Между тем сотрудники социальной службы опеки города Вантаа утверждают, что процедура изъятия детей у Завгородней проходила по правилам. По словам директора отдела семейных услуг Анны Кантелл-Форсблум, социальная служба имеет право вмешиваться в ситуацию в семье в том случае, если существуют веские подозрения относительно того, что здоровье ребенка находится под угрозой.
Сама же Завгородняя опротестовала решения соцработников в суде. «Вот только сейчас очередь в суды, и наше дело рассмотрят, наверное, не раньше, чем через шесть месяцев», — переживает она. По ее словам, российское гражданство есть только у старшей девочки — шестилетней Вероники. Двухлетним двойняшкам Завгородняя только намеревалась оформить российское гражданство, ну а новорожденного ребенка у семьи забрали через неделю после рождения.
Женщина также заявила, что собирается уехать в Россию, как только вернет детей. «Жить в Финляндии невозможно, — говорит она. — Даже если детей удастся освободить, соцслужбы поставят нас на учет и будут контролировать каждый шаг. Любая жалоба на кризисный номер — и мы снова лишимся детей до выяснения обстоятельств».
В свою очередь Уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов утверждает, что в рекомендациях Минздрава Финляндии указано, будто российские семьи практикуют насилие над детьми, поэтому у них надо отбирать детей в первую очередь. Он также считает, что национальности россиянки Анастасии Завгородней и ее мужа, суданца по происхождению, повлияли на разбирательство с их детьми.
«Наши консульские работники говорят: ничем особенным эта семья не отличается, — пояснил Астахов. — Разве что муж Анастасии является как бы представителем третьей страны... Когда я занимался делом семьи Рантала, то встречался с представителями социальных служб города Турку, где все это происходило, мне интересную вещь сказали. Дескать, с россиянами хлопот много, но столько проблем, сколько с выходцами из Северной Африки, у нас ни с кем нет».
