— Дмитрий, не могли бы вы прояснить, что все-таки с вами случилось?
— Я понятия не имею, что произошло. Может, инфекция. Может, съел что-то. А вас почему это волнует? Мы с вами не знакомы.
— Вот сейчас и познакомимся.
— Вы мою книгу читали хоть одну?
— Я читала ваши публикации в СМИ.
— Если вы не читали ни одной моей книги, как же мы можем говорить о том, что я съел?
— Это разные вещи. Одно с другим никак не вяжется.
— Да, человек что-то съел, его рвало, он потерял сознание. Ничего удивительного.
— Удивительно, что вас ввели в медикаментозную кому.
— Вообще-то я интересен народу как писатель, а не как пациент.
— В данный момент народ больше интересуется вашим здоровьем…
— Вам ни один врач сейчас не скажет, что могло спровоцировать такую реакцию.
— Если это отравление, то какое-то необычное.
— Ничего необычного. Я вас сейчас удивлю: любой писатель испытывает те же симптомы отравления, что и читатель. Его рвет, повышается давление, иногда он теряет сознание…
— Как вы сейчас себя чувствуете?
— Сейчас я чувствую себя практически идеально, только слабость еще осталась. Но меня в данный момент гораздо больше интересует, как мне написать в номер о смерти Быстрицкой. А что я такое мог съесть неделю назад, меня уже совсем не волнует.
— Странно.
— А вас волнует?
— Меня бы на вашем месте сейчас больше волновало собственное здоровье, чем работа.
— Я уже действительно чувствую себя нормально. Знаете, я ведь не настолько болезненный человек, чтобы меня в субботу вырвало, а в следующую пятницу была отрыжка. Кстати, отрыжки тоже нет. Физически чувствую себя очень хорошо.
— Чем же вы могли отравиться?
— Не знаю, что это могло быть. Это выяснят врачи без меня. Меня сейчас уже выписывают.
— После выписки вы сразу сядете писать текст?
— А что еще делать? Я должен писать текст!
— В четверг у вас уже запланирован эфир на радиостанции?
— Если меня сегодня выпишут, я сразу поеду по делам. У меня нет никаких заработков, кроме литературных. Я должен содержать семью.
— Хоть вы и говорите, что отлично себя чувствуете, но голос у вас не бодрый...
— Это от того, что я рассчитывал поговорить с вами о моей литературе. А говорю о работе. И вы не читали мои книжки — меня это так мучительно огорчает, вы даже не представляете.
— Не расстраивайтесь, я обязательно прочитаю.
— Я счастлив открыть для вас удивительный мир. Так что читайте.
