с коммунизмом в северо-западной части Тихого океана. А для этого следовало «сделать оккупацию Японии чисто американским предприятием» и не допустить на острова вооруженные силы Советов.
Сталину наверняка нелегко было унять эмоции. Самолюбие руководителя державы, победившей гитлеровскую Германию и только что на полях сражений в Маньчжурии, на Сахалине и Курилах вновь продемонстрировавшей свою военную мощь и верность союзническому долгу, было уязвлено. Однако он, похоже, справился с гневом и принимал дальнейшие решения на холодную голову. Хозяин Кремля правильно оценил действия союзников и, взвесив все «за» и «против», распорядился отменить запланированную высадку советских дивизий на Хоккайдо.
Мотивы, побудившие его к такому шагу, могли быть следующими: Сталин хотел, несмотря ни на что, оставаться верным букве и духу потсдамских и ялтинских соглашений, которым, по его глубокому убеждению, не могло быть альтернативы в послевоенном мире. А ведь упомянутыми соглашениями советский контроль над Хоккайдо не предусматривался. Отец народов понимал, что, нарушив эти договоренности, поставит под угрозу территориальные приобретения СССР на Дальнем Востоке — юг Сахалина, Курилы. Явным намеком на это стало упомянутое выше письмо Трумэна.
С другой стороны, главной целью СССР при вступлении в войну против Японии было принудить ее к миру, что и произошло в итоге. А с учетом уже наметившегося к этому времени окончательного слома сопротивления японцев военная необходимость в высадке советских войск на японские острова отпала.
Тогда, осенью 1945-го, Сталин еще воспринимал Трумэна как партнера по управлению послевоенным миром. Вероятно, со временем хозяин Кремля, видя непорядочность англосаксов, граничащую с подлостью по отношению к СССР, пожалел о своей уступке им в хоккайдском вопросе.
Как бы там ни было, причины, по которым руководство СССР не стало проводить высадку советских дивизий на Хоккайдо, не военные, а политические. И возникли они на самом верху — в кабинетах Кремля и Белого дома.
