Давайте откровенно: детский тренер Протасовицкий меньше всего был виноват в этой истории. Если бы не его звездные друзья, он даже не попал бы за решетку. Но они на свободе, а он — в колонии. Почему так вышло?
История с делом о драке с участием футболистов, казалось, закончилась еще на прошлой неделе. Именно тогда они вышли из колонии и укатили домой на черном «Гелендвагене». Нет, все, конечно, помнили про Александра Протасовикого, но вопрос его освобождения был скорее делом времени. Все считали, что он не вышел по УДО только по техническим причинам: из-за того, что заседание суда отложили. И вдруг Клинцовский суд Брянской области отказала в УДО. Фемида решила — он единственный из четверых не исправился и потому раньше срока отпущен быть не может.
Что ж, тогда разберем его роль в этой истории и его жизнь за решеткой. По деталям.
В скандальной драке Александр Протасовицкий участие принимал, но меньшее, чем остальные. Он не наносил удары, более того на суде один из потерпевших — директор НАМИ Сергей Гайсин признал, что Протасовицкий остановил его. Гайсин сказал, что претензий к нему не имеет и добавил: «Я благодарен, что вы меня удержали, так, может быть, я бы до сих пор лежал в больнице».
Получил ли Протасовицкий срок меньше, чем остальные фигуранты дела? Нет.
- Если бы не мы, его вообще бы не посадили, - несколько раз говорил мне Павел Мамаев, когда я видела его за решеткой. - Он пострадал именно из-за нас!
Объективно это так. Ведь изначально все внимание к этой истории было приковано из-за личностей футболистов. Это для них требовали «крови и жести». Если бы в драке были другие люди, Протасовицкий, скорее всего, отделался бы штрафом. И уж точно не попал бы в СИЗО до приговора. Ну не избирают самую жесткую меру пресечения по таким делам. Более того, как правозащитник, регулярно посещающий изоляторы, скажу: до сих пор не встречала там арестованных за драку.
Надо сказать, что сам Протасовицкий на друзей-футболистов не злился и считался себя отеветственным за них.
- Я как самый взрослый в компании должен был предупредить события, - сказал мне Протасовицкий в «Бутырке».
В СИЗО он сидел так же, как все остальные. Никаких замечаний в его адрес со стороны администрации не было слышно, сам он ни на что не жаловался и ничего не просил (даже в спортзал не просился). Откуда появились в итоге взыскания (за якобы не заправленную кровать) в его личном деле? Не понятно. Если уж раскрывать все карты - скорее они должны были быть у Александра Кокорина, поскольку у того в камере нашли... мобильный телефон.
Не совсем понятно было и то, почему Протасовицкого отправили отбывать наказание отдельно от трех других в Брянскую область.
- Нам обещали, что мы все четвертом будем вместе, а потом на этапе выяснилось, что Александра нет, - волновался тогда Мамаев.
Во ФСИН, правда, объяснили решение пропиской Протасовицкого. Но самое главное - тюремное ведомство обещало (и слово свое тут сдержало), что даст нормальную характеристику, где укажет, что да, взыскания хоть и были в СИЗО, но за время пребывания в колонии зарекомендовал себя положительно. Адвокаты Протасовицкого были совершенно уверены: отказа не будет. Суд отказал. Мотивировка? Фемида сочла, что Протасовицкому нужно еще время для исправления.
Знаю массу примеров, когда осужденных, имеющих взыскания, отпускали по УДО. Не понравилось поведение Протасовицкого на заседании (оно, кстати, было выездным, в ИК)? Но тот всегда ведет себя корректно, говорит спокойной, как педагог со стажем. Тогда что?
Ломать голову, кажется, бесполезно. Но мелькнула у меня одна фантастическая мысль — что, если все это некий эксперимент? Что, если проверяется сейчас терпимость общества, его готовность заступаться за людей ему не известных? Не «съели» приговор за «построганное плечико гвардейца» Павла Устинова, а как отреагируют на отказ в УДО тренеру Протасовицкому?
Впрочем, может дело просто в том, что система работает по привычке и отказывается замечать очевидное: люди сегодня не те, что вчера, они хотят справедливости и хотят, чтобы с их мнением считались.
