Примерно треть всех заключенных сидят по «наркотическим» статьям. В 90 процентов случаев никакие они не наркоторговцы, а рядовые потребители. Вместо того чтобы лечить, наркоманов сажают за решетку, где первое, что они делают... правильно, пытаются найти наркотики!
Как верно подметил один из сотрудников тюремного ведомства: «Собрав кучу наркозависимых в одном месте, мы разве не порождаем рынок? Не порождаем спрос? А он уже находит свое предложение».
— Кто же мог подумать, что так выйдет, — плакалась мне в женском СИЗО бывшая медсестра «Матросской Тишины». Ее арестовали после того, как в «Матросске» от передозировки умер арестант и еще один попал в реанимацию. Дело было в сентябре 2016 года. Медик рассказывала, что ее попросили передать одному из арестантов сверток. Она якобы думала, что там какие-то лекарства, внутрь не заглядывала. Зарплата маленькая, а тут возможность подработки... Следствие установило потом — женщина не могла не догадываться, что проносит наркотики. С тех пор зарплату тюремным медикам сильно увеличили, на КПП к ним стали внимательно присматриваться, но ситуацию в целом это не изменило.
«Абсолютно любой наркотик можно достать на сегодняшний день в «Бутырке» и «Матросске», — не раз слышала я за последнее время от разных людей. А когда члены ОНК пытались разобраться в причинах смерти 39-летнего заключенного СИЗО №2 в марте этого года, то сокамерники дали понять: не обошлось без наркоты. Один авторитет как-то посоветовал:
— А вы возьмите кровь и мочу на наркотики одновременно у заключенных в нескольких камерах. Будете в шоке.
Сами воры, к слову, хождение зелья по камерам не одобряют и, по их словам, пытаются пресекать. Но воры тоже бывают разные, и те, которые с берегов Арагви и Куры, зачастую сами являются активными потребителями...
Смерти от передозировки или от плохого качества наркотика происходят чаще, чем все думают, и подсчитать их практически невозможно. Официальный диагноз чаще всего — «острая сердечная недостаточность». А от «сердца» только в московских СИЗО скончались за последнее время десятки арестантов.
— Как попадают за решетку наркотики? — говорит ведущий аналитик УФСИН по Москве Анна Каретникова. — Есть четыре пути. Первый — в передачах. Близкие и друзья, как это ни странно звучит, сочувствуют страдающим от ломки наркоманам и стараются им помочь. Второй — через следственные и адвокатские кабинеты. Наркотики проносят не только защитники, но и следователи. Это особенно опасно, потому что тут, возможно, какая-то оперативная игра. Третий — во время заседаний судов и конвоирования пытаются передать все те же сочувствующие. Четвертый — через КПП от сотрудников.
Во ФСИН уверяют, что 24 апреля в «Матросскую Тишину» наркотики попали именно через передачку. Сейчас изучают видео на бюро передач, идентифицируют личность того, кто принес смертельную посылку. Предположительно, наркотиком была пропитана ткань — носовой платок или трусы.
— При досмотре выявить это было практически невозможно, — говорит замдиректора ведомства Валерий Максименко. — Наркотики не звенят и никак не проявляются, когда их пускают через рамки или специальную сканирующую аппаратуру. Можно было бы надеяться на собак (они есть), но и животные дают сбой. Во-первых, при обилии съестных запахов собака теряется. Сыр, сосиски и колбаска ее интересуют больше, чем что бы то ни было. Работать пес может ограниченное количество часов в сутки, после чего устает. В общем, последние события заставили нас пересмотреть тактику и обратиться к опыту коллег.
В числе прочего во ФСИН собираются закупить зарубежную аппаратура, которая определяет в воздухе мельчайшие частицы наркотического вещества и начинает сигнализировать. Во-вторых, сотрудников и заключенных попросят регулярно сдавать анализы на содержание в крови и моче наркотиков. Еще одна идея (принадлежит некоторым правозащитникам) — тех, кто попал за решетку по «наркоманской» статье, собрать в одном месте, в отдельном СИЗО. И чтоб там постоянно дежурили и токсиколог, и нарколог, и психолог, которые могли бы вовремя заподозрить неладное.
— Я ведь даже радовалась, что его посадили, на воле он точно бы скоро умер от передозировки, — позвонила после случившегося в ОНК мать одного из заключенных «Матросски» Надежда Николаевна. — Думала, вот за решеткой он как раз переломается и бросит. Но он, выходит, там тоже достает эту отраву?!
Выходит, что так. Пока так.
