Никто не хочет жить рядом со свалкой.
Если бы кто-то хотел, с мусором не было бы проблем. Но никто не хочет.
Малейший слух об открытии новой свалки приводит окрестное население в ужас.
Население в курсе того, как живут люди рядом со свалками. «Кучино» и «Ядрово» — наглядный пример. Поэтому твердое «нет». Где угодно, только не у нас.
Такое же отношение к мусоросжигательным заводам и прочим предприятиям переработки отходов. Люди уверены, что у нас будут экономить на фильтрах, бодяжить расходные материалы для очистки и нарушать технологию.
Я тоже не верю. Хотя еще лет пятнадцать назад жила три месяца в одной европейской столице, и местный мусоросжигательный завод, раскрашенный веселыми красками, виден был у меня из окна. Но воздух при этом всегда был легок и свеж, а из кранов текла чистейшая вода.
То же самое с полигонами ТБО, то бишь свалками. Сколько ни убеждай меня, что они теперь будут чистые, культурные и по западной технологии, я не поверю. Потому что по западной технологии эта свалка будет рассчитана на десять тонн груза в сутки, а завозить туда будут сорок тонн. Десять официально, а тридцать — за наличные, половина — хозяину, половина — местным «шнуркам».
Так происходит всегда и везде. С какого перетыку случится вдруг сбой?
Но. Мусор-то люди не перестают производить. И я не перестаю.
И этот наш мусор надо все-таки куда-то девать. Что-то с ним надо делать.
В Подмосковье за год закрыли четыре большие свалки, выработавшие ресурс. Туда возили мусор из Москвы. Куда его теперь возить?
Компании-перевозчики весь год лихорадочно ищут подходящие места не только в Подмосковье, но и в соседних регионах, где договариваются с властями о размораживании старых, закрытых свалок. Но как только местные жители узнают про это, сразу начинаются протесты: только не к нам.
Хорошо, не к вам. А к кому?
Ну да, страна у нас большая. Есть безлюдные глухие места. Но они далеко от Москвы. К тому же там нет инфраструктуры — дорог, электричества. Если строить в глуши инфраструктуру для свалки и потом гонять туда грузовики — сутки туда, сутки обратно — мусор будет дороже продуктов.
Нельзя увозить мусор в глушь, потому что слишком дорого. Нельзя эксплуатировать старые свалки, потому что там нет уже места. Нельзя открывать новые свалки, потому что местные жители против. Нельзя строить мусоросжигательные и перерабатывающие заводы, потому что они против заводов тоже.
Ничего нельзя. Россия в тупике. Мусорном.
* * *
Ситуация действительно критическая. Это признают все — и эксперты, и не эксперты.
Скажем прямо: до критического состояния ее довели власти. И в первую очередь федеральные.
Надо было переводить сбор, утилизацию и захоронение отходов на цивилизованные рельсы еще лет пятнадцать-двадцать назад — так же, как это делали в западных странах. Вместо этого тянули резину. И дотянули.
На сегодняшний день наше мусорное хозяйство исчерпывающе описывается фразой «как все запущено». Какой-то сегмент под бандитами, какой-то под местными чиновниками, где-то начинают выстраивать бизнес крупные игроки, где-то в меру сил шуршат мелкие, и любые возникающие в этих джунглях проблемы решаются «терками» и «бабками».
Власти серьезно взялись за мусор лишь в 2014 году, когда был принят закон «Об отходах производства и потребления», утвердивший новую систему сбора и утилизации отходов. В 2016 году вышло еще и постановление правительства №1156 «Об утверждении порядка обращения с твердыми коммунальными отходами». Кроме того, президент пару раз давал отдельные поручения по мусору, последнее — в ноябре 2017-го. Да и в его последних майских указах отдельным пунктом идет «к 2024 году обеспечить эффективное обращение с отходами», включая ликвидацию всех выявленных на 1 января 2018 несанкционированных свалок — правда, только в границах городов.
На государственном уровне принято множество документов по мусору. Законодатели свою работу сделали, все учли. Теперь дело за исполнителями — региональными властями, на которых возложена ответственность за выход из мусорного тупика.
Выводить нас оттуда они должны продуманно, организованно и слаженно.
В соответствии с новым порядком обращения с отходами им предписывается:
1) разработать территориальную схему обращения с отходами, в которой будет отражена реальная картина с мусором в регионе. В ней должны быть указаны все мусорные полигоны, все предприятия по переработке отходов и все пути, которыми возят мусор. Схема должна быть продумана до мельчайших подробностей. Вплоть до контейнеров и мусорных урн — где они должны стоять в поселке и городе, как быстро наполняться и как часто очищаться;
2) разработать региональную программу обращения с отходами, ориентированную на переработку и утилизацию отходов, а не на тупое вываливание на мусорных полигонах. В программе должно быть предусмотрено строительство перерабатывающих предприятий и предусмотрены возможности межрегионального взаимодействия — чтоб на подмосковные заводы возить мусор из Москвы, например, а из Питера — на заводы в Ленобласть. Региональные программы должны быть согласованы с жителями. Минприроды должно разработать порядок общественных обсуждений и публичных слушаний, чтоб новости об открытии заводов и свалок не валились как снег на головы обитателей их окрестностей;
3) выбрать по конкурсу регионального оператора — коммерческую компанию, которая будет собирать, перерабатывать и захоранивать мусор в строгом соответствии с утвержденными территориальной схемой и региональной программой и вообще отвечать в регионе за все, что касается мусора.
* * *
Новый порядок обращения с отходами прекрасен. Он внушает оптимизм.
Все там правильно, справедливо и экологично. Но тот, кто хорошо знает любимую нашу страну, интересуется не столько документами, сколько их воплощением в жизнь.
С мусорной реформой воплощение буксует.
Поначалу планировалось, что к 1 января 2017 года во всех регионах будут разработаны территориальные схемы (терсхемы, как их называют должностные лица), выбраны региональные операторы (регоператоры), и новый порядок обращения с отходами вступит в силу.
Однако в конце 2016-го дата запуска мусорной реформы была отложена до 1 января 2019-го, а потом и вовсе до 2020-го.
Год назад, в мае 2017-го, в Госдуме прошли парламентские слушания, в ходе которых стало ясно, почему в первый раз сорвались сроки. Причины наглядно проиллюстрировал эксперт из Торгово-промышленной палаты Алексей Агибалов. Ему было поручено прочесть и дать оценку нескольким терсхемам — в том числе Крыма. Оказалось, терсхема этого региона состоит из восьми томов, в каждом подробно описывается природа полуострова — кусты, ветры, виноградники. Чуть ли не гербарий прикладывается. Но схемы сбора и утилизации мусора там нет. Когда эксперт, прочитав все восемь томов, выразил изумление, руководство Крыма заявило, что они схему еще не разрабатывали.
На слушаниях тогда прозвучала цифра: на разработку схем во всех регионах потрачено общим чохом 587 млн руб. Наших бюджетных денег, между прочим.
По словам эксперта ОНФ Людмилы Варфоломеевой, ни одна из них не отражала реального положения дел.
Стало понятно, что многие регионы дружно схалтурили. В кулуарах эксперты объясняли: из-за денег.
На разработку терсхем выделялись приличные средства — где-то 2–3 млн, а где-то и 20. Перед ответственными чиновниками стояла задача их распилить. Они нанимали на разработку левые фирмы, у которых и лицензий-то нет на такую деятельность. Переводили на их счета бюджетные деньги, обналичивали и делили между собой, оставляя ничтожную часть.
Фирмы за эту ничтожную часть лепили халтуру, потом ликвидировались. Предъявлять претензии некому. Да и не факт, что терсхемы действительно разрабатывали они, а не какие-то студенты — в качестве курсовой или дипломной работы. Потому что по качеству они абсолютно студенческие.
* * *
Вышеописанные разборки происходили весной 2017-го.
Минул год. За это время регионы должны были переработать терсхемы. Довести до ума, скорректировать и связать с терсхемами соседей — чтобы, если поселение, например, находится на краю региона, его мусор можно было бы возить на переработку к соседям — дешевле и ближе.
Месяц назад в Госдуме состоялась видеоконференция с регионами на тему «Переход на новые правила регулирования обращения с твердыми коммунальными отходами: парламентский контроль».
Сенсации не произошло. Территориальные схемы утверждены в 85 субъектах и уже четыре месяца назад должны были начать согласовываться с гражданами, «однако этого до сих пор не происходит нигде, потому что Минприроды и ряд других ведомств затягивают принятие подзаконного акта, регламентирующего порядок проведения общественных обсуждений и публичных слушаний».
Во многих регионах до сих не утвержден порядок накопления твердых отходов. Люди не знают, куда сдавать лампочки, батарейки, макулатуру. «Многие предприятия, которые собирают и перерабатывают определенные виды отходов, исключены из схем, остались не у дел».
«Есть проблема и с отбором региональных операторов, — добавил Бурматов, председатель Комитета ГД по экологии и охране окружающей среды. — До 1 мая этот процесс должен быть завершен, однако в 11 субъектах он еще даже не начат. Эти регионы стопроцентно нарушат закон. У трети регионов до сих пор не утверждены нормативы накопления отходов, неразбериха с тарифами, когда в ряде субъектов стоимость выросла на 40%, при этом в соседнем субъекте она могла остаться на прежнем уровне».
Еще более радикального мнения придерживается Общероссийский народный фронт (ОНФ): мусорную реформу лучше опять отложить, чем поспешно отчитаться о ее выполнении с массой грубых ошибок.
Территориальные схемы, по данным ОНФ, не скорректированы. Региональные программы разработаны и утверждены только в 18 субъектах (в их число, кстати, входит Московская область).
* * *
Каждый, кто хорошо знает любимую нашу страну, прекрасно понимает, о чем идет речь.
«В некоторых регионах мусорную реформу восприняли исключительно как сигнал к переделу поляны, — считает эксперт, который участвует в продвижении «мусорной» реформы по стране. — Поляна жирная, мусорный бизнес — очень выгодный. Прежних игроков с нее выдавливают, вместо них поляну отдают представителям своего клана. Понятно, что никаких качественных изменений в таких региональных системах сбора и переработки мусора из-за замены кланов и игроков не произойдет. Как раньше возили мусор на переполненные свалки, так и сейчас будут возить. И на закрытые свалки будут возить — по ночам, чтоб никто не видел. И в лесу будут вываливать подлым образом».
Очевидно, что парламентский мониторинг, видеоконференции, народные фронты и прочие жалкие попытки влиять на этот процесс из федерального центра результата не дают. Сроки запуска мусорной реформы переносили уже два раза. Одно это о многом говорит.
Критическая ситуация с мусором, описанная в начале статьи, тем временем усугубляется и обещает перейти из социальной сферы в политическую. Мечтающие раскачать лодку противники путинского режима поняли, что мусорные протесты собирают тысячи людей. На таких митингах опытная рука, кстати, уже хорошо заметна. Грамотное оформление — например, черные воздушные шарики, которые вручаются всем, кто пришел. Вдохновляющие инсталляции — например, «похороны» гроба, наполненного мешками с мусором. Продуманные резолюции, на которые обязаны будут отреагировать правоохранители. Система мгновенного оповещения жителей о подготовительных работах на свалке и появлении мусоровозов.
Там, где мусорные протесты имеют потенциал перерасти в беспорядки, все это уже отлично работает. Но разве это решает проблему?
* * *
Современные технологии обращения с отходами таковы, что ничего плохого от них не будет. Если их соблюдать. В европейском городе я прекрасно жила рядом с таким заводом, а современную свалку недавно изучила в Швеции — чище ничего быть не может.
Можно ли наших людей переубедить? Наверное, можно. Но когда я вижу, как буксует в стране мусорная реформа, недоверие только усугубляется. А ведь любая реформа должна начинаться с того, чтобы люди в нее поверили и стали союзниками, а не противниками в ее проведении. Об этом в первую очередь должны были подумать ее разработчики. Но опять что-то пошло не так?
