Конечно, по нынешним «продвинутым» компьютерным временам слово «почта» чаще всего используют в сочетании с прилагательным «электронная». Но все-таки и традиционная доставка адресатам материальной, так сказать, корреспонденции остается востребованной. Письма, телеграммы, посылки, бандероли.., – работники почтового ведомства продолжают дело многих поколений своих предшественников. Ведь «почтовая эпоха» началась на Руси еще несколько столетий назад.
Вплоть до начала XVI века у каждого удельного князя, имеющего собственный двор на территории Кремля, имелась собственная почтовая служба: на княжеском подворье «сидел на вестях» особый человек, который и ведал пересылкой грамот.
Позднее, после объединения княжеств в единое государство Московское почтовые отправления принимали «государевы люди» в нескольких приказах, расположенных в Кремле – в Ямском, Конюшенном. А послание заграничному адресату можно было отправить лишь через Тайный приказ.
С 1693 года в столице существовал специальный «почтарный двор». Сперва он располагался на Сретенке, потом переехал в нынешний Большой Харитоньевский переулок, где жил тогдашний московский почтмейстер (и «по совместительству» – выдающийся российский дипломат) П. Шафиров. Тот «доисторический» почтамт работал лишь пару дней в неделю. Каждую корреспонденцию регистрировали в особой «записной» книге (с указанием имени отправителя и веса пакета, а также заплаченной за услуги денежной суммы). Потом заворачивали в бумагу, надписывали адрес, опечатывали сургучной печатью, укладывали в «почтовую суму». Тарифы за доставку были внушительные: например, чтобы отправить пару исписанных листков из Москвы в Архангельск, приходилось выкладывать сумму, равную стоимости 200 куриных яиц!
В 1742 году московское ведомство связи перекочевало на новое место – ближе к Мясницким воротам, а в 1785-м обосновалось в бывшей усадьбе Лазарева – там, где и ныне находится Московский почтамт.
До 1781 г. перечень услуг тогдашних связистов был весьма ограничен: лишь доставка писем и посылок. Имелся, правда, в «прейскуранте» и еще один достаточно популярный по тем, далеким от всеобщей грамотности временам, пункт: за небольшую плату писец тут же строчил под диктовку посетителя письмо или прошение. Позднее «почтовики» добавили весьма нужный вид сервиса: на почте стали принимать денежные переводы.
Скорость доставки корреспонденции в «дожелезнодорожные» годы была очень невелика. Конные экипажи, перевозившие «почтарских людей», делали около 300 км в сутки. А в распутицу приходилось кое-где пользоваться упряжками медлительных волов, которые по грязи «выжимали» не более 3-4 километров в час.
В 1848 году для удобства контроля за оплатой пересылки корреспонденции ввели обязательную простановку штемпеля на каждом конверте при его поступлении на почту. А еще 10 лет спустя Россия переняла у Европы очень удобную новинку: в продажу были запущены почтовые марки разных номиналов.
Каких-нибудь 120-130 лет назад адреса на корреспонденции обозначали совсем иначе, чем мы сейчас: главным ориентиром «на местности» для доставки являлись название улицы или приходской церкви и фамилия домовладельца. Современному жителю крупного города показались бы настоящей шифровкой, такие, к примеру, надписи: «Немировскому Евгению Л., в Москве, на Спиридоньевке в доме купца Попова» или «Москва. Г-ну Власенко П. в доме Лемешевой, что в приходе церкви Св. Николая на Пупышах».
Известен даже случай, когда некий шутник-графоман умудрился на конверте с посланием, отправленным известному торговцу спортивной техникой, адрес написать... в стихах:
«Письмо сие прошу отдать
(И гривенник при этом взять)
На Петровку, в дом Грачева,
Что когда-то был Рожнова.
Там спортсмен и моторист,
И фотограф, и циклист, –
Спроси, его укажет всяк, –
Проживает Жак.»
Стоит напомнить, что столь привычная нам нумерация домов на улицах была узаконена в Москве лишь в 1880-е годы.
В декабре 1848 года в обеих столицах – Петербурге и Москве, – появились первые почтовые ящики. Новинка сразу стала предметом повышенного внимания уличных воришек. Чтобы на ящики не покушались, их стали изготавливать из толстенных досок, обшитых железом, и запирали снаружи на огромные висячие замки. А для установки на железнодорожных вокзалах в 1859-м начали выпускать спец-ящики, – этакие «сейфы» из чугуна весом почти 3 пуда!
Полвека спустя, в 1910 году конструктор Павел Шабров предложил новый вид контейнеров для сбора корреспонденции. Эта конструкция без принципиальных изменений дошла до нашего времени: почтовый ящик имеет дверцу на дне, открывающуюся автоматически, когда к ней прикладывают рамку специального мешка.
За долгие годы почтовых «усовершенствований» было предложено изобретателями не мало, однако далеко не все они выдержали проверку на практике. Например, в 1872 году ради пущей сохранности почтового багажа в дальнем пути от внешних ударов и сдавливания придумали использовать особые кожаные баулы, внутри которых для жесткости имелся сетчатый каркас, собранный из металлических колец. Однако первые же опыты с этой новинкой привели к конфузу: когда открыли баул, доставленный из столицы во Владивосток, обнаружилось, что от бесконечных сотрясений сетка перетерла все конверты в труху!
В 1899 году московский Почт-директор обратился в Думу с ходатайством разрешить организацию доставки корреспонденции с использованием популярной тогда новинки техники – на велосипедах. Были приобретены за казенный счет особые трехколесные машины с металлическим ящиком для хранения писем и бандеролей, на котором изобразили государственный герб и надпись «Московский почтамт». Вело-почтальоны прошли специальный курс обучения езде, им было предоставлено исключительное право колесить на своих агрегатах даже по тем центральным улицам, где всем прочим велосипедистам кататься строжайше запрещалось. К концу 1900 года «почтальоны на колесах» обслуживали адресатов в районе Охотного Ряда, Тверской, на 1-й Мещанской, на Пятницкой... Однако уже через несколько лет педальные средства передвижения оказались явным архаизмом: начался период активной автомобилизации, и почтамт заказал для своих нужд партию «бензиномоторов».
При советской власти почтовые услуги приобрели еще большее распространение, граждане активно переписывались с родными и знакомыми (в Москве, чтобы упростить процесс отправки посланий, одно время даже стали вешать почтовые ящики на бортах трамваев). По огромной стране в почтовых вагонах, на машинах, самолетами перевозили миллионы писем и открыток, которые на конечном этапе своего путешествия добирались до адресата благодаря почтальонам-письмоношам «с толстой сумкой на ремне».
Такую популярность эпистолярного жанра решено было использовать в пропагандистских целях. Лет 70-80 назад, в 1930-е г. г. в СССР выпускали серии почтовых конвертов, украшенных агитационными надписями. Граждан призывали «бить сорняки», «улучшать своих овец метизацией с чистопородным каракулем», «беречь колхозную корову от кулака-вредителя»…
Среди прочих отпечатали даже такие конверты-лозунги: «Скотосдатчик! За невыполнение сдачи в срок будешь оштрафован!», «Делегатка! Будь застрельщицей по сбору утильсырья!»
