Когда пожар стих, Наполеон вернулся в Кремль. По вечерам отправлялся на Большую Никитскую улицу в дом, у которого сегодня номер 26. Спустя двести лет выглядит он не лучшим образом, надстроен верхними этажами. Лишился классического фасада. Не верится, что перед нашествием французов это было одно из лучших зданий Москвы, попавшее в альбомы Матвея Казакова.
Владел домом «обер-гофмаршал, камергер и кавалер» Григорий Никитич Орлов и продал его летом перед самой войной генералу Позднякову. Заядлый театрал, подобных много насчитывалось тогда в царской Москве, пристроил к покупке вдоль переулка протяженное здание со зрительным залом.
В «Горе от ума» по адресу генерала сказано:
А наше солнышко? Наш клад?
На лбу написано: театр и маскерад,
Дом зеленью раскрашен в виде рощи,
Сам толст, его артисты тощи.
Дом не сгорел. В нем вместо русской труппы выступали французские актеры, не оставившие Москву перед вступлением соотечественников. Наполеон приезжал на представления неоднократно.
Вместо захудалого жилого дома Москва здесь, на Большой Никитской, как и на Большой Лубянке, могла бы получить памятник 1812 года. Если зданию вернуть утраченный вид, восстановить театр, оно могло бы быть не только достопримечательностью улицы, но и города. Особенно если установить на фасаде доску с именем Наполеона и найти место бюсту императора, культ которого в России существовал, несмотря ни на что.
Покидая Кремль, император приказал взорвать кремлевские крепостные стены, башни и Арсенал. У его стен после Отечественной войны собрали 875 трофейных орудийных стволов. Кутузов издал приказ: «Взятые нами в разное время у неприятеля орудия собрать и отправить в Москву». Захват орудия у артиллеристов, у которых не было знамен, как у пехотинцев и кавалеристов, приравнивался к захвату знамени. Отступая, французы бросали орудия, закапывали их в землю и топили. Каждому, кто находил такой трофей, Кутузов обещал уплачивать 250 рублей ассигнациями. С тех пор орудия «великой армии» и других неприятелей выставлены у стен Арсенала.
По времени первым рукотворным памятником в честь победы стал храм Христа Спасителя. О нем народ узнал в декабре 1812 года из манифеста Александра I, когда Россию покинул последний вражеский солдат. Ему выбрали место на Воробьевых горах, но там по многим причинам строительство прекратили. Новое место, где стоял Алексеевский монастырь, выбрал Николай I. Архитектор Константин Тон создал по указанию императора проект собора в русско-византийском стиле, а не в классическом европейском, потому что с ним связывалась архитектура побежденной Франции.
По проекту, главный купол достигал высоты 102 м до креста. То есть выше колокольни Ивана Великого. Четыре малых купола служили колокольнями. Задуманный Александром I храм строился при трех императорах: Николае I, Александре II и Александре III. То была церковь в честь Христа и памятник русским воинам.
Под сводами храма возник музей Отечественной войны. На мраморных досках золотыми буквами сияли тексты рескриптов и манифестов Александра I, описания сражений, названия полков, фамилии командиров, имена погибших и награжденных.
Митрополит Филарет дал художникам сюжеты горельефов, росписей и престолов в честь церковных праздников. На их дни пришлись победы в решающих сражениях при Бородине, Малоярославце, Лейпциге... На стенах предстал ареопаг заступников Руси. Не только евангельских — Андрея Первозванного, Георгия Победоносца, но и русских князей — Ольги и Владимира, Александра Невского и Даниила Московского, всех, поминаемых в церквях и в школах на уроках отечественной истории.
Лучшие художники и скульпторы России сорок четыре года украшали храм, вмещавший десять тысяч человек. Его взорвали в
Всего за пять лет Москва на средства города и народа воссоздала храм Христа таким, каким он был. Отлила колокола, позолотила купола, устроила в стилобате музей и зал Соборов. Триста художников во главе с президентом Академии художеств Зурабом Церетели расписали свод и стены. Он же отлил врата, горельефы на фасадах. В подземной части освящен храм Преображения с приделами, существовавшими у разрушенного Алексеевского монастыря. Как сказал патриарх Алексий II, благословивший строителей, Сталин и Каганович разрушили храм, Лужков и Ресин его восстановили.
Во главе правительства Москвы им пришлось за шестнадцать месяцев восстановить другой памятник 1812 года. Он появился в
У стен Кремля вблизи Троицкой башни построили громадный Экзерциргауз, по-русски говоря, Манеж, предназначенный для занятий и смотра войск московского гарнизона в любую погоду. Под крышей помещался пехотный полк.
Военный инженер Бетанкур предложил уникальный проект конструкции из деревянных ферм, покрывших без единой опоры пролет шириной свыше 44 метров и длиной 174 метра. Ничего подобного в мире не существовало.
Осип Бове создал фасад в стиле ампир, повторяющий образы триумфальных зданий античной Греции и Рима. Монументальность придают тосканского ордера колонны, украшения стен античными воинскими доспехами, лавровыми венками. Таким образом, стиль, возникший во Франции времен революции и победоносных войн Наполеона, пришелся к лицу победоносной России.
Под сводами Манежа в XIX и ХХ веках не только ходили строем и ездили верхом. В нем выступали великие музыканты, оркестры и хоры в сотни человек, устраивались всесоюзные выставки. Так было до 21 часа 35 минут 14 марта 2004 года, когда начался пожар. У стен Кремля и Московского университета запылал костер. Пламя, пожиравшее дерево стропил, напоминало пожар 1812 года. После шестнадцати месяцев круглосуточной работы Манеж возродился, стал над землей таким, каким его видели прежде. А под землей возник еще один выставочный зал.
Пушкин воскликнул, подъезжая к Москве после долгой разлуки:
Прощай, свидетель падшей славы,
Петровский замок. Ну! Не стой,
Пошел! Уже столпы заставы
Белеют; вот уж по Тверской.
На этой улице в
Монументальной каменной аркой решено было заменить деревянную арку, воздвигнутую в честь вернувшихся в Москву победителей.
Уходя в поход на Москву, Наполеон обещал солдатам, что они пройдут в Париже под Триумфальной аркой, которую к их возвращению достроят.
Московские Триумфальные ворота поднялись на 28 метров над небольшими зданиями Тверской улицы и казались громадными. Между чугунными колоннами встали согласно закону классического искусства античные воины в римских доспехах. В подобных на Красной площади Минин и Пожарский. Крылатая богиня в колеснице, запряженной шестеркой коней, осеняла лавровым венком победителей. Арка в православной столице выглядела как в Древнем Риме, с образами Геракла и Минервы, потому митрополит не освятил этот замечательный памятник...
В рельефах «Изгнание галлов из Москвы» и «Освобожденная Москва» нашлось место русскому воину с двуглавым орлом на щите. Москву олицетворяла русская красавица в сарафане и с гербом, на котором Георгий Победоносец поражал змия. Вполне узнаваемый Александр I в одеянии римского цезаря вел немой диалог с Минервой, богиней искусств и ремесел, как объясняют искусствоведы, «выражающей готовность помочь возрождению Москвы из пепла и развалин». На медальонах арки изображались гербы городов, чьи жители воевали с «галлами», инициалы Николая I, царствующего тогда в России.
Сто лет Триумфальные ворота украшали Тверскую улицу, дорогу между двумя столицами. Пока их в июле 1935 года не обмерили. Тогда сфотографировали каждую деталь и разобрали на части памятник. Колесницу Славы и статуи, украшения из чугуна поместили за оградой Донского монастыря, служившего музеем архитектуры.
Но память о Триумфальных воротах осталась в сердцах. К
Теперь на одной плите помещен текст закладной доски, процитированный выше. На другой — выдержки из военных приказов по итогам кампании 1812 года: «Славный год сей минул. Но не пройдут и не умолкнут содеянные в нем громкие дела и подвиги ваши, потомство сохранит их в памяти своей...».
А сто лет назад рядом с «Кутузовской избой» построили необыкновенный музей в честь Кутузова. То был яркой расцветки храм в романо-византийском стиле. Его убранство, как писал в наши дни Алексий II, было «в память небесного покровителя великого полководца земли нашей, Михаила Илларионовича Кутузова, архистратига архангела Михаила». В переводе с еврейского его имя означает «кто как Бог». На многих русских знаменах архангел Михаил изображен как архистратиг, предводитель Божьего воинства.
Соорудили памятник на средства Общества хоругвеносцев храма Христа Спасителя. То были всеми уважаемые и состоятельные москвичи. Им доверялось во время шествий, крестных ходов нести церковные знамена, хоругви храма.
Судьба и этого памятника 1812 года драматична, как храма Христа и Триумфальной арки. В 1930 году его закрыли, обезглавили, разграбили, осквернили, превратили в склад.
Возродили в 1998 году. Это единственный храм, где среди святых изображен коленопреклоненный Михаил Кутузов перед иконой Богоматери.
Там, где сегодня горят свечи, в золотом обрамлении иконостас, сверкает под сводом хрустальное паникадило, расписаны яркими красками стены — все было порушено. Теперь для верующих — это место молитвенной памяти «о всех вождях и воинах, жизнь свою за Отечество положивших».
Рядом с Архангелом Михаилом в сквере за оградой другой памятник войны 1812 года — потемневший от времени гранитный обелиск. Надпись гласит, что это братская могила 300 героев, умерших от ран на Бородинском поле. Их прах перенесли сюда в 1940 году с Дорогомиловского кладбища.
Когда Россия отмечала столетие Бородинской битвы, на Чистых прудах толпился народ. Там на внутреннем проезде бульвара в построенном по этому случаю павильоне демонстрировалась самая большая картина в Москве. Ее полотно в длину достигало 115 метров, в высоту — 17 метров. То была созданная знаменитым русским баталистом французом Францем Рубо панорама «Бородинская битва».
Сражение у деревни Бородино началось на рассвете 26 августа и длилось 15 часов. Накануне битвы Кутузов сказал: «Сей день пребудет вечным памятником мужества и отличной храбрости русских воинов». Какой миг выбрать для того, чтобы запечатлеть столь протяженное по времени событие? Самый важный момент наступил в 12 часов 30 минут, тогда пали после восьмой атаки Семеновские флеши, генерал Петр Багратион был смертельно ранен. На картине в тот час идут в бой ахтырские гусары и астраханские кирасиры. Вдали у деревни штаб Кутузова, стоящие в резерве лейб-гвардии Семеновский и Преображенский полки. Во ржи схлестнулись кирасиры, за ними русские драгуны контратакуют польских уланов. Горит село Бородино. Идет в атаку тяжелая французская кавалерия, вдали на белом коне Наполеон...
Кутузов тогда ввел в бой наибольшее число пехотинцев и кавалеристов, почти всю гвардию. С обеих сторон насчитывалось около 300 тысяч сражавшихся. На картине художник показал 3 тысячи живых и павших.
Три года создавался шедевр. Иллюзию реальности создавал «предметный план», разбитые пушки, разбросанные зарядные ящики и ядра, крестьянский двор с обгоревшей избой. Зрителям казалось, что они находятся на поле боя.
Когда началась Мировая война, панораму закрыли, павильон снесли. Холст намотали на вал. Вспомнили о нем накануне
После того как 7 ноября 1941 года на Красной площади Сталин назвал Кутузова в числе великих предков, Николай Томский изваял конную статую фельдмаршала. До того скульптор специализировался на памятниках Ленину и Сталину, которые заказывали республики и города Советского Союза.
С четырьмя помощниками Томский создал две композиции генералов, офицеров, солдат и партизан. Все фигуры — реальные и выполнены с документальной точностью. Эта сложная работа длилась свыше тридцати лет. Открытие монумента состоялось на Кутузовском проспекте. Памятник установлен пред «Бородинской панорамой». Там же в сквере перед «Кутузовской избой» нашлось место для бюста фельдмаршала, то было первое изваяние Кутузова в Москве.
Пространная надпись на постаменте памятника гласит: «Михаилу Илларионовичу Кутузову, славным сынам русского народа, одержавшим победу в Отечественной войне 1812 года». На пьедестале 26 фигур. С одной стороны впереди фельдмаршал Барклай де Толли, избравший с первых дней войны единственно верную стратегию борьбы с армией Наполеона. За ним стоят десять генералов. Все изображены в глубоком раздумье перед решающим сражением, такими они могли быть на Поклонной горе.
Все герои с русскими фамилиями. Остерману-Толстому, Беннигсену места не нашлось. Хотя Леонтий Беннигсен дошел до Парижа и удостоился Георгия
С другой стороны пьедестала с развернутым знаменем и барабанщиком идут офицеры и солдаты. Впереди барабанщик Михайлов, участник всех сражений. У стен Парижа в последнем бою шел он впереди русско-прусской пехоты и упал, раненный в грудь. Но не перестал бить в барабан. Немцы подняли его с земли и на руках понесли вперед. Они слышали боевые звуки, пока не перестало биться сердце солдата.
Среди мужчин одна женщина, Василиса Кожина, жена старосты, она командовала отрядом из своих односельчан и, как пишут историки, «наводила страх на захватчиков».
На открытии Томский сказал: «Мне предстояло запечатлеть реальные исторические личности, чьи имена до сих пор помнит вся Россия». Эту задачу он выполнил.
Не знаю, есть ли в мире страна, где бы крупнейший собор столицы, посвященный победе исторического значения, взорвали? Где бы церковь в память о великом полководце искалечили и превратили в склад, Триумфальную арку в честь героев войны — демонтировали, закрыли мемориальный музей и выбросили иконы, а панораму грандиозной битвы упрятали бы на полвека и не смогли сберечь.
Что радует: храм Христа воссоздан, церковь Архангела Михаила восстановлена, Триумфальные ворота воздвигнуты вновь, «Бородинскую панораму» реставрировали и выставили на видном месте. Значит, память о прошлом, войне 1812 года, жива, а когда она есть, не мной сказано, быть будущему.
