Иван Молчанов, подтверждающий это правило, родом из лесной деревушки Архангельской губернии. Биография его типична для бедняков до революции — пас скот, служил «казачком» у богатого купца, когда подрос, выгружал с матерью дрова на железнодорожной станции…
В 16 лет ушел добровольцем защищать советскую власть от высадившихся в Архангельске англичан и белых. После тяжелого ранения возвращается на родину, вступает в комсомол, избирается секретарем райкома, учится на курсах политпросвета и направляется в губернскую газету «Волна». А далее привожу выдержку из биографии, составленной научной библиотекой Архангельска:
«Молодой поэт посещает литературную студию Пролеткульта, публикует свои стихи в местной печати и московских газетах «Гудок» и «Юношеская правда». …Архангельский губком партии посылает Молчанова на учебу в Москву, в Государственный институт журналистики. В столице вступает в литературную группу «Молодая гвардия». Стихи его печатаются в «Правде», «Молодом ленинце»… Это значит, вошел в круг авторов нашей газеты, поэтов Жарова, Безыменского, Шведова, прозаиков Артема Веселого, Шолохова и Кудашева, его лучшего друга.
Далее цитирую наделавшие много шума стихи Ивана Молчанова «Свидание»:
Закат зарею прежней вышит,
Но я не тот. И ты — не та,
И прежний ветер не колышет
Траву под веером куста.
У этой речки говорливой
Я не сидел давно с тобой...
Ты стала слишком некрасивой
В своей косынке голубой.
Было это откровение ничем не похоже на прежние стихи юного Ивана и всех комсомольских поэтов, не писавших о любви и тем более откровенно не признающихся в измене:
Я, милая, люблю другую,
Она красивей и стройней,
И стягивает грудь тугую
Жакет изысканный на ней.
У ней в лице не много крови
И руки тонки и легки,
Зато — в безвыходном подбровьи
Текут две темные реки.
Избранница носит модную одежду, родилась красавицей, ее тонкие руки не огрубели от работы на фабрике. Белизна бескровного лица выдает явно непролетарское происхождение, так ценимое в государстве после победы революции рабочих и крестьян. И еще: девушка не только хороша собой, модно одевается, она еще и состоятельна:
У этой речки говорливой
Я песни новые пою.
И той, богатой и красивой,
Я прежний пламень отдаю.
Иван, ребенком просивший милостыню, подростком на железной дороге заправлявший дровами топки паровозов, в юности сражавшийся на Гражданской войне и раненный, — устал от такой безрадостной полуголодной жизни. Он откровенно, «во весь голос» заявляет:
За боль годов, за все невзгоды
Глухим сомнениям не быть!
Под этим мирным небосводом
Хочу смеяться и любить.
Вот такое неожиданное признание комсомольца дало повод «поэту революции» Маяковскому взяться за перо и занести имя Молчанова со знаком минус в анналы русской литературы. Так появились стихи:
Слышал — вас Молчанов бросил,
Будто он предпринял это,
Видя, что у вас под осень
Нет «изячного» жакета.
На косынку цвета синьки
Смотрит он и цедит еле:
— Что вы ходите в косынке?
Да и… мордой постарели…
Какой совет, какое утешение слышит несчастная девушка от умудренного жизнью и искушенного в любви поэта?
Брошенная, не бойтесь красивого слога поэта, музой венча́нного!
Просто и строго ответьте на лиру Молчанова:
— Прекратите ваши трели! Я не знаю, я стара ли,
Но вы, Молчанов, постарели, вы и ваши пасторали….
Чем, служа у муз по найму, на мое тряпье коситься,
Вы б индустриальным займом помогли рожденью ситцев.
Спустя три года Маяковский смертельно устал раздувать из неясной искры пламя. И свел счеты с жизнью. А у Ивана Молчанова она только начиналась, у него печатались стихи в нашей и других газетах, журналах, выходили сборники стихов. В 1930 году, когда произошло самоубийство великого поэта, сочинил поэму, далекую от эротического «Свидания».
Поводом послужил «Огненный тракторист». Под таким названием прочел Иван Молчанов жуткую историю, случившуюся в Тюменской области. Когда началась коллективизация, комсомольца Петра Дьякова, единственного, кто мог в коммуне пахать на тракторе, кулаки избили, облили бензином и подожгли:
В эту ночь его не занимала
Любушка из ближнего села:
Полоса невспаханной лежала,
Молодого пахаря ждала.
Вывел Петр из-под навеса рослого железного коня, не водой из колодца, а бензином напоил и выехал под покровом ночи в поле с песней. Ее слова пришлись по душе Владимиру Захарову, руководителю знаменитого хора народной песни имени Пятницкого; он сочинил мелодию, и его артисты прославили на всю страну и тракториста, и автора стихов.
Прокати нас, Петруша, на тракторе,
До околицы нас прокати!
Прокати нас до речки, до лесенки,
Где горят серебром тополя.
Запевайте-ка, девушки, песенки
Про коммуну, про наши поля!
Девушки песенки допели, Петру ни петь, ни жить не дали.
Поле, поле, что ж ты замолчало?
Жарко, что ль, от страшного костра?
На заре на утренней не стало
Комсомольца Дьякова Петра.
Песня «Прокати нас, Петруша, на тракторе», исполненная по Всесоюзному радио и всеми радиостанциями страны, стала народной.
Комсомольцы заканчивали песней, как гимном, свои собрания. О чем написал в «Воспоминаниях» не кто иной, как Леонид Ильич Брежнев:
«Вместе с другими комсомольцами я сталкивался с кулаками на полях, спорил с ними на сельских сходах. Нам угрожали кольями, вилами, злобными записками, камнями, брошенными в окно. Однажды прочитали в газетах, что в соседней Тюменской области кулаки совершили гнусное преступление — одно из первых прогремевших тогда, в период массовой коллективизации, на всю страну… А вскоре появилась «Песня о том трактористе». Мы полюбили ее и пели без конца, притом часто стоя — в память о герое коллективизации…»
В первые дни Отечественной войны живший в Москве поэт пошел добровольцем на фронт в рядах народного ополчения Краснопресненского района. Войну с наградами закончил в Праге военным корреспондентом армейской газеты «Суворовский натиск».
Второй раз волна славы накрыла Ивана Молчанова четверть века спустя после выхода поэмы «Петр Дьяков». В «Комсомольской правде», редактируемой Алексеем Аджубеем, появилась на полосу статья под давним заголовком «Огненный тракторист». Она напомнила новому поколению советских людей о давней трагедии. Корреспонденты нашли героя, он строил Магнитку, воевал, вернулся домой в орденах и медалях, в мирные годы удостоился ордена Ленина.
Спустя еще тридцать лет, когда в годы перестройки здравствовали и Иван Молчанов, и Петр Дьяков, стало известно: в истории, давшей повод написать статью, поэму и песню, все было не совсем так. Кулаки не поджигали комсомольца. Из материалов следствия явствует: «Благодаря своей неопытности, при смотре бензина или керосина посредством освещения в резервуар спичкой произошла вспышка, которая бросилась на его (Дьякова) костюм с последствием ожога тела».
Всей правды Иван Никанорович Молчанов не знал и благодаря этому сочинил шедевр. За минуту можно в этом убедиться, запросив по Интернету: «Прокати нас, Петруша, на тракторе!» — и услышать песню в исполнении хора имени Пятницкого и хора Всесоюзного радио…
