Но каково врачам, медсёстрам, санитаркам этих стационаров? Работают сутками. При том, что формально большинство из них числятся в «зелёных зонах»...
В начале мая очаг заболевания был выявлен в петербургской психиатрической больнице имени Кащенко. Инфицированы 28 пациентов и 16 сотрудников, сообщил на своей странице в соцсети губернатор.
"К сожалению, коронавирус продолжает атаковать. В том числе самых уязвимых», - честно признался Александр Беглов.
Но здесь хотя бы заявили о болезни открыто, а многие крупные клиники в других больших городах просто отчитываются, что у них все в порядке, скрывая истинное положение вещей.
О «красных зоны» специализированных ковид-отделений без конца пишут СМИ, как самоотверженно сражаются с инфекцией тамошние врачи, заботятся о тяжёлых пациентах младший медперсонал.
О работе психиатрических больницах в условиях эпидемии не сочиняют героических репортажей - психиатрия в РФ и раньше-то стыдливо оставалась терра инкогнито, а сегодня и подавно.
НЕ МОГЛИ ЗАЙТИ НА САЙТ О КОВИДЕ
Для российских психиатров эпидемия началась пару месяцев назад, в начале марта, когда всех медиков, не только их, массово заставили пройти курсы онлайн для работы с коронавирусом. Многие даже не смогли зайти на сайт, так как тот сразу же завис – врачей в России хватает, и все хотели отстреляться в первый же день. Те же счастливчики, которым все-таки повезло попасть на страницу, утверждают, что ничего интересного там не было, общая информация о заболевании, которую можно прочитать в любой поисковой системе. Интересно, сколько миллионов было выделено на разработку этой программы?
Но в результате всем, кто смог посетить сайт и кто нет, формально выдали сертификаты, что к эпидемии готовы и могут лечить коронавирусных. В том числе и психиатры.
Первые недели ещё тлела надежда, что беда пройдет стороной. «Наш контингент, как всегда, лучше всех. Моет руки и не боится вируса. Как ни странно, трудные времена легче переносят как раз душевнобольные, которые живут на своей волне, и то, что происходит вовне, их не очень интересует и касается», - в начале марта оптимистично написал мне врач одной из провинциальных лечебниц.
С юмором посетовал, что родственники пациентов ведут себя гораздо беспокойнее. При повышении температуры своего больного тут же требуют провести ему тест на коронавирус. Да, те первые новости ещё были на уровне шуток.
«В состоянии острого психоза поступила женщина - очень боится заболеть, грозится покончить с собой, если подхватит корону. Сильно увеличился процент потенциально наших, которые с криками «я задыхаюсь», врываются в реальные больницы, где лечат с COVID-19 и выбивают анализы.
Между тем, защиты в психиатрических больницах практически нет, при таких темпах и условиях - закрытые на ключ отделения, скученность больных, все быстро перезаражаются друг от друга», - это сообщение уже от середины апреля. Самая большая опасность, по мнению владеющих ситуацией, та, что руководству Минздрава просто будет не доноситься правда о душевнобольных с короной, чтобы не портить статистику.
Через месяц ситуация в психиатрии стала критической. Проблема еще и в том, что наверху, похоже, о творящемся «на земле» до сих пор не знают. Или не хотят знать?
Вот недавний пост москвички Галины Неволиной, ее муж, врач-психиатр с 40-летним стажем, лежит в тяжелом состоянии дома. Он заразился на работе. Она сама находится на карантине за городом. Супруги не виделись уже почти месяц.
В том, что произошло с близким человеком, женщина винит медицинских чиновников, которые до последнего рапортовали, что все в порядке.
«Даже не считается, что муж был на переднем крае. Когда стали «гореть» с температурой все отделения, стали срочно создавать два обсервационных, больных «перебрасывали» туда, тем самым ускоряя распространение вируса. В отделении моего мужа (ПБ 14, после оптимизации филиал ПКБ №1 им. Алексеева (Кащенко) средний возраст пациентов 77+! Представляете себе, палаты по 18 человек?! При такой скученности не заболеть невозможно. Какие отдельные боксы? О чем это?!! Врачи работали в одноразовых масках, которые сами и приносили».
Крик отчаяния Галины был услышан во многих странах, не только в России.
«Пост стал жить своей независимой жизнью, стал распространяться, - рассказывает она «МК». - Звонили друзья из Израиля – врачи, которых года три как не слышали, написали из Рима, из Англии! Хороших людей много. Да, понятно, средств защиты не хватает, и в Германии, и в США, но у нас в стране это еще и дискриминация со стороны назначенцев-управленцев! Иногда пишут с просьбой рассказать о ситуации на местах, ведь, если моя исповедь была услышана, то, может быть, будут услышаны и другие?»
РАБОТАТЬ ИЛИ ЖИТЬ?
Виктория (имя изменено) работает медсестрой в одной из крупнейших психиатрических клиник. В данный момент больна пневмонией, вызванной коронавирусом. Разговариваем по телефону, нервы молодой женщины на пределе. С одной стороны, она хочет, чтобы все знали, что творится беспредел, с другой - опасается, как бы ее откровения не вышли боком. «Я ещё не решила для себя, увольняться после больничного или нет, деньги очень нужны, но и жить тоже хочется», - она надрывно кашляет в трубку.
«С недавнего времени все наши отделения в психиатрии работают под ковид, чистые зоны весьма условны. В них лежат такие же больные с температурой, которых в любой момент могут перевести в реанимацию».
- Разве в психиатрических больницах есть реанимации? Зачем они там?
- Не буду утверждать про всех, но в нашей больнице психиатрию практически превратили в паллиатив, в хоспис. Сюда поступают старики в деменции, за которыми не хотят ухаживать дома. Основная масса – старше 80 лет, физически ослабленные. Я считаю, что это, конечно, уже не наш профиль. На моих руках умирала бабушка, задыхалась, очень просила пить. Ее показали терапевту, тот ответил, что ничего страшного. На следующий день, когда моя смена закончилась, старушку все-таки отправили на рентген, и назад она уже не вернулась, скончалась в реанимации. Что записали в ее свидетельстве смерти, я не знаю. Возможно, что и не COVID-19, чтобы не портить статистику.
- То есть получается, что у вас, как в домах престарелых в Бергамо, идут массовые заражения пожилых людей?
- Хуже, чем там, потому что ни у врачей, ни у больных, нет нормальных средств защиты. В начале эпидемии персоналу выдавалась одна маска на смену на человека, сейчас, насколько я знаю, дают три маски. После работы их складывают измочаленными в коробки на сестринском посту, а потом, если везут больного делать КТ или в реанимацию, на него надевают ношенные.
- Почему в психиатрические отделения попали коронавирусные больные?
- Из-за полного отсутствия контроля, не было фильтра, отстойника, где их можно было бы подержать какое-то время. Хотя есть свободные помещения, закрытые отделения, их было бы можно переоборудовать под карантин. Но все пациенты почему-то поступали напрямую. Тут разве уследишь? Так коронавирус к нам и попал, думаю. А уже потом зараза быстро распространилась, не поймешь куда и как. Так одна женщина целый месяц лежала, бессимптомная. Контактировала с соседками по палате, половина уже давно выписались и ушли, а у неё диагностировали ковид. Понятное дело, что отследить все ее контакты теперь невозможно, да и некогда этим заниматься... Сейчас хитро поступают: младшему персоналу заранее не говорят, у кого из пациентов ковид, вечером приходят и объявляют, кого срочно переводить в реанимацию.
- А нельзя ли все-таки отправлять инфицированных душевнобольных в специализированные больницы? Что опаснее - то, что у них проблемы с психикой или что коронавирус? От чего нужно лечить в первую очередь?
- Наших больных нигде особо не ждут и не принимают. Как началось заражение, так все. Психически не здоровые люди ещё до эпидемии были потенциально опасными, так как многие вели асоциальный образ жизни, лазили по помойкам, занимались беспорядочным сексом. Помимо основного заболевания, там ещё и венерические, и ЗППП, и паразиты...
А уж когда пошёл коронавирус, стало совсем плохо. Во многих психбольницах персонал держится из последних сил. Кто-то может позволить себе взять больничный, а кто-то нет. Не идут к врачу, а сбивают температуру и снова на дежурство... Сейчас такая жизнь, что для тех же санитарок, другого выхода нет, нет другой работы.
- Но так это же очень опасно!
- Многие надеялись, что пронесёт. Что могу сказать, приходится терпеть и верить в лучшее, что все скоро закончится и жизнь в психиатрических больницах вернётся в прежнее русло.
