Парк неподалеку от метро «Сокол». Здесь, окруженная деревьями и кустами сирени, стоит на постаменте гранитная глыба. На ее передней грани выбиты слова: «Студент Московского университета Сергей Александрович Шлихтер».
Но почему посреди зеленой зоны отдыха оказалась эта старая могила? Парадокс объясняется просто: на месте нынешнего парка когда-то был погост. Московское городское братское кладбище, на котором хоронили солдат и офицеров, сестер милосердия, погибших и умерших от ран и болезней в Первую мировую войну. Нынешние ряды деревьев, паутина дорожек, детские площадки расположились поверх разоренных могил русских воинов, отдавших жизнь «за Веру, Царя и Отечество».
После того как Братское кладбище в конце 1940-х ликвидировали ради «коренной реконструкции территории», от сотен его захоронений уцелело одно-единственное — вольноопределяющегося С.А.Шлихтера.
Памятник для этой могилы был выполнен в 1922 году известным впоследствии скульптором Меркуровым по просьбе отца погибшего юноши. Как он уцелел при разорении Братского кладбища? На сей счет ходили легенды... Якобы кто-то из близких родственников Шлихтера, занимая крупный пост в «органах безопасности», запретил ломать монумент. Согласно другой, «народной», версии, отец покойного Сергея Александровича встал перед бульдозером, заслонив собой могилу сына...
Автору этих строк довелось поговорить на сей счет с племянником погибшего героя войны.
— Все это вымыслы, — объяснил Эрнест Борисович Шлихтер. — Во-первых, в нашей семье никогда чекистов не было. А во-вторых, Александр Григорьевич, отец Сергея, умер в Киеве еще в 1940 году — задолго до того, как стали разорять Братское кладбище. Конечно, когда началась эта варварская эпопея, родственники хлопотали о сохранении могилы. Но, вероятнее всего, монумент уцелел благодаря Его Величеству Случаю. Памятник ведь имеет внушительные размеры и весит чуть ли не 2 тонны. Не исключено, что в разгар работ по «реконструкции» кладбища с таким гранитным монолитом просто не захотели возиться, оставили на потом... А уже в конце 1950-х удалось получить от районных властей официальное «добро» на сохранение монумента.
Биография Сергея Шлихтера — последнего из могикан Братского кладбища, — весьма примечательна. Он учился на историко-филологическом факультете Московского университета и в 19 лет, невзирая на запреты родителей (отец был далеко не на последних ролях в большевистской партии), отправился на фронт братом милосердия, записавшись добровольцем в 1-й Сибирский врачебно-госпитальный отряд Всероссийского союза городов. «Не могу сидеть в Москве и заниматься «делами давно минувших дней», когда идет война и сталкиваешься с самыми ужасными ее проявлениями», — объяснял он свой поступок в письме матери.
Отважный юноша, оказавшись на фронте, отнюдь не ограничивался перевязкой и эвакуацией раненых.
— В один из июльских дней 1915 года, будучи во время сражения в передовых окопах, Сергей узнал, что неподалеку враг только что прорвал нашу оборону, и тут же кинулся предупредить об этом соседнюю роту. Именно благодаря его сообщению наши солдаты смогли избежать окружения и плена. Сам медбрат был ранен в ногу, однако, невзирая на это, он умудрился вынести из-под обстрела настигнутого пулей офицера — командира роты. За свой подвиг Сергей Шлихтер получил Георгиевский крест (это был тогда уникальный случай среди фронтовых медиков).
Вернувшись из госпиталя в действующую армию, неутомимый экс-студент вновь проявил незаурядное мужество. 20 сентября, узнав, что несколько десятков наших раненых остались на ничейной территории под обстрелом немцев, он вызвался вместе с двумя товарищами пойти парламентером к врагу. Эта миссия полностью удалась — наши воины, трое суток пролежавшие без всякой помощи, были погружены на санитарную летучку и вывезены в тыл. А Шлихтера за проявленную инициативу и героизм представили к медали.
С весны 1916-го Сергей Александрович поменял военную специальность: вступил в команду пеших разведчиков и вместе с ней участвовал летом в знаменитом Брусиловском прорыве. 20 июня, во время одной из атак, он принял на себя командование ротой, оставшейся без офицеров, и вполне успешно справлялся с командирскими обязанностями. Среди бумаг семейного архива сохранилось копия донесения об этом последнем бое Сергея. «Командиру батальона 266 полка. Я, разведчик 266 полка, доношу, что взял около 100 пленных и неприятельский перевязочный пункт. Мы остановились на опушке леса. В следующей линии окопов нет еще неприятеля, поторопитесь с подкреплением. С.Шлихтер». За этот подвиг последовало представление храбреца ко второму Георгию, но получить награду Сергей не успел — рана в горло, полученная на исходе боя, оказалась смертельной.
Газета «Утро России» в разделе «Жертвы войны» сообщала: «Вчера в Москву привезли тело скончавшегося от ран 25 июня брата милосердия Сергея Александровича Шлихтера».
Сейчас прежний сквер советских времен преобразован в мемориально-парковый комплекс героев Первой мировой войны. Могила С.А.Шлихтера состоит под охраной государства как памятник истории. Когда началось возрождение дореволюционного военного мемориала — старого Братского кладбища, — расположение этой единственной уцелевшей в нетронутом виде могилы служило ориентиром для поиска мест других захоронений. Рядом недавно восстановлены еще две прежде существовавшие здесь могилы — погибших в ту войну сестер милосердия Любови Константиновой и Ольги Шишмаревой, которая вместе со Шлихтером служила в 1-м Сибирском врачебно-госпитальном отряде.
