20 октября 2016 года 35 летней жительнице города Зея Марине Москалевой несказанно повезло. В этот день гражданка Москалева стала богаче на 19 миллионов рублей. Если совсем точно, еще плюс 246 тысяч 41 рубль и 63 копейки. Именно столько стоят 24 золотых слитка, которые женщина нашла (по крайней мере так она утверждает) на обочине трассы Зея — Тында. Золотишко лежало в пластиковом пакете под кустом — в пяти метрах от заброшенного поста ДПС.
Трудно даже представить, как Марина Николаевна радовалась такой феерической удаче. Но и здравый смысл ее не оставил. Дама кинула пакет на заднее сиденье своего автомобиля и укатила домой. А спустя еще четыре дня отправилась на том же автомобиле с 24 слитками золота на заднем сиденье «по своим делам» (так, по крайней мере, написано в уголовном деле). Но до места назначения Москалева так и не добралась. Была остановлена сотрудниками ФСБ, которые обратили внимание на объемный черный пакет в машине. А там...
В общем, золото изъяли, предъявили даме обвинение по части 1 ст. 191 («незаконное хранение, перевозка драгоценных металлов»). Суд вынес ей наказание в виде двух лет лишения свободы условно и штрафа в 200 тысяч рублей. Слитки, естественно, конфисковали и обратили в доход государства.
Эта история облетела все соцсети. Народ дружно удивлялся удачливости Марины и хаял наши правоохранительные органы — за то, что отобрали внезапно свалившееся на женщину богатство.
Но вот совпадение: все в той же Зее счастье улыбнулось 45 летнему Алексею Егорову. Алексей Валерианович нигде не работает, по крайней мере официально, а потому времени бродить по окрестным лесам у него много. Во время одной из прогулок мужчина набрел на переправе через реку Гилюй на сверток с 2,4 килограмма золота. Мог бы гражданин Егоров разбогатеть на пять с лишним миллионов рублей, но также попался в руки ФСБ.
Таких историй в окрестностях Зеи, да и вообще в Амурской области, не одна и не две. Вот, например, Магомед Точиев (тоже, кстати, безработный и, видимо, очень везучий человек) в марте 2016 года прогуливался по лесному массиву в черте города и набрел на тайник. А в нем — 6 кг золота. Всего 17 слитков на общую сумму более 13 миллионов рублей.
Но самая, наверное, фееричная история случилась с Багаудином Эстемировым, который в кустах нашел три черных трикотажных носка, в которых лежали 18 золотых «полусфер». Весили они больше восьми килограммов, а стоили по тогдашнему курсу около 10,5 миллиона рублей. К слову, товарищ Эстемиров не только невероятно удачлив — он также обладает бизнес-жилкой. По крайней мере на него теперь зарегистрировано общество с ограниченной ответственностью, занимающееся добычей руд цветных металлов.
В это сложно поверить, но в Зее есть люди, которые находят клад уже не в первый раз. О таких «счастливчиках в квадрате» нам рассказал председатель Зейского районного суда.
— В том году решение принимал по делу одного мужчины, который нашел в труднодоступном лестном массиве в трехлитровой банке три килограмма россыпного золота. Явного источника дохода этот товарищ не имеет, не работает. Я начал смотреть по личности, и выяснилось, что он дважды был судим за аналогичные преступления. Но на момент рассмотрения мною этого дела судимости у него уже были погашены.
Золото в окрестностях чудесного города регулярно находили и раньше. Например, в октябре 2010 года в поселке Светлый в гаражном кооперативе за торговым комплексом «Пирамида» некто Кнуни Багдасарян нашел замурованный в одной из железобетонных плит полиэтиленовый пакет с россыпным золотом. Вес пакета был небольшой, всего-то 700 граммов. Но продав его, мужчина тогда смог бы обогатиться на миллион рублей.
Но, несмотря на столь чудесные истории, в Зею почему-то нет паломничества кладоискателей. А местные жители и вовсе переезжают в другие города, где хоть и не находят клады на каждом углу, зато есть работа и возможность прокормить семью.
«Думаете, у нас здесь и правда золото на каждом углу валяется?»
До Зеи от Благовещенска по трассе 600 километров. На машине можно домчать часов за шесть. Суровый городок на правом берегу одноименной реки. Из местных объектов инфраструктуры стоит упомянуть разве что Зейскую ГЭС, которая поставляет электричество даже в Китай, и несколько золотодобывающих предприятий. Собственно, и сам город был основан золотодобытчиками. В 1860 х годах, после разрешения частного золотого промысла в Приамурье, в этих глухих таежных краях открылись прииски. В 1879 году здесь появилась первая артель под названием «Зейский склад».
В Зее у каждого мыл золото либо дед, либо отец. А кто-то и сам работал на приисках в советское время. И потому подноготную этих находок знают многие. Вот и глава района после небольшого экскурса в историю местной золотодобычи замечает:
— Неужели вы думаете, что у нас здесь и правда золото на каждом углу валяется? Эти «счастливчики» его нелегально моют или крадут с приисков. А когда их ловят, говорят, что нашли, — Андрей Ложечкин даже не скрывает удивления непонятливостью столичного журналиста. И добавляет для прояснения ситуации: — Все эти люди — «черные старатели».
Схем, по которым работают нелегальные золотодобытчики, существует несколько. Одна из самых распространенных такая: артель отмывает золото на одном месте, снимает сливки, а потом переходит на другое. Вольные же старатели приходят на этот участок и добывают остатки. Впрочем, найти не до конца отработанный отвал, где еще можно намыть килограмм-два, не так-то легко. Особенно без наводки. Но координаты перспективных участков вольным старателям зачастую сливают их легальные коллеги. Понятно, что не за спасибо.
В Центральной России даже не представляют масштаба подпольной золотодобычи. Это целая индустрия — со своими законами, схемами и методами избавляться от неугодных людей.
«За 18 изъятых слитков счетчик был выставлен порядочный...»
Вольных золотодобытчиков еще называют «хищниками». Рассказывают о своем труде эти люди крайне неохотно. Если и соглашаются на интервью, то свое настоящее имя просят не указывать. Для Алексея поиск золота не заработок — хобби. Он промышляет в Подмосковье, отчеты и снимки найденных богатств регулярно публикует в своем блоге. За драгоценным металлом, выясняется, не нужно ехать на Дальний Восток. Алексей уверяет, что даже в Подмосковье, зная места, можно добыть несколько десятков граммов золота.
— Например, под Икшей вплоть до войны колхозники добывали по 150 граммов за сезон. А в Москве при реконструкции Кудринской площади нашли три самородка весом около 700 граммов. Чтобы вы понимали, это большая удача. Обычно старатели имеют дело с золотым песком, крупицами.
Алексей знает многих в этом теневом сегменте. Он согласился рассказать, как работают «хищники».
— Скорее всего, пойманные в Зее люди — даже не непосредственно добытчики, а скупщики или перевозчики намытого металла. Они выкупают золото у старателей по бросовым ценам. Более того, всем, кто хоть чуть-чуть понимает в этом бизнесе, ясно, что взяли этих людей не просто так. Появился лишний скупщик — и его решили слить в оперативную разработку ФСБ.
Что значит «лишний», тоже понятно всем фигурантам этого бизнеса. Дело в том, что последние несколько десятилетий всю добычу нелегального золота крышуют чеченцы и ингуши. Они покупают у старателей песок за полцены. А то и еще дешевле. Понятно, что рано или поздно найдутся люди, которые захотят продать золотишко на строну подороже. Как раз таких и сдают ФСБ.
Фигурантам дел о «найденном золоте» мы пытались дозвониться в течение нескольких недель. Безрезультатно. Трубку не взял ни один. Алексея это не удивляет.
— Думаю, им сейчас не до журналистов. Потому как если у вас изъяли 18 чужих золотых слитков, которые вы должны были доставить заказчику, счетчик вам выставили порядочный. Эти люди теперь шарахаются от любой тени.
В нелегальной перевозке золота главное — это надежные люди и отлаженная логистика. Алексей рассказал, что некоторые особо предприимчивые коммерсанты изготавливают из «черного» золота цепи для сцепки железнодорожных вагонов, которые потом красят под сталь. На станции назначения драгоценные цепи снимают и ставят настоящие.
— Какая-то очень сложная схема, — замечаю я.
— Зато по всей России золото может проехать свободно, без досмотра.
Труд старателей суров. Мало кому понятно, чем люди жертвуют ради металла, который потом превратится в серьги и кольца. Несколько месяцев золотодобытчики живут глубоко в тайге, в палатках или землянках.
— Рассказывал мне один старатель, как он зашел в тайгу, побросал провиант и пошел оборудование на ручей ставить. Возвращается на стоянку, а там все крупы разорваны, банки с тушенкой открыты. Мишка у него в лагере похозяйничал. Логично было бы вернуться, но этот мужик неделю заходил в тайгу. В общем, решил он остаться. Две недели, пока работал, питался одной рыбой.
— И сколько старатели добывают за сезон?
— Одиночка если 100–200 граммов намыл — это уже счастье. Если считать, что сдают они золото по цене в две тысячи рублей за грамм, то за сезон смогут поднять максимум 200 тысяч. Тем, кто работает в нелегальных артелях, золото позволяет пережить зиму. Но все равно это не те деньги, ради которых можно рисковать здоровьем и свободой. Такие вполне может получать обычный рабочий. Но он ведь живет не в тайге — в квартире. Он не обросший и не грязный. И не рискует попасть под суд.
«Продать намытый металл можно в магазинах для своих...»
Непосредственно добыча золота частниками у нас в стране не запрещена. За это статьи в УК нет. Максимум, по словам Алексея, за что могут привлечь именно работягу — это за то, что он замутил воду в реке или срубил дерево. Но за все это предусмотрено административное наказание.
— А вот хранение и перевозка драгметалла у нас под запретом. Но если у тебя на руках найдут золото на сумму менее чем в 2 миллиона 250 тысяч рублей, за это налагается только штраф. Если больше, ты уже подпадаешь под Уголовный кодекс, — объясняет блогер.
Впрочем, в те места, где работают старатели, оперативные службы вряд ли поедут. Слишком уж далеко. Например, один бывший золотодобытчик из Зеи (сейчас он занимает довольно высокую должность, а потому свое имя просил не указывать) рассказал нам, что «черные старатели» часто ведут добычу в таких местах, куда можно проехать только по зимнику. Весной же и летом туда просто нет дороги.
— Зимой туда завозят технику и людей. Поздней осенью по заморозкам забирают. В летний период добраться можно только на вертолете. Иногда старателям на вездеходах подвозят провиант. А потом представьте: добрались до секретного места в глубине тайги сотрудники ФСБ, потратили на эту спецоперацию кучу денег. И что они увидели? Несколько человек моют тазики в воде. Что им могут предъявить? — в свою очередь говорит Алексей.
— Наверняка и само золото где-то рядом лежит.
— Кто же его в открытую положит? Прячут, конечно. Да и если оперативники найдут закладки, не беда. Всегда можно сказать, что это чужое. «Как не ваше?» — «А вот так, обронил кто-то».
— Но ведь рядом специальная техника.
— Ну и что? Я просто оборудование испытываю. Это не запрещено законом.
Вот только отнести это нелегальное золото в ломбард ты не можешь. Если природный металл принесли сдавать, ювелир или сотрудник ломбарда обязан сообщить в органы.
— Сейчас во всех ломбардах камеры стоят. Запись с них в случае, если какой-то несведущий человек принесет намытое золото, приемщики обязаны передать сотрудникам ФСБ. Ты моментально подпадаешь под статью о продаже, — объясняет Алексей.
Но для приема теневого золота созданы свои магазины. Такие есть в каждом городе золотоносных регионов.
«Выкапывать из-под обвалившегося шурфа тебя никто не будет...»
— Сдается это все в так называемые в простонародье «чечензолото» и «ингушзолото». Обычно это какой-нибудь продуктовый магазин, где сидит скупщик. Старателю дают 50 процентов от рыночной стоимости металла. Могут и продуктами выдать. Понятно, что если ты не поделился с людьми в погонах, то твой магазин очень быстро закроют. Впрочем, изюминки в этой схеме нет — она стандартная, как в любом нелегальном бизнесе.
Это нам рассказал Рудольф Кавчик — геолог и один из самых известных в России кладоискателей. Впрочем, Рудольф уже давно живет в Новой Зеландии — стране, где золото можно добывать без страха стать фигурантом уголовного дела.
— Россия, пожалуй, единственная страна в мире, в которой нельзя добывать золото частному лицу. Можно только предприятию, которое получило соответствующую лицензию, — объясняет Рудольф. — Стоит она миллионы, физлицу не потянуть.
Собственно, именно запрет добычи желтого металла частниками и породил теневую золотодобычу. Объемы этого бизнеса поражают.
— Например, в Иркутской области официально добывают 16 тонн золота. И ровно столько же уходит в нелегальную кассу, — уверяет Кавчик. — Создаются даже специальные предприятия-прикрытия. Представьте: в тайге стоит бульдозер, построена золотоприемная касса. Но ничего на этом предприятии не добывается. Золото сюда приносят вольники и сдают за полцены. И это лишь одна из схем «серого» оборота металла.
— Куда это нелегальное золото потом идет? Его вывозят из страны?
— Скажу так: как вы думаете, из каких денег происходят теракты в московском и питерском метро? Возможно, даже с «золотых».
Запрет добывать золото существовал не всегда — его ввели лишь в 1956 году. До этого же частная добыча даже поощрялась.
— В военное время были специальные субботники, во время которых школьников выгоняли на речку. С помощью лоточков они добывали несколько граммов золота, которые потом сдавали и получали свои пару рублей. Деньги они отправляли «для фронта, для победы».
Но едва страна оправилась от ран войны, как в верхах озаботились: не будут ли одни советские граждане зарабатывать больше других? Ведь добыча золота — это возможность заработать сверх потребностей. Хотя и не самая легкая. Как объяснил Рудольф, обычно в кубе породы содержится от одного до двух граммов золота. В лучшем случае пять. Представьте: всего два грамма в коме земли размером метр в длину, метр в ширину и метр в высоту.
— Но этот куб породы ты должен перенести на собственных руках к реке, промыть его в ледяной воде. За день старатель может освоить куб, от силы два. То есть максимальная добыча рабочего — 5–10 граммов золота в день.
И ради этого ты рискуешь не только здоровьем, но и жизнью. Случаи, когда старатели гибли под завалами, не так уж и редки.
— Спасательных служб в тех местах, где работают эти люди, нет, выкапывать из-под обвалившегося борта или шурфа здесь тебя никто не будет, — говорит Рудольф.
Нередко при разработке дедовских шурфов старатели находят останки своих предшественников.
— Одним словом, труд этот не каждому по плечу. А у нас в стране этому настоящему мужику дают клеймо «черный старатель». В Новой Зеландии, например, этот работник был бы обеспеченным и уважаемым человеком.
К слову, в старатели идут не только мужчины, но и женщины. Хотя, конечно, амазонки с кайлом и лопатой скорее исключение из правил.
— Таких женщин любят и ценят. И удача им зачастую улыбается даже чаще, чем напарникам. Я как-то записал рассказ одной женщины-старателя: «Пошла в тайгу, чтобы детей в школу собрать, очень деньги нужны. Наверно, очень просила всевышнего помочь, верила, не для себя просила, для детей. И в этот раз мне улыбнулась удача в несколько небольших золотых самородков общей массой почти сто граммов».
— Вы какой самый большой самородок находили?
— Мой рекорд — самородок размером с куриное яйцо. Редкое везение, долго думали, что с ним делать. Казалось, что я богат, как минимум на машину хватит. На деле оказалось 175 граммов. Это примерно 200 тысяч рублей по ценам черного рынка.
Рудольф родом из Иркутской области. И там тоже, как выясняется, суды завалены делами из серии «нашел пакет с золотом под кустом».
— Это повсеместная практика во всех золотоносных регионах. Страна в кризисе, работы в этих маленьких городках нет, а нужно как-то кормить семью. Если старателя ловят, он из опыта коллег знает: скажи, что нашел, и мороки будет меньше. Кстати, если бы этот мужик положил в карман записку: мол, наткнулся на клад, иду сдавать, — ему даже административное наказание бы не назначили. Он добропорядочный гражданин. Это как с оружием: напиши записку, что нашел незарегистрированное ружье в лесу и иду сдавать, — и с тебя взятки гладки.
— Почему тогда люди не пишут записок?
— Не все юридически грамотные. Да и есть свои нюансы.
Заработок новозеландского старателя — 15 тысяч в день
В Новой Зеландии, где сейчас живет Рудольф, пойти добывать золото может любой, даже иностранец. Причем как раз развитие «старательского» туризма приносит стране колоссальные деньги. И такое положение дел во многих странах.
— В Австралии, например, ты покупаешь годовую лицензию за 29 долларов и можешь идти с лоточком на реку или металлоискателем по лесам. В Новой Зеландии я хоть завтра могу купить месторождение и начать его использовать. Приценялся к одному как раз на днях — продается за 50 тысяч долларов. Причем вместе с оборудованием. Хозяин, занимавшийся добычей на этом участке, умер, а сын не хочет продолжать его дело, вот и продает. Везде золото — это товар, как брюква. Что вытащил из земли — то и твое. И только в России золото государственное, то есть чиновников.
— Каковы доходы самого богатого из вольных старателей, с кем вам приходилось общаться?
— Никто не скажет, сколько он зарабатывает, это закон фортуны. Разболтаешь — и отвернется удача навсегда. Но в Новой Зеландии я познакомился с одним мужичком-золотодобытчиком. Его мини-драгу (оборудование, применяемое для добычи. — «МК») я нашел на берегу небольшого ручья, а самого старателя — в ближайшем пабе. Работает он по четыре часа в день и ни в чем себе не отказывает, в том числе и в пинте пива после рабочего дня. Каждый день он добывает примерно 7 граммов золота. Если перевести это в рубли, получится 15 тысяч. И этот человек не чувствует себя преступником.
Нашим старателям такое пока может только сниться.
Хотя уже несколько лет мертвым грузом в Госдуме лежит пакет поправок о вольном приносе. Если его примут, в России как и во многих странах добыча золота будет вполне легальным трудом. Все вольники на этот проект очень надеются. Ведь по сути они не преступники. Они просто хотят выполнять любимую и не самую легкую работу.
