5 декабря 2009 года в Перми в клубе «Хромая лошадь» произошел пожар, потрясший всю Россию. В ходе устроенного ведущими пиротехнического шоу загорелась горючая отделка стен клуба. Погибли 156 человек.
Виновных нашли уже на следующий день.
Через неделю на всех надели наручники.
А к началу судебного процесса все вышли на свободу. Все, кроме фактического хозяина сгоревшего заведения Анатолия Зака.
Через два дня после трагедии тогдашний президент Дмитрий Медведев заявил, что у владельцев «Хромой лошади» «нет ни мозгов, ни совести», и призвал «виновных наказать по полной программе». Еще через некоторое время Медведев назвал хозяев и устроителей шоу «безответственными мерзавцами», поручил проверить действия чиновников и «пройтись по всей этой линейке, иначе мы никогда не сможем отрубить этому хвост».
После таких заявлений лучшие адвокаты Москвы, которые взялись на стадии следствия защищать Зака, отошли от дел.
«Шансов у главного фигуранта дела выйти на свободу — ноль, — пояснил тогда «МК» адвокат Александр Добровинский, один из защитников Зака. — Мы можем собрать тома доказательства его невиновности, но нас никто не станет слушать. Получен приказ сверху: «Виновных наказать по полной программе» — следствие и суд взяли под козырек. Это будет показательный процесс. И ни один адвокат не сможет на суде отстоять права подзащитного…»
Добровинский как в воду глядел.
Анатолий ЗАК: «Никакие связи не сделают ножку маленькой, а душу — большой»
Анатолий Зак обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ст. 238 ч. 3 УК РФ — «оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, совершенное организованной группой, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека, смерть двух и более лиц». Ему грозит до 10 лет лишения свободы
Вина Зака во всей этой громкой истории лишь в том, что он вложился в проект «Хромая лошадь», организованный его приятелем Александром Титляновым, и продолжал получать ежемесячную прибыль. Сам Титлянов скончался в больнице после пожара. Если бы выжил — без сомнений, стал бы главным фигурантом дела.
Выходит, Зак виноват в том, что выжил?
— В случившейся трагедии виновато государство. Но оно не захотело отвечать за эту трагедию. Поэтому нужен был козел отпущения. Козла отпущения нашли быстро, — пояснял ситуацию Александр Добровинский. — Обычно у нас в стране выбирают «козла», у которого есть какие-то средства, — дальше его предают на растерзание народа, средства изымают. Владелец «ХЛ» погиб в пожаре. Но кто-то должен ответить за гибель людей. И тут на авансцене появился Зак. Все просто!
Через месяц после трагедии у Анатолия Зака описали все имущество. Жена, двое детей, престарелые родители, которые долгие годы находились на его содержании, оказались в непростом материальном положении.
Три года длился судебный процесс.
Три года Зак коротал время в СИЗО. И ждал, когда же ему дадут выступить… Надеялся, что прокурор и судья услышат его слова.
И вот во время судебных прений у защиты Зака появился шанс.
Самые важные детали речи адвоката бизнесмена мы приводим в «МК»:
«Все участники процесса понимают, что Зак ни при каких обстоятельствах не будет оправдан. Более того, уже четвертый год он фактически отбывает наказание, потому что был признан и назван виновным еще в первые часы и дни после трагедии на уровне руководителей государства…
Против моего подзащитного работает вся судебная система.
Маленький нюанс. Исполнительный директор «ХЛ» Светлана Ефремова последние несколько лет оказывала несущественную материальную помощь двум пострадавшим в пожаре. Обвинение посчитало этот факт смягчающим обстоятельством при вынесении ей приговора. Зак, пребывая за решеткой, оплачивал лечение пятерым пострадавшим — прокурор не обратил на это внимания.
Сторона обвинения обошла вниманием и тот факт, что Зак во время пожара помогал вытаскивать людей из клуба, а потом развозил по больницам.
Зато гособвинитель отягчающим обстоятельством в отношении Зака назвал «особо активную роль в совершении преступления».
Сам Анатолий Зак тогда сказал: «Я давно понял, что это мой крест, и несу его. Следователь мне в первый день задержания дал понять: мол, мы тебя все равно повяжем».
13 февраля 2013 года Анатолий Зак выступил с последним словом. Свою речь перед судом, гособвинением и пострадавшими он зачитал по бумажке.
«Я долго думал, что можно и нужно сказать в последнем слове. Конечно, слова соболезнования… Но что они вам сейчас? Боль каждого принадлежит самому — и более никому. Слова извинения? Но я не виноват. Я не управлял, не руководил, не принимал решения. Меня назначили владельцем — из юридических документов, а руководителем — по оговору исполнительного директора сгоревшего заведения Ефремовой. Она оговорила всех подсудимых, присутствующих в зале суда, чтобы снять вину с себя.
Про Светлану Ефремову говорят, что она очень помогла следствию. Но никто не говорит о противоречивых ее показаниях во время следствия. Она за кратчайший срок превратилась из принцессы в Золушку. Ее карета превратилась в тыкву. Я знаю очень многое, но пусть это останется на большой и чистой совести Светланы Петровны. Скажу фразу из той же «Золушки»: «Связи связями, но никакие связи не сделают ножку маленькой, а душу — большой».
Светлана ЕФРЕМОВА: «Документ «ответственный за пожарную безопасность» был фиктивным, никто не собирался его исполнять»
Светлана Ефремова — неофициальный исполнительный директор сгоревшего клуба. Гособвинитель попросил для женщины два года колонии-поселения.
В «Хромой лошади» Ефремова заведовала практически всем. На ней была кухня, персонал, бухгалтерия и… пожарная безопасность. Во всяком случае, именно ее подпись стояла в графе «ответственная за ПБ».
Сама Ефремова утверждает, что должность исполнительного директора была номинальная. На деле всем заведовали Зак, покойный Титлянов и Константин Мрыхин (его дело выделили в отдельное производство и осудили на 6,5 года). Сама же Ефремова исполняла роль «пешки», за что получала немалую зарплату.
Вот и адвокат Ефремовой Вадим Маценко подтвердил ее слова: «Когда Ефремова пришла в клуб, помещение было уже построено. И комиссия, которая принимала к эксплуатации заведение, дала добро. Но никого из членов той комиссии не призвали к ответственности. Светлана Петровна отвечала только за кухню. То, что ее имя стоит под строчкой «ответственный за пожарную безопасность», — пустая формальность. Ее именем затыкали все дыры. Тот самый приказ от 1 января 2007 года, которым Ефремова возложила на себя ответственность за пожарную безопасность, не имел силы, был составлен формально, для предъявления пожарному инспектору Наталье Прокопьевой. Документ был фиктивным, и никто не собирался его исполнять».
Собственно, за формальность теперь и придется отвечать Ефремовой.
Три года, пока длился суд, Светлана Ефремова исправно посещала все заседания. Сидела молча. За все время не обронила ни слова. На обвинения Зака в свой адрес не реагировала. После окончания заседаний спешила домой, где ее ждала больная старенькая мама…
— Светлана Петровна ухаживает за пожилой мамой, которую после случившегося разбил инсульт, следом — второй, позже она перенесла три инфаркта. Пенсионерка не может выйти из дома, еле-еле передвигается по квартире, за ней нужен постоянный уход, — рассказывали знакомые подсудимой.
Судьба Светланы Ефремовой — незавидна. И это несмотря на то, что долгие годы ее считали «передовиком производства» ресторанного бизнеса.
— Светлану Петровну в городе знали как человека, способного раскрутить любое дело. Ресторанным бизнесом она начала заниматься в начале 90-х. В ее подчинении были крупнейшие общепитовские предприятия города. Ее начинания поддерживал тогдашний мэр города Юрий Трутнев, — рассказывали бывшие коллеги Ефремовой. — В 2001 году она открыла в городе кондитерскую «Пышка», и вот тогда к ней за помощью обратились ныне покойный Александр Титлянов и Анатолий Зак. Эти люди решили открыть ночной клуб. Понимали, что только Ефремова со своим опытом работы способна раскрутить новый ресторан. А знаете, как появилось название клуба — «Хромая лошадь»? Однажды Светлана Петровна сломала ногу, и кто-то из них сказал: «Ты работаешь как лошадь, а теперь стала хромой лошадью». Вот так, в честь Ефремовой, и назвали сгоревший клуб. Ефремова все силы отдавала ресторану: лично проверяла работу поваров, дегустировала блюда. Домой уезжала после трех часов ночи. В отличие от учредителей ресторана она никогда не позволяла себе веселиться с посетителями. Из-за работы Светлане Петровне пришлось пожертвовать личной жизнью: она не вышла замуж и не родила детей. Хотя у нее был бурный роман с ныне осужденным Мрыхиным. Она хотела родить ему ребенка. Но Мрыхину нужно было от нее одно: завладеть акциями заведения. Светлана продала ему какой-то процент акций, после чего мужчина ее бросил и женился на молоденькой девушке. Это был 2004 год.
С тех пор ухажеров у Ефремовой больше не было.
…Последнее слово Светланы Ефремовой на суде было кратким. Так, она призналась, почему сразу не стала выступать против Анатолия Зака: «Надо знать Анатолия Марковича. Опасалась, что он что-то со мной сделает. Я его знаю восемь лет. У него пределов для достижения целей нет. И он прекрасно знает, что я здесь ни слова неправды не говорю».
Тем временем другой бизнес Светланы Ефремовой — кондитерская «Пышка» — процветает и до сих пор приносит женщине приличный доход.
Олег ФЕТКУЛОВ: «Жаль, что я не погиб»
.jpg)
Олег Феткулов — арт-директор «Хромой лошади». Отвечал за развлекательную составляющую заведения. Прокуратура просит для Феткулова четыре года и 10 месяцев лишения свободы в колонии-поселении с отсрочкой отбывания наказания до достижения его ребенком 14 лет.
Феткулов — кто он? Жертва? Виновный? Ведь в том пожаре он потерял жену.
— Когда было собрание по поводу компенсаций, свекровь Феткулова, которая потеряла дочь, не пошла туда, испугалась. Так и сказала: «Наверное, нас не записали в пострадавшие. И если мы появимся на собрании, где соберутся родственники погибших, нас там просто разорвут». Сам Олег говорил близким, что не понимает, как выжил в ту ночь. Он находился в самом пекле, на него падал горящий потолок, а его как будто стеклянным колпаком накрыли. Он лишь слегка прожег одежду да подпалил волосы, хотя выбрался из клуба одним из последних — помогал выносить людей.
На своей страничке в социальной сети после трагедии Феткулов написал: «Жаль, что я там не погиб... Я бы с радостью заменил свою жизнь на Ее…».
…Последнее слово Феткулова на суде было лаконичным: «Еще раз хочу принести соболезнования потерпевшим. Трагедия коснулась меня лично. Я потерял жену. Больше мне нечего добавить».
Адвокат арт-директора Лидия Чиркова в ходе судебных прений попросила суд учесть при вынесении приговора ряд смягчающих обстоятельств. В частности, она отметила, что Феткулов воспитывает сына и приемную дочь.
— Большинство потерпевших, которые были допрошены в ходе судебных заседаний, поясняли, что не имеют к Феткулову материальных претензий, потому что понимают, что он уже понес наказание, — отметила Чиркова. — Феткулов был одним из немногих, кто вытаскивал людей из зала, коридора. Он не имел отношения к учредителям, собственникам и арендаторам клуба. Официально его на работу не оформляли, с должностными инструкциями не знакомили. Его роль была обозначена четко: приглашение артистов, обозначение тем вечеринок, работа с певцами, аниматорами, диджеями и так далее. При подготовке к праздничному вечеру 4 декабря 2009 года Феткулов предлагал руководству несколько различных вариантов проведения вечеринки, в том числе фонтан из шампанского, однако руководство предложило «не изобретать велосипед», а взять за основу план вечеринки 2008 года, предполагавший запуск фейерверков в помещении…
Дмитрий РОСЛЯКОВ: «Я не мог предвидеть, что через пару лет после моей проверки «ХЛ» рванет»
Инспектор Госпожнадзора Дмитрий Росляков обвиняется в халатности. Именно он осуществлял проверку «Хромой лошади» за три года до пожара. Прокурор попросил назначить ему 5 лет колонии общего режима с лишением права занимать должности в органах МЧС в течение трех лет.
Мы связались с защитником обвиняемого. Лариса Щильникова — адвокат со стажем. Оригинал своего выступления во время судебных прений она предоставила «МК».
«…Непосредственными виновниками произошедшего считаю начальника КЭЧ Пермского гарнизона, погибшего учредителя кафе Титлянова, ранее осужденного Мрыхина, признавшего свою вину, некоторых иных подсудимых в данном судебном заседании. Но не Рослякова.
Разве мог Росляков в ходе проведенной им проверки за три года до пожара предвидеть, что в ночь на 5 декабря 2009 года третьи лица нарушат какие только возможно правила пожарной безопасности и наступят такие последствия?
Если бы инспектор ГПН Прокопьева в 2008 году выполнила добросовестно свои должностные обязанности, не произошло бы пожара, повлекшего наступление тяжких последствий, а в действиях Рослякова никто и никогда бы не усмотрел совершение халатности.
В декабре 2003 года Ефремова по указанию Титлянова написала фиктивный акт приемочной комиссии, к нему был приложен лист с подписями членов приемочной комиссии от 2001 года. Затем инспекцией архитектурно-строительного контроля администрации Титлянову было выдано разрешение на ввод объекта в эксплуатацию. Явно, что никто из этой инспекции контроля не выходил на место, дав разрешение на ввод кафе в эксплуатацию. Был изготовлен фиктивный технический паспорт на помещение кафе Титляновым.
За что ни возьмись — кругом один умышленный обман контролирующих органов со стороны Титлянова и других лиц. Титлянов с 2001 по 2003 год медлил с официальным вводом кафе в эксплуатацию и, чтобы скрыть это, зарегистрировал кафе с помощью поддельного акта в декабре 2003 года. Были изобретены схемы уклонения, ухода от налогов. Этим занимались руководство кафе и бухгалтер «ХЛ». Именно поэтому были произведены все эти незаконные перепланировки без проектно-сметной документации, чтобы скрыть площадь обеденного зала. Чтобы исключить обращение жалоб жильцов дома в контролирующие органы на шум в ночное время, и был применен пенополистирол как шумоизолирующий материал.
Из показаний подсудимой Ефремовой следует, что на январь 2007 года работа кафе была отлажена, прибыль была значительная, исчислялась в миллионах рублей. Поэтому не сомневаюсь в том, что, когда Титлянову стало известно, что в январе 2007 года назначена проверка инспекцией ГПН, Росляков, как положено, за трое суток предупредил руководство кафе о намечаемой проверке, план эвакуации убрали. Потому что Росляков сразу бы выявил несоответствие этой схемы и кафе закрыли. Учредителей заведения постиг бы крах. А этого руководство кафе допустить не могло.
В течение 8 лет руководство кафе нарушало налоговое законодательство, но предварительное следствие в рамках данного уголовного дела не стало ничего этого расследовать. Иначе на скамье подсудимых оказались бы сотрудники инспекции архитектурно-строительного контроля администрации Перми, которая дала разрешение на ввод кафе в эксплуатацию без надлежащей проверки по фиктивным документам. Рядом с ними сидели бы работники Роспотребнадзора, так как они постоянно проверяли кафе, в их обязанности входили отбор суточных проб для контроля приготовленных блюд, подсчет посадочных мест. Сидели бы сотрудники министерства торговли Пермского края и налоговой инспекции Ленинского района. Более того, в январе 2009 года жилищная комиссия ФГКЭУ «Пермская КЭЧ района» проводила проверку помещения кафе. Вся техническая документация этого помещения находилась у них, они не могли не видеть, что площадь кафе существенно увеличена, произведена перепланировка — все это не соответствовало технической документации. Но никаких мер эта комиссия не приняла.
За рамками расследования уголовного дела остался и такой очень важный вопрос. Кто из чиновников разрешил Титлянову, не имеющему ни соответствующего образования (он окончил техникум советской торговли по специальности «механик холодильных установок»), ни опыта работы, оказывать услуги населению в области общественного питания?
Зато одним из главных виновным почему-то стал Росляков. У него двое малолетних детей, более трех лет он не работает, год находился под стражей. Работает только жена, семья пребывает на грани выживания. Росляков добросовестно выполнял свои должностные обязанности инспектора ГПН с зарплатой 13 тысяч рублей в месяц. Не нажил ни домов, ни квартир, ни дорогих автомашин.
Прошу оправдать подсудимого Рослякова за отсутствием в его действиях состава преступления».
С некоторыми доводами предыдущего оратора согласен и адвокат Светланы Ефремовой Вадим Маценко. Также, по сведениям Маценко, «официального» хозяина «Хромой лошади», Александра Титлянова успели допросить в Москве перед его смертью. Он рассказал о формальных и неформальных связях в заведении, однако протокол допроса оказался не пригоден для использования.
Наталья ПРОКОПЬЕВА: «Простите, что не смогла предотвратить…»
Пожарный инспектор Наталья Прокопьева. Обвиняется в халатности: именно она проверяла сгоревший клуб. Для нее прокурор потребовал 4,6 года колонии-поселения с отсрочкой. Во время судебного процесса у Натальи родился ребенок.
В 2008 году Наталья Прокопьева проверяла «Хромую лошадь», обнаружила 8 нарушений, выписала штраф. Если бы это касалось кафе на 50 мест, как и значилось в документах кафе, то никаких нарушений в действиях инспектора следователи бы не нашли. Но, как известно, ночной клуб обслуживал гораздо больше клиентов. И тут мнения следователей и защитников разошлись. Сторона обвинения считает, что пожарный инспектор должна была обратить внимание на несоответствие количества мест. И тогда требования к безопасности были бы другими. Без второго эвакуационного выхода клуб должны были закрыть. Но Прокопьева этого не сделала.
Тем не менее свою вину Прокопьева признала сразу после оглашения обвинительного заключения, но давать показания отказалась.
Адвокат подсудимой Виктор Сивков пояснил такое поведение женщины: «Она слишком совестливый человек и трагедию в клубе глубоко переживает до сих пор. Этим объясняется ее поведение на судебном заседании, когда она сидела, закрывшись шарфом, и молчала, словно черепаха в панцире, как сказал один из подсудимых».
Владимир МУХУТДИНОВ: «Не судите, и не судимы будете»
Владимир Мухутдинов — экс-глава краевого Госпожнадзора. Он привлечен к ответственности за то, что весной 2006 года оформил и заверил печатью заключение о соблюдении требований пожарной безопасности «ХЛ». Прокурор попросил смягчить обвинение Мухутдинову, заявив об освобождении от наказания «за истечением срока давности» деяния.
Комментарии здесь излишни.
Тем не менее Мухутдинов пояснил, почему он не считает себя виновным, в своем последнем слове.
«Я 25 лет тушил пожары. Был в разных ситуациях, были и очень страшные пожары. Нестрашных пожаров вообще не бывает. Но то, что я увидел 5 декабря 2009 года, меня потрясло. Даже не сам пожар, а последствия.
Примите мои соболезнования. Я сам отец двух детей.
Когда я туда приехал, прошло буквально 20 минут после пожара. Меня нашли следователи и как специалисту начали задавать вопросы о причинах. Я сразу назвал три возможные причины: либо сработавшие стартовые установки (это и оказался фейерверк), либо софиты прямо под потолком, либо короткое замыкание.
Любой чиновник любого уровня — будь он инспектор или главный госинспектор пожарного надзора — руководствуется только теми документами, которые приняты законодательно. Мы обязаны исполнять закон, нравится он или нет. Я его обязан был исполнить. В данном случае я имею в виду 294-й Федеральный закон «О защите юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проверке». Не хотел говорить, но придется. Честно говоря, когда этот закон вышел, он многим не понравился.
В частности, есть такой пункт, что мы не можем проверить объект, если с момента регистрации ИП не прошло трех лет. Вот теперь представьте: некто Иванов регистрирует свой объект, проходит два года 11 месяцев 28 дней. Этот же ИП Иванов быстро перерегистрируется в ИП Петрова. Мы еще три года не можем его трогать. Итого получается шесть лет.
Законодатели предложили внеплановые проверки. Но при каких условиях? Только в том случае, если поступило официальное обращение от муниципалитета, СМИ или граждан, что на объекте есть нарушения, которые могут повлечь опасные факторы пожара и тяжкие последствия. И тут же закон сам себе противоречит. Все это должно поступить документально. Мои коллеги из другого региона пытались избежать этой статьи, инициировали звонки от граждан. Закончилось тем, что одного сняли, другого — чуть не посадили.
Теперь графики проверок составляются аж на пять лет. Вот посчитайте, сколько раз за эти пять лет можно поменять хозяев. Более того, инспектор может прийти на объект только в присутствии законного представителя. Грубо говоря, нет учредителя — проверка срывается.
Мне предъявляли много претензий о нарушениях в клубе. Я еще раз повторяю: тот подвесной потолок в «Хромой лошади» полностью соответствовал нормам пожарной безопасности. А вот о пенопласте никто не знал, кроме тех, кто это сделал.
Я за эти три года не один раз прокручивал, что буду сегодня говорить. Давайте разберемся, отрезать голову можно в любой момент. Как в Писании сказано: «не судите, и не судимы будете». Я тоже никогда не думал, что в 53 года отсижу в СИЗО два года, в том числе в одиночной камере.
Я выражаю свои соболезнования и... простите. Я не знаю за что, но простите».
Сергей ДЕРБЕНЕВ: «Извиняться — значит признать свою вину. Мне каяться не за что»
Организаторы фейерверк-шоу — Сергей Дербенев и его сын Игорь. Обвиняются в нарушении правил использования пиротехники, повлекшем причинение тяжкого вреда здоровью и гибель людей. Для них прокурор запросил по пять лет колонии.
Три с лишним года Дербеневы били во все колокола, пытаясь доказать, что причиной пожара явились не праздничные фейерверки, а неисправная проводка. Их не услышали. Слово Дербеневу-старшему.
— Становится грустно, что выяснение причин не входило в планы правосудия. Для Перми становится системой, когда об истинных причинах трагедии стараются молчать — как с разбившимся «Боингом», где стрелочниками стали пилоты, так и с «Хромой лошадью». Извиняться и просить прощения — это значит признать свою вину. В данной ситуации я не буду просить меня простить и простить моего сына. Ибо я остаюсь с мыслью, что причина пожара — не в пиротехнике. Я не уповаю на милосердие суда, в справедливость которого не верю. Я еще раз прошу, чтобы меня услышали те, кто еще дружит со своими мыслями в голове. Столкнуться в правовом государстве с системой правосудия — значит понять, что представляет собой государство. Здесь понимаешь, что у государства есть категория людей-неграждан, нарушение законных прав которых есть не что иное, как нормальное явление. Есть следователи-карьеристы, эксперты-лжецы, суд, которому безразличны и мы, и вы, кто стоит на страже интересов системы. И есть мы, которые барахтаются, доказывая свою невиновность. Я считаю, что обвинение не доказало ни мою вину, ни вину моего сына. Не приняли к рассмотрению ни одно ходатайство о предоставлении доказательств. Ушли от оглашения исследования экспертизы, которая кривая по своей сущности. Не допросили тех свидетелей, которые имели значение для выяснения обстоятельств дела. Не пояснили, где видеоматериалы с камер наблюдения, на которые постоянно ссылаются, где полный видеоматериал…
Суд и сторона обвинения держали оборону вокруг версии, обнародованной руководителем государства, в виновности пиротехников.
Я выскажу свою точку зрения о причинах пожара. Именно с моментом работы пиротехники следует соотнести работу вентиляции. Момент включения и выключения так и не выяснили в суде. Именно с работы вентиляции надо соотнести все последующие вопросы. Почему за несколько дней пахло горелой изоляцией, почему провода были проложены по пенопласту… Я считаю, что именно здесь кроется причина, а не надуманности возгорания пенопласта от пиротехники.
Всем бы хотелось, чтобы я сидел тихой овцой и не вносил раздражающий фактор своими несогласиями и нарушением ведения суда.
Я виноват только в том, что оставил там своего ребенка, который пытался потушить пожар не баллончиком от автомобиля, а огнетушителем. Поэтому решение суда будет проявлением признания или непризнания объективности представленных следствием доказательств…
Осмелимся дать прогноз на приговор. Всем подсудимым дадут столько, сколько запросил прокурор, а Мухутдинова оправдают. Если исход дела будет именно таким, это значит, что в России по-прежнему важно не найти, а назначить виновного. Не наказать всех, кто приложил руку к работе нелегального во всех смыслах кафе, а отчитаться перед вышестоящим начальством: преступник пойман и осужден.
