Костомаров вместе с Пивоваровым, а также другим знаменитым документалистом, Александром Расторгуевым, последние полгода работал над документальным проектом «Срок». Хроникой протестных движений в Москве, действующими лицами которой в том числе выступают лидеры оппозиции. Эпизоды фильма, опубликованные в YouTube, авторы выкладывают в открытом доступе на странице проекта в Фейсбуке и «Живом журнале». Первый опубликованный эпизод был как раз посвящен беспорядкам 6 мая (см. текст «Когда наступит «Срок» в «МК» от 3 августа 2012 г.).
— Мы законопослушные граждане и из нашего проекта никогда секрета не делали, — рассказал «МК» Алексей Пивоваров. — Мы готовы сотрудничать со следствием, в том числе и в качестве свидетелей, и представить любые материалы — на основании запроса, оформленного должным образом. В этой связи нам тем более очень странно, зачем понадобилось к кому-то врываться с обыском в семь утра.
Пивоваров также рассказал, что все материалы проекта «Срок» хранятся на рабочих компьютерах, стоящих в офисе, а не дома у документалиста. Эту информацию подтвердил и третий соавтор фильма, документалист Александр Расторгуев, который в данный момент находится в Германии.
— Дома у Паши только две дочери: одной год, а другой тринадцать, — рассказал Расторгуев «МК». — И кроме книг, ползунков, памперсов, а также материалов его документальной деятельности по другим проектам — например, фильма про Германа или художника, который живет на Украине, — вот кроме этих кадров, у него дома больше ничего нет. Может быть, они хотели изъять памперсы ребенка? Или посмотреть черновой монтаж фильма про режиссера Германа, который экранизирует «Трудно быть богом»? Во всяком случае, я никаких других мотиваций для обыска не вижу.
Видимо, они полагали, что Костомаров лепит Навального по ночам у себя дома. Но, к сожалению, это не так. Навальный лепится каким-то образом сам. Без участия Костомарова.
— Вы ведь были одним из первых, кому Павел рассказал об обыске?
— Не знаю, кто именно был первым. Просто он позвонил, чтобы рассказать, что такое смешное событие произошло. Никаких заявлений в духе: завтра они придут к вам! — он не делал. Это было бы смешно. Потому что — еще раз вам говорю — ни у кого из нас никаких материалов фильма дома не лежит. Паша с большим чувством юмора все это воспринял и комментировал тоже. Это реально смешная фигня, мягко говоря.
— Все равно неприятно встретить таких гостей.
— Неприятно, конечно. В семь утра, когда у тебя один ребенок собирается в школу, а другого надо кормить молоком. Неприятно, когда к тебе приходят какие-то люди, которые сами не знают, что ищут. Вчерашний день, наверное. Это еще одна удивительная подробность журналистской деятельности в нашей стране. Оказывается, журналист должен быть готов и к этому.
— Этот инцидент никак не отразится на съемочном процессе «Срока»?
— Я не вижу никаких угроз. Мы снимаем согласно Уголовному кодексу, а также статьи 29 Конституции о свободе прессы. Все, что мы делаем, находится сугубо в рамках закона. Поэтому нам формально и неформально вообще не о чем беспокоиться. Ну а то, что следственный комитет позволяет себе такие выходки, больше похоже на конвульсии. Абсолютно бессмысленную глупость в ходе его работы по разваливающемуся делу о беспорядках 6 мая.
Ранее в поле зрения «Срока» уже попадали два обыска. Один — в офисе Алексея Навального, второй — дома у Ксении Собчак (точнее — ее растерянное интервью у себя дома сразу после окончания следственных процедур). Теперь, когда Костомаров сам невольно стал одним из героев собственного фильма, взятая с него подписка о неразглашении деталей обыска — устно, письменно или в виде видеосъемки — выглядит не иначе как еще одним инструментом давления. Ведь таким образом следователи лишили будущий фильм потенциально очень важных кадров.
