В случае радикального феминизма мы имеем дело именно с такой организацией и идеологией. Активная реклама, абсолютная непогрешимость, избранность, программирование сознания, политические цели — стандартные признаки секты. И все это свойственно радикальным феминисткам. Их цель — отнюдь не борьба за равноправие полов и достойную жизнь женщин. Их цель — стирание всяких различий, обращение в хаос (как говорил бес у Достоевского: «все в кашу, а там разберемся») с целью личного самоутверждения. И данное движение не менее опасно, чем террористические организации, прессующие Россию.
В Санкт-Петербурге открылось кафе, куда ограничен доступ мужчинам. Бренд спортивной одежды выпустил рекламу со слоганом: «Пересядь с иглы мужского одобрения на мужское лицо». Подобные истории можно вспоминать бесконечно. Все они могли бы казаться шаловливыми, не заслуживающими внимания, если бы не являлись частью глобального доминантного тренда. Радикальные феминистки хотят извратить этот мир, сделав его больным и дезориентированным. Это, если угодно, фашизм нового образца, когда узкая группа лиц держит в страхе остальных.
Разговоры о том, что феминизм добился многих важных вещей, безусловно, справедливы. Однако в современном мире эти достижения уже не могут являться предметами общественной дискуссии. Меж тем сохраняются серьезные проблемы: домашнее насилие, невыплата алиментов и т.д. Но все это зачастую не является предметом борьбы радикальных феминисток. Сколько из них, например, открыто бьется против того, что происходит в ряде кавказских республик? Там нормально, что девушку без ее на то воли превращают в жену соответствующего поведения. Кого из феминисток это смущает?
Нет, объектами ненависти они выбирают тех, кого можно клевать толпой, кто будет ограничен правовым полем, дабы возражать всерьез. Психология жертвы становится не просто распространенной, а доминирующей. Мужчина превращается в преступника только лишь потому, что имеет несчастье хотеть женщину. И у той есть все возможности сделать его виноватым. Объект травли выбирается целенаправленно и атакуется массово. При этом реальные случаи насилия зачастую обходятся стороной.
Точно таким же образом не замечается превращение женщины в товар, с детства идущее на всех уровнях. Многих радикальных феминисток не смущает, например, количество проституток, эскортниц. Потому что мое тело — мое дело. Ты можешь спать с кем угодно, делать что угодно — и это не вызовет конфликта, особенно если в любой момент можно сказать: «Я жертва». Наоборот, многие радикальные феминистки косвенно или прямо поддерживают превращение женщины в товар. При этом сексуальность трансформируется в фетиш — она не просто подчеркивается, а преподносится точно блюдо в ресторане. Но если так, то о какой защите женщин можно говорить? Не стимулирует ли это рост насилия и агрессии?
Факт: объектом критики и травли радикальных феминисток становятся не распутницы разных мастей (от эскортницы, ищущей себе иностранца, до так называемых селебрити, заседающих в прайм-тайм и учащих народ распутной жизни), а целомудренные и воспитанные в классической традиции женщины. Они представляются как лохушки. Готовить, стирать, мыть полы, воспитывать детей — все это, по мнению некоторых радикальных феминисток, преступление и порок, так как свидетельствует о мужчинах-эксплуататорах. И никаких больше классических семей.
На самом деле одна из целей радикального феминизма — эксплуатация мужчин женщинами (а конкретнее, ими самими). Данный механизм прекрасно расписал в своей последней книге Виктор Пелевин. И тут же был обвинен в женоненавистничестве, мизогинии. Что неудивительно. Мизогинией сегодня корят любого, кто имеет консервативные взгляды или в принципе выказывает непонимание диктату новых ценностей. Причем консерватизм выставляется как нечто убогое, атавистичное. Но, к слову, полностью известная фраза апостола Павла звучит так: «Так каждый из вас да любит свою жену, как самого себя; а жена да убоится своего мужа». И «убоится» здесь в значении «чтит». Идеальный рецепт.
Любые возражения радикальным феминисткам, как любой секте, напарываются на штампованный поток агрессии, переходящий в безумное унижение мужчин. Всех, без разбору. Те виноваты лишь в том, что у них есть член. Не это ли дискриминация по половому признаку, а следовательно, и статья уголовного кодекса?
Да, среди радикальных феминисток хватает, скажу просто, обиженных на жизнь, хватает и людей с психологическими отклонениями. И тут, несомненно, есть серьезнейшая вина мужчин, многие из которых стали в России слабыми и болезненными. Возрос легион «облаков в штанах», чья принадлежность к полу идентифицируется исключительно штанами. Неспособность нести ответственность за семью, принимать решения, дурные привычки, запущенность внешнего вида, невыплата алиментов, равнодушие к собственным детям — все это стандартный набор. Есть и обратная сторона слабости — это самоутверждение себя как сильного самца, которое зачастую приводит и к рукоприкладству (крайняя степень рыхлости). А все эти «мужские государства», где сбиваются в стаи, — разновидность болезненной патологии, ничем не отличающейся от радикального феминизма. На мужчинах России сегодня лежит прямая ответственность за падение женщин.
Меж тем много среди радикальных феминисток и тех, кому выгодна данная философия, потому что в России она принимает совершенно извращенные формы. Женщина может долго позиционировать себя как абсолютно независимую и ничем никому не обязанную, но при этом хотеть, чтобы ее содержал мужчина. Какая адекватная феминистка в какой стране позволит платить за себя в ресторане или тем более станет принимать дорогие подарки?
Но главное, костяк радикальных феминисток, безусловно, составляют идейные личности, главная цель которых стереть любые различия, нарушить сами основы бытия. Это жуткая уравниловка по всем параметрам — гендерным, сексуальным, социальным и так далее. Бунт против самой природы — бессмысленный и беспощадный, потому что изменить вводные данные невозможно. Подкорректировать — да, со временем вполне вероятно, что и происходит, приводя к жутким последствиям, где мальчики не ощущают себя мальчиками, а девочки — девочками. Остается лишь стадо андрогинов, трансгендеров и прочих сомнительных персонажей, которые, утрачивая самоидентификацию, теряют в конечном итоге связь с самим источником жизни.
И что характерно, радикальный феминизм прежде всего унижает самих женщин. Он навязывает им сознание жертвы, прививает ненависть к мужчинам, лишает женственности как таковой, а желает превратить в обезличенное, бесполое существо, одалживающее у соседки то страпон, то ошейник. Данная сектантская идеология травит тысячи девочек, вызывая в них растерянность, со временем переходящую в ненависть. Более того, патологичные действия так называемых феминисток дискредитируют и сводят на нет реальные достижения адекватного феминизма.
То, что мы наблюдаем сегодня, описывается фразой Антония Великого: «Наступят последние времена, когда девять больных придут к одному здоровому и скажут: ты болен, потому что ты не такой, как мы». Радикальный феминизм — одна из бацилл, вызывающих наступление последних времен. Это люди, которые навязывают обществу свои больные установки, пытаясь расшатать и уничтожить сами основы нормального сосуществования. Но у нас и так слишком много проблем между мужчинами и женщинами, чтобы позволять безумцам еще более ухудшать ситуацию.
Мы имеем дело не с борцами за права женщин, а с сектантами. И поступать с ними нужно соответственно. Секты хорошенько потрепали нас в 1990-е (да и сейчас тоже), завербовав десятки тысяч людей. Будет еще большей глупостью — самоубийственной — дать им вновь повторить дьявольский фокус. Не факт ведь, что сознание и отдельного человека, и общества в целом выстоит против данного инфернального отклонения.
