Моя ночная юность прошла на почтамте при Казанском вокзале. На мизерную стипендию трудно было прокормить себя и маму-учительницу, пришлось осваивать профессию электромеханика. Юный стажер не обладал, как сейчас бы сказали, всеми необходимыми компетенциями, что с лихвой компенсировалось самонадеянностью. И возмездие наступило немедленно.
Во время очередного ночного дежурства я обратил внимание на непорядок в электрощитовой. От одного из автоматов были отсоединены провода. Замотанные синей изолентой, они нарушали картину технического совершенства системы. Вознамерившись восстановить гармонию, я обратил внимание на предупреждение опытного дневного электрика. Выполненное на куске картона, оно гласило: «Руками не трогать!». Под надписью красовался череп со скрещенными костями. Но что мне эта картонка? Да за кого он меня держит? Зачем же голыми руками, когда есть отвертка и пассатижи? Немедленно «поймав зайчика» (так электрики называют ослепление после вспышки), я обесточил полцеха, в котором на транспортерах обрабатывали посылки.
Говорят, отсутствие зрения обостряет слух. Не знаю, но не услышать «трехэтажную» оценку моей работы из уст начальника смены было мудрено. Наиболее приличным в ней был вопрос: «Откуда у тебя руки растут»? И начальник сам нашел на него ответ.
Юношеские воспоминания нахлынули по ассоциации с ручным управлением образованием, свидетелями которого мы сегодня являемся. Наблюдая за шатаниями образовательной вертикали, поневоле начинаешь думать над четырьмя вопросами, заданными в стилистике моего начальника смены. Все ли можно трогать руками? Откуда эти руки растут? До каких мест они способны дотянуться? И что из этого выходит на деле?
Есть базовые основы государства, малейшее прикосновение к которым чревато скачками напряжения и вспышками ослепляющей ненависти. К таким, например, относится статья Конституции РФ, закрепляющая светский характер образования. Недавняя история в Ставропольском крае — яркое тому подтверждение. Директор школы запретила девочкам появляться на уроках в хиджабах. Посыпались протесты, дошедшие до Москвы. Федеральный министр Д.В.Ливанов оценил ситуацию уклончиво: школа-де имеет широкое поле для компромиссов. Это вызвало отрицательную реакцию губернатора края и регионального министра образования. В конфликт вмешался Президент РФ, напомнивший о светском характере школы; он же предложил ввести школьную форму, которая призвана снять противоречия, связанные не только с религиозными различиями, но и с имущественным неравенством. Казалось бы, конфликт исчерпан. Ан нет.
Хорошо представляя себе ситуацию в Ставропольском крае, где более десяти лет веду работу с учителями и студентами пединститута, я понимаю, на какой оголенный провод наступили. Федеральный отраслевой министр обязан думать о политических последствиях своих высказываний — на Кавказе и без школ проблем хватает, любое неосторожное слово может привести к вспышке межнациональных противоречий. Вот он и говорит уклончиво. Что же касается Конституции, то шаловливые ручки депутатов, выражаясь опять же языком моего начальника смены, залапали ее до неузнаваемости. Достаточно познакомиться с поправками к законам, проштампованными в последние месяцы. Одно предложение, прозвучавшее во время обсуждения Закона об образовании, создать молельные комнаты в школах чего стоит.
И дело тут не в региональной северокавказской проблеме. У меня, к примеру, школьная форма существует уже больше двадцати лет. Но она не снимает всех межрелигиозных и межэтнических трений. Недавно я имел жесткий разговор с родителем одной первоклассницы. Ворвавшись в кабинет директора, он заявил:
— Вера и традиции моего народа не позволяют посещать занятия в бассейне, где девочка предстанет перед мальчиками в неподобающем виде.
— У вас есть возможность перевести ребенка в национальную школу Москвы, где эти традиции соблюдаются.
— А у вас учат лучше.
— Как писала А.Барто: «Выбирай себе, дружок, один какой-нибудь кружок».
— Вы нетолерантны.
На том и расстались, а я почувствовал себя экс-президентом Франции Саркози, поскольку не допускаю в школе ни хиджабов, ни кип, ни нательных крестов поверх формы (они же нательные)...
Но если по Конституции образование у нас светское, то как тогда понимать попытку создать кафедру теологии во Всероссийском ядерном (!) институте МИФИ? Чья это инициатива? Ректор получил сигнал свыше или сам решил бежать впереди паровоза? Перед кафедрой стоит задача установить непротиворечивость науки и религии. Ученые-ядерщики заявили, что рассматривают данную инициативу как издевательство над научным мировоззрением; ряд профессоров пригрозил отставкой. Вопрос завис под предлогом нехватки помещений.
Ох уж эти двойные стандарты. Нельзя одной рукой запрещать хиджаб, а другой открывать кафедру богословия!
Кстати о нехватке помещений. Уважаемый и прославленный МИФИ рискует попасть в разряд неэффективных вузов, подлежащих ликвидации, поскольку одним из абсурдных критериев оценки эффективности, опубликованных Минобром, является площадь помещений в пересчете на одного студента. Другой критерий — по среднему баллу ЕГЭ у поступающих... При таком подходе неудивительно, что в разряд неэффективных попали прославленные творческие вузы, все педагогические и др. Я своими ушами слышал, как чиновник, отвечая на вопросы о странностях таких оценок, заявил: «Мы выбирали объективные критерии, те, которые, образно говоря, можно пощупать руками».
Разразился скандал. Перед ректорами вузов, объявленных на всю страну неэффективными, тихо извинились. В правовом государстве за такое в суд принято подавать и взыскивать репутационные убытки. Но ректоры у нас тоже ручные. Они не в обиде, тем более министр заявил, что окончательного списка неэффективных вузов нет, с каждым будут разбираться деликатно-комиссионно. А что такое выезжающая на место комиссия? Это десятки рук, которым предстоит на ощупь определить, к примеру, вклад выпускников Литературного института в отечественную и мировую словесность. Для такого вида вузов, оказывается, тоже подобрали критерий: индекс цитируемости. Не перевели твой шедевр на иностранные языки — подвел свою альма-матер...
Но шутки в сторону. Откуда растут все эти шаловливые руки? Где тот центр управления, что руководит «полетами во сне и наяву», от которых у преподавателей и учащихся голова кругом идет?
Рискуя разочаровать сторонников теорий заговора, предположу, что никакого единого центра не существует. Есть расплодившиеся центры, каждый из которых подает российскому образованию свои сигналы. Свои — министерство, свои — депутатский корпус, свои — различные структуры при Администрации Президента, например, недавно созданное управление по патриотическому воспитанию. Конечно, все они хотят для школы только хорошего. Но при этом должны оправдывать свое существование всякими инициативами. Вот и стараются люди, пыжатся каждый на свой лад.
Необходимость улавливать часто разнонаправленные импульсы заставляет трястись всю образовательную вертикаль, заложниками ситуации стали управленцы любого уровня: от директора школы до министра. Неопределенность лишает людей уверенности и порождает слухи. «И словно мухи тут и там ходят слухи по домам». (В.Высоцкий). Но разносят их не беззубые старухи, а СМИ.
Недавно одна уважаемая газета опубликовала материал, в котором утверждалось, что все руководители школ должны будут пройти конкурсный отбор. Выборы — вещь хорошая. Но, извините, одно дело, когда на повышение или на заслуженный отдых уходит руководитель слаженного педагогического коллектива, дающего высокие результаты обучения. Здесь, рассматривая кандидатуру преемника, нельзя не считаться с мнением сотрудников. И совсем другая ситуация, когда в коллективе, разрываемом противоречиями, идет борьба группировок, отвлекающая педагогов от выполнения своих прямых обязанностей. При таких делах учредитель должен назначить директора, призванного твердой рукой вывести школу из кризиса.
Откуда вырос этот слух о немедленных перевыборах? Оказывается, на одном из совещаний в Санкт-Петербурге второе лицо в государстве дало поручение разработать положение о конкурсах на замещение вакансий руководителей школ. Только-то и всего. А у меня телефон раскалился от звонков коллег из тех регионов, где этот «сигнал сверху» был воспринят как руководство к немедленным действиям!
Но вернемся к привитой мне в юности любви к электричеству. Есть такое явление, как блуждающие токи. Растекаясь в земле и встречая на своем пути металлические сооружения, они, вызывая коррозию, разрушают рельсы железнодорожных путей. По моему глубокому убеждению, на ниве образования сейчас происходит нечто подобное. Помня предупреждение опытного электрика, я бы рекомендовал вывесить во всех высоких кабинетах его призыв: «Руками не трогать!».
