Следователи проанализировали данные объективного контроля, заключения экспертиз и детально восстановили ход событий на борту злополучного Ан-148. Установлена посекундная история полета. Согласно данным расшифровки бортовых самописцев, пилоты не включили обогрев датчиков определения скорости. В итоге в ходе набора высоты произошло их обледенение. «Командир корабля Валерий Губанов получил неверные сведения о падении скорости и принял меры по разгону судна путем перевода его в пикирование. При этом в нарушение инструкции был превышен угол наклона судна, самолет потерял управляемость. Таким образом, подтвердилась основная версия крушения — неверные действия экипажа», — сообщила официальный представитель СКР Светлана Петренко.
Ранее эту версию озвучил «МК» экс-генконструктор фирмы «Антонов» Дмитрий Кива. По его словам, первые сведения о поведении самолета после взлета говорили о том, что летчики не обладали точными данными о пространственном положении самолета, его скорости и высоте. Это могло произойти, сказал Кива, например, в том случае, если второй пилот не включил обогрев датчика определения скорости. Так все и было. Датчик обледенел и стал показывать неверные параметры. Испугавшись, что при скорости меньше допустимой самолет свалится в штопор, летчик инстинктивно отдал штурвал от себя, чтобы разогнать самолет. Вывести падавший самолет из пике он уже не смог. Земля оказалась слишком близко.
Анализируя обнародованную запись разговоров экипажа в кабине, Дмитрий Кива отметил, что они «подтверждают их (членов экипажа. — «МК») недостаточную профессиональную квалификацию». «В кабине же горели лампочки, которые предупреждали, что обогрев ППД (приемников полного давления. — «МК») не включен. И не включил их правый пилот. Но при этом и у левого пилота на табло надпись была квадратиками: включи обогрев ППД. И у того лампочки горели, и у другого, но почему-то, читая контрольную карту, ни один из них на предупреждение не среагировал. А дальше — неправильные показания скорости».
При этом генконструктор самолета сразу сказал, что ситуация изначально не была безнадежной. Но ее сделала таковой, скорее всего, паника экипажа. «Опять же — даже в этой ситуации — ты успокойся и разберись, каково положение машины в воздухе. А разобравшись, прими правильное решение. Но они только разгоняли самолет», — заключил Дмитрий Кива.
Сотрудники СКР не ограничились восстановлением картины происшедшего и определением основной версии причины катастрофы. Как правило, беда случается при сложении не одного, а нескольких неблагоприятных факторов. Расследование катастрофы Ан-148 продолжается по ряду направлений. Следователи работают в нескольких регионах страны.
Расследование произошедшей в самый пик аномальных февральских снегопадов катастрофы было затруднено рядом факторов. Во-первых, обломки самолета и останки пассажиров пришлось искать зимой на значительной площади. Вначале мешали обильные снегопады, потом, когда все растаяло, на место катастрофы с трудом добиралась специальная техника. По информации руководителя Главного управления криминалистики СК России Зигмунда Ложиса, при осмотре места происшествия применялась специальная криминалистическая техника, в том числе георадар. Это позволило изъять все вещественные доказательства до мельчайших фрагментов.
Проведено большое количество судебно-криминалистических экспертиз, в том числе 30 сложных и емких судебных экспертиз, включая молекулярно-генетические, судебно-медицинские, почерковедческие, химические и другие. Проводится генетическая экспертиза порядка 15 тысяч изъятых фрагментов.
Председатель СКР Александр Бастрыкин поручил ускорить завершение исследования и назначить комплексную летную авиационно-техническую судебную экспертизу, по результатам которой будут приняты решения о лицах, причастных к преступлению. По словам главы ведомства, объективное расследование трагедии Ан-148 должно способствовать «повышению внимания к необходимости строжайшего соблюдения норм безопасности в сфере гражданских авиаперевозок и должной подготовке пилотов к их осуществлению».
