Митинг не был санкционирован городскими властями. Но тем не менее за несколько минут до его начала Новопушкинский сквер напоминал сам себя примерно 15 летней давности: отсутствие ограждений и рамок, мало полиции и совсем нет ОМОНа, по скверу ходят среди прочих буквально те же самые люди, что и в ранние «нулевые». Только сейчас они на 15 лет старше. Есть, конечно, и молодежь — с разноцветными волосами и тому подобными атрибутами. Первый оратор — пожилой мужчина с бородой, как у Деда Мороза, посреди газона нецензурно орущий о выборах и российской власти вообще. Проходят — опять же постаревшие на 15 лет, но те же и при похожих обстоятельствах — писатель Виктор Шендерович, журналист Александр Плющев, активист Михаил Кригер...
Илья Яшин, вокруг которого (и еще нескольких кандидатов) сгустились фото- и телекамеры ровно в 14.15, тоже из тех времен, но он по-прежнему молодой и перспективный. Митинг он начинает без какого-либо звукоусиления — его просто нет. Поэтому фразы простые, и каждая рассчитана на хоровой ответ. «А ну-ка покажем, кто здесь власть!» — «Мы-ы-ы!» — «Что-то вы какие-то вялые сегодня, что за дела! А ну-ка еще раз: кто здесь власть?!»
Не все ораторы умеют поддерживать такой формат. Следующая выступающая — Юлия Галямина из Тимирязевского района: говорит интеллигентными фразами, как обычно, громкости не хватает. Но скандирование выручает. «Это наш город!» — «Допускай!» (в смысле, независимых — до выборов). Далее — Константин Янкаускас: у него ударные фразы, но негромкий и довольно высокий голос, приходится прислушиваться. Потом выходит с собачкой на руках Дмитрий Гудков — этот умеет кричать громко, едва ли не громче Яшина.
— Собачка-то Галяминой! — переговариваются в толпе, пока Гудков отдает песика в чьи-то руки и продолжает речь.
Впрочем, единственный оратор, который удостоился на Пушке именных скандирований, была Любовь Соболь, юрист Фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального. А потом — через полчаса после начала — все вроде бы затихло.
Но тут Илья Яшин с трибуны предложил уходить не просто так, а организованно — перенести митинг на Тверскую, 13, к мэрии Москвы. Один пешеходный переход, второй — и вот показались припаркованные неподалеку полицейские автобусы. До здания мэрии тем не менее собравшиеся дошли: Яшин и вслед за ним остальные кандидаты облюбовали себе в качестве трибуны нишу рядом с барельефом Ленина (он выступал тут примерно сто лет назад, когда в бывшем доме генерал-губернатора был Московский революционный комитет).
Еще полчаса тех же речей и лозунгов — и снова вроде бы начали расходиться. Опять-таки без винтилова, которого ожидали и собравшиеся, и зеваки, и журналисты. И опять в результате собралась вполне организованная колонна, которая покатилась вниз по Никитскому переулку (никогда не видевшему такого шествия, кажется), во дворы — к офису Мосгоризбиркома. Тут лозунги освежились по случаю: «Горбунов, выходи!». (Валентин Горбунов, глава МГИК.)
— Так, если начинаются беспорядки, идти в полной экипировке, действовать максимально жестко! — на выходе из дворов уже собрались полицейские, седой худощавый майор отдает команду — и вот уже небольшими группами с Моховой собираются омоновцы, потихоньку (но мирно, кажется) вытесняют людей из двора МГИК. Люди расходятся, ожидая подвоха, но почему-то подвоха не происходит: «Это новая тактика, — переговариваются. — Они нас игнорируют».
Игнорируют, не игнорируют, но подсчитывают. По данным полиции (на 16.30 14 июля), в акции приняли участие около тысячи человек.
