Пара как пара
Чета Матвеевых — Виктор Иванович и Маргарита Георгиевна — старожилы Зеленограда. В закрытый научный городок они приехали еще на этапе его строительства: сначала закладывали первые камни, а после решили остаться насовсем.
— Тетя с мужем получили двухкомнатную квартиру в 9-м микрорайоне. Работали на местном заводе, растили дочь Жанну. Мы хоть и жили в Москве, но периодически встречались, часто созванивались. Особенно много времени проводили летом на даче в деревне Кирилловка. Там был надел земли, который достался моей маме и ее родным сестрам по наследству, — рассказала «МК» племянница убитой Юля Пучкова.
Виктора Ивановича в семье любили: общительный, красавец-мужчина, знал, как расположить к се6е женщин. Дружил он и с мужьями сестер своей супруги — Людмилы и Тамары. Но в этой бочке меда, призналась собеседница «МК», все-таки была ложка дегтя.
— Виктор Иванович был не дурак выпить. Ну какой мужик не без греха? Но на это смотрели сквозь пальцы, ведь в серьезных скандалах или потасовках он замечен не был, — рассказала Юлия.
В 2016 году и без того слабое здоровье Маргариты Георгиевны серьезно пошатнулось. Женщина как-то резко сдала, хотя до последнего отмахивалась: мол, рано еще в инвалидное кресло. Настоящим же ударом для Матвеевых стала неожиданная смерть их единственной дочери, 56-летней Жанны. В сентябре 2017 года у женщины внезапно остановилось сердце.
— Тетя с мужем тогда сильно горевали. Особенно убивался Виктор Иванович. Но, думаю, он переживал еще и за себя... Ведь после смерти дочери все хлопоты по дому, в котором была лежачая больная, ложились на него. А он любил комфорт, — рассказала Юлия.
Унылое настроение Виктора Ивановича не улучшилось и даже после того, как в доме появилась сиделка. Женщина неотлучно находилась рядом с Маргаритой Георгиевной. При этом у родни была договоренность раз в неделю наведываться к больной.
— У тети был целый букет серьезных заболеваний, но при этом она была довольно сильной женщиной. Мечтала, что когда-нибудь снова встанет на ноги, — рассказывает Юлия.
А Виктор Иванович продолжал жаловаться на судьбу, мол, терпеть неудобства, которые вызывает лежачая больная, ему с каждым днем становится невыносимее. Тогда родня жены только жалела мужчину, который на старости лет лишился дочери, остался с больной женой...
Но не прошло и года после смерти дочери, как в семью Матвеевых снова пришла беда.
Утром 17 октября родная сестра Маргариты Георгиевны Людмила ждала рейсового автобуса до Зеленограда. В тот день как раз было ее дежурство у постели больной.
— Мама опаздывала и решила позвонить, чтобы предупредить, что уже в пути, но приедет позже. Трубку поднял неизвестный мужчина и сообщил, что он следователь, сейчас находится в квартире сестры. А ее самой нет в живых... — рассказала Юлия.
Синяя борода
В тот же день родственники Матвеевых словно прозрели. Сестра умершей кое-как добралась до Зеленограда и уже от следователей узнала подробности гибели своей родственницы.
17 октября Виктор Иванович проснулся как никогда рано. Около 9 часов утра он отправил сиделку в аптеку за лекарствами, которые, к слову, дома были в избытке. Сам, вооружившись кухонным ножом, отправился в спальню к жене.
— Он несколько раз ударил тесаком тетю в грудь. Но нож сломался. Вы думаете, это его остановило? Нет. Он стал ее душить, — еле сдерживая эмоции, поведала Юлия. — И с такой жестокостью убивал... Лицо тети было обезображено... в общем, мы ее хоронили в закрытом гробу, — рассказала она жуткие подробности преступления.
Первого свидетеля расправы Матвеев встречал, мастерски изображая горе — на подоконнике.
— Насколько мне известно, он кричал, что был вынужден убить жену, грозился спрыгнуть вниз, — рассказала Юлия. — Все, конечно, поверили: пошел на эвтаназию от безысходности.
Виктора Ивановича в тот же день забрали в изолятор. Родственники погибшей осмотрелись в квартире. И от некоторых находок пришли в ужас.
— Знаете, когда мы стали сопоставлять факты, поняли, что эта расправа готовилась. В семье всегда были животные — Жанна и моя тетя их очень любили. Так вот муж тети тренировался на кошках... Вот прямо натурально выкидывал несчастных животных с шестого этажа, — рассказала Юлия. — А после мы обыскали квартиру и нашли кое-какие бумаги. До нас стало постепенно доходить, каким жестоким человеком он был.
Оказалось, что «грешок» Виктора Ивановича, о котором все знали, но не придавали особого значения, к старости превратился в настоящее бедствие. По крайне мере, для близких.
— Мы случайно нашли в квартире вот это заявление участковому от его дочки Жанны, которое она писала еще в 2010 году: «Хочу довести до вашего сведения, что гражданин Матвеев В.И., 1937 года, проживающий со мной и моей мамой в одной квартире, постоянно избивает меня и мою старую мать, угрожает ей, что вообще убьет, издевается, обзывается, дерется... Зимой в нетрезвом состоянии набросился на маму сзади и бил инвалида 2-й группы, со скрюченным позвоночником и больным сердцем кулаками». Вот что написала Жанна, — рассказала Юлия, демонстрируя заявление с аккуратным женским почерком.
Еще одним штришком к новому портрету Виктора Ивановича стала неприятная для родни новость о судьбе денег, вырученных от продажи фамильной земли в деревне Кирилловка.
— Деньги, которые принадлежали моей тете и ее сестрам (Людмиле Пучковой и Тамаре Романовой. — «МК»), — там порядка трех миллионов было — он по доверенности взял из ячейки в банке, перевел на свой счет, — рассказала Юлия.
Домашний арест
В отношении Виктора Ивановича возбудили уголовное дело по статье УК «Убийство».
— Ему избрали домашний арест — судья пожалела обвиняемого преклонного возраста. Тем более в суде выяснилось, что он хотел покончить жизнь самоубийством. Тогда это все выглядело очень правдоподобно: бедный пенсионер не мог наблюдать за тем, как мучается его жена... — пояснила Юлия.
По словам женщины, избирая меру пресечения в виде домашнего ареста, судья запретила ему контактировать с внешним миром, совершать звонки, пользоваться почтой и т.д. без разрешения следователя. Единственное развлечение — ежедневные часовые прогулки (с 14.00 до 15.00) и общение с ближайшими родственниками.
Казалось бы, домашний арест — такая же мера пресечения, как и любая другая, хоть и более мягкая. И ее малейшее нарушение может закончиться реальным заключением под стражу. Но не в случае с Виктором Ивановичем.
— У мужа тети не было специального браслета, который надевают для отслеживания перемещения арестантов. На складе не смогли найти лишнего экземпляра... Поэтому ограничились только специальным телефоном, который установили в квартире. Каждый день он должен был отзваниваться сотруднику ФСИН. При этом до и после звонка за ним никто не следил, и он был фактически свободным человеком. В общем, мера пресечения держалась на честном слове, которое он в один прекрасный день нарушил, — пояснила Юлия.
Несмотря на запрет суда, мужчина пошел на прием к нотариусу, предварительно явившись в загс и забрав оттуда справку о смерти благоверной. Все, этого было достаточно, чтобы вступить в наследство. Вопросов к Виктору Ивановичу ни в загсе, ни у нотариуса не было. Это следователь да его родственники знали об убийстве, для остальных же Виктор Иванович был единственным и законным наследником первой очереди.
— Мы думаем, что муж тети мог пойти к нотариусу в любое время — или до 14.00, или с 15.00. Этого достаточно, чтобы оформить все бумаги, — пояснила Юлия. — О том, что он нарушил домашний арест и покидал квартиру без ведома следователя, мы узнали совершенно случайно, когда сами обратились к нотариусу. О нарушении мы никому не сказали, пожалели старика.
О своем желании вступить в наследство сестры умершей родственницы заявили чуть позже проворного пенсионера, опоздав на считаные дни.
— Когда мы пришли к нотариусу, нам сообщили, что Матвеев 5 декабря 2017 года подал заявление о принятии наследства, что было зафиксировано в книге учета нотариальных действий. Моя мама обратилась с соответствующим заявлением 11 декабря. В июне 2018 года маме и ее сестре было отказано с мотивировкой, что муж умершей является наследником первой очереди. То, что наследник убил свою жену, от которой получил наследство, нотариуса вообще не волновало, — пояснила Юлия.
Потусторонние силы
Чем больше следователи разбирались с уголовным делом, тем очевиднее становилось, что действия Матвеева подпадают по статью 105., ч. 2, пункт (в), то есть убийство «лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии». А это уже совершенно другая история. Дело в том, что с таким составом отпустить пенсионера домой суд не имел права.
— На последнем продлении меры пресечения следователь сказал Виктору Ивановичу, что в ближайшее время ему изменят статью и, соответственно, меру пресечения с домашнего ареста на арест в СИЗО. Он серьезно занервничал. Было видно, что новость о возможном переезде в камеру его пугала, — пояснила Юлия.
Через некоторое время Виктор Иванович позвонил сестре убитой и как бы невзначай попросил купить и привезти ему продукты.
— Моя мама его до последнего жалела. Поэтому мы не могли ему отказать. Мой муж вызвался помочь и привезти ему все, что он хотел. На следующий день около 11 часов утра муж был в Зеленограде и стоял под дверью. Но дверь никто не открыл, — рассказала Юлия.
Тогда было решено вызывать спасателей, полицию. Дверь взломали. Виктора Ивановича в бессознательном состоянии обнаружили на полу в одной из комнат. Судя по всему, он упал и ударился головой. Мужчину отправили в больницу. Там он пробыл порядка 10 дней и скончался, так и не придя в сознание.
Пенсионер умер 27 марта. В связи с его смертью 17 мая следователь прекратил уголовное дело об убийстве Матвеевой.
Сестры погибшей обратились в суд с иском о признании Матвеева недостойным наследником. В противном случае все наследство — а это деньги, вырученные с продажи участка и двухкомнатная квартира — как выморочное имущество должно было достаться государству. Дело в том, что у Матвеева из родственников остались только племянница и внучатый племянник. Но от наследства, которое принесло столько боли, они отказались. А родные сестры, которые хоть и приняли Матвеева в свою семью как родного, по закону — чужие люди. Все, что мог сделать Матвеев, это завещать сестрам жены наследство. Но то ли не додумался, то ли, что более правдоподобно, не собирался...
СПРАВКА "МК"
Недостойным наследником, согласно российскому законодательству, может быть признано лицо, совершившее умышленное преступление (или пытавшееся их совершить) против наследодателя, наследников или осуществления воли наследодателя, выраженной в завещании. Судебный иск о признании наследника недостойным подается заинтересованным лицом (наследником) в судебном порядке (обычно в уголовно-процессуальном).
Умер — значит, не убивал
В конце сентября Зеленоградский районный суд, рассмотрев исковые требования сестер погибшей пенсионерки, вынес решение. Суть его сводилась к тому, что раз Матвеев не дожил до суда, то и убийцей его называть нельзя. А раз нет приговора, то и наследовал квартиру он на законных основаниях:
«...суд исходит из того, что на момент обращения истца в суд с иском противоправность и умышленный характер действий Матвеева В.И. не были подтверждены приговором суда по уголовному делу, как не подтверждены и в настоящее время, в связи с чем не имеется оснований полагать, что Матвеев В.И., наследующий после своей супруги Матвеевой М.Г., является недостойным наследником…» — говорится в постановлении судьи Латышевой О.А. Зеленоградского районного суда города Москвы.
Родственники Маргариты Георгиевны решили добиваться правды в вышестоящей инстанции. Но и там их не услышали. 24 января 2018 года Мосгорсуд постановил в апелляционной жалобе сестрам убитой Романовой Тамаре и Людмиле Пучковой отказать, а квартиру признать выморочной и отдать ее городу.
«Доказательств, что Матвеев В.И. умышленно убил свою супругу Матвееву М.Г. с целью призвания его самого или других лиц к наследованию либо с целью увеличения причитающейся ему или другим лицам доли наследства, о чем говорится в п. 1 ст. 1117 ГК РФ, не представлено.
Доводы стороны истца о том, что при жизни наследодателя Матвеевой М.Г. ее супруг Матвеев В.И. в отношении нее и дочери Пчеловодовой Ж.В. совершал противоправные действия, своего подтверждения в ходе судебного разбирательства не нашли...» — отметил в своем решении судья Мосгорсуда Федерякина М.А.
При этом в Мосгорсуде разъяснили, что «хотя в соответствии с нормами уголовно-процессуального законодательства, прекращение уголовного преследования в связи со смертью обвиняемого (подозреваемого) не относится к реабилитирующим обстоятельствам», сам обвиняемый, согласно Конституции, считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в суде и приговор не вступит в законную силу.
Другими словами, раз суд не успел состояться, значит, Матвеев умер невиновным человеком и отвечать за содеянное ему придется теперь разве что перед Богом. А вот что делать родственникам Маргариты Георгиевны, которых в получении наследства обскакал резвый убийца?
— Знаете, мы сначала даже не думали затевать эту тяжбу, сами его жалели. Но со временем, когда ситуация стала проясняться, до нас, что называется, дошло: Матвеев хладнокровно убил родную сестру моей матери, незаконно вступил в наследство, и теперь из-за недосмотра надзорного ведомства мы мало того, что остались без близкого человека, но еще и должны отдать наследство, по сути причитающееся нашей семье. Матвеев отлично изобразил жертву перед нами, следователем, судом... По-хорошему, если бы он сидел в СИЗО, то эта история не случилась бы, — пояснила Юлия.
Родственники погибшей не намерены сдаваться и в ближайшее время намерены подавать кассационную жалобу на решение Мосгорсуда.
* * *
Сестрам погибшей, попавшим в эту «правовую вилку», остается только посочувствовать. С одной стороны, человека нельзя назвать убийцей, если преступление не было доказано в суде. Это факт. С другой стороны, что делать, если суд, к которому все шло, не состоялся по независящим от земных сил обстоятельств, то есть в связи со смертью? Понять Фемиду можно — очень хочется воспользоваться старым правилом «нет тела — нет дела». Но со справедливостью это не имеет ничего общего.
