Факультет был основан в 1952 году на базе созданного в 1947 году отделения журналистики при филологическом факультете. В 1955 году на журфаке появилась кафедра истории зарубежной печати и литературы, которую возглавил молодой доцент Засурский.
Ясен Николаевич стал деканом в 1965 году, и с тех пор руководит факультетом, последние 12 лет — в специально учрежденной должности президента. Декана-президента знают во всех университетах планеты, где преподают журналистику, с ним знакомы звезды российской и мировой прессы, а выпускники журфака МГУ его боготворят, заявляю это авторитетно.
За 54 года руководства профессора Засурского факультет выпустил около 30 тысяч студентов — целый город, обитатели которого живут и работают во всех уголках мира. Завтра мы поднимем звонкие бокалы и от всей души поздравим дорогого Ясена Николаевича с юбилеем.
Председатель Союза журналистов России Владимир Соловьев, выпускник 1990 года:
«Одно из самых ярких впечатлений общения с Ясеном Николаевичем Засурским связано с нашим выпускным вечером. Мы арендовали зал знаменитого ресторана Дома журналиста на Никитском бульваре. Я учился на международном отделении, международников перед окончанием факультета отправляли на полгода в разные страны, мы учили языки, я изучал сербохорватский, писал диплом на факультете политических наук Белградского университета.
Большинство международников к моменту выпускного вечера уже давно вернулись в Москву и даже защитили дипломы. Чего нельзя было сказать обо мне, я так долго писал диплом, что опоздал и приехал в Москву буквально накануне выпускного. Я оказался за столом прямо перед Ясеном Николаевичем.
Он стал расспрашивать — когда приехал, как диплом. Еще не защитил, честно признался я. «Хорошо, — сказал декан. — Расскажите мне об основных тезисах вашего диплома». И прямо за банкетным столом за полчаса я рассказал ему о том, что должно быть в моем дипломе, несмотря на то, что на тот момент это был еще только черновик, написанный от руки (компьютеров еще не было). Выслушав тезисы, Ясен Николаевич сказал: «Завтра в Ленинской аудитории будет защита, я буду вашим оппонентом».
Отступать было некуда. За ночь я дописал диплом и на машинке отпечатал несколько экземпляров. Утром, практически в последнюю секунду, прибежал на факультет, раздал отпечатанные копии диплома. Ясен Николаевич проявил ко мне снисхождение — он меня спрашивал о том, что я рассказывал ему накануне. Из зала прозвучал всего один вопрос от некоего аспиранта. Но Ясен Николаевич быстро свернул тему, сказав: «Спасибо. Пятерка».
Он меня невероятно выручил. Просто спас. Ведь все однокурсники уже отпраздновали окончание факультета, а я еще не защитил диплом. Тема моего диплома называлась «Информационные программы республик и автономных краев Югославии», была еще такая страна. До войны «всех против всех», которую я, как тележурналист, освещал в течение многих лет, оставалось полтора года».
Дмитрий Гудков, политик, экс-депутат Государственной думы, выпускник 2001 года: «Я поступил на факультет журналистики в 1996 году. На первой же встрече с первокурсниками Ясен Николаевич Засурский сказал: «Ребята, уделяйте больше внимания Интернету. Это будущее. Интернет изменит не только журналистику, но и информационную среду в целом».
Интернет в те годы, если помните, только «начинался», я даже не помню, была у меня к этому моменту электронная почта или нет. А вот прозрение декана врезалось в память. Оно в точности сбылось».
Игорь Свинаренко, публицист, выпускник 1980 года:
«Увидев Засурского впервые в 1975-м и после понаблюдав за ним, на лекциях, я решил его заменить. Ну а в самом деле — кто подхватит знамя из его рук? Чай, он уже не мальчик, — думал я 44 года назад. Буду готовиться — таки да, отчего б и мне не стать деканом журфака? В самом деле.
Кстати, завидная карьера открывалась передо мной! Я уже видел себя преемником Ясена Николаевича. Вот я захожу в аудиторию и начинаю ненавязчиво и весело читать лекцию. Только что в очередной раз вернувшись из Штатов, которые уж все объездил. (Позже я и без деканства нашел способ туда мотаться и летал туда раз за разом, пока не надоело.) А еще я вызываю к себе студентов и запросто веду с ними беседы как с равными — я ж не какая-нибудь бюрократическая парткомовская сволочь!
Меня потрясало то, что я заходил в кабинет Засурского запросто, без записи и без часового ожидания в приемной. И кто я такой был? Ладно б общественник или на худой конец отличник, метящий в аспиранты! Но — ничего подобного. Простой ничем не примечательный студент. Который прозевал какое-то казенное имущество и расплатился года через два после выпуска — и только тогда смог получить диплом. Это я чтоб обозначить, насколько далек я был от элиты.
О чем мы с деканом вели беседы? Поди теперь все вспомни. Но одну я помню замечательно. Моего друга и земляка по Донбассу Серегу Куслия, ныне покойного (последний раз я его видел в его палате онкологии, где мы отмечали Первомай, я пил, а ему уже было нельзя, но посидели замечательно), решили отчислить из университета. За пьянство. Какое такое? Может, он зеркало разбил в деканате? Если бы! О таком можно было только мечтать. Все было куда проще.
В незапертую дверь комнаты в общаге, где жил Серега, зашли оперотрядовцы, ну юные друзья полицаев и стукачей. И внезапно увидели на столе ужасное! А именно — бутылку водки. Неоткупоренную. Какой ужас!!!
Тогда шла какая-то очередная лживая дебильная кампания. Догорбачевская еще антиалкогольная. И вот партком накидывается как зверь на страшного преступника! Отчисление неминуемо! И тогда я... Иду к декану. И падаю декану в ноги. Почти буквально. Выкладываю ему этот жуткий компромат, собранный оперотрядовской сволочью. И взываю к справедливости и милосердию.
Декан меня выслушал, задал пару наводящих вопросов, посочувствовал — и пообещал решить вопрос. И сдержал слово! Сказал своим чудакам, чтоб отстали от человека. На прощание он посоветовал нам бухать осторожней, кругом же стукачи. Кто был я ему? Кто Серега? Так, рядовые. Засурский — человек, и это в нем главное. Это запомнилось. И впечатление произвело неизгладимое. Вообще я правильно сделал, что передумал идти в деканы. У Ясена Николаевича это получилось лучше. Ну, до 120!»
