Кирпичный дом в самом центре Москвы, аккурат напротив новенького торгового центра на Цветном, только с внешнего фасада смотрится презентабельно. На первом этаже, со стороны бульвара, уже несколько лет работает дорогой пивной ресторан. А в полуподвальном помещении — салон красоты. По соседству банк с охраняемой стоянкой. На первый взгляд приличное место, жить да радоваться. Но это только с внешней стороны улицы.
Грязный подъезд благоухает бомжами и крысами. Между лестничными пролетами хоть и установлены решетчатые двери, но замки на них давно сломаны, а пол усыпан окурками. Старый лифт давно не видел не только косметического ремонта, но и швабры уборщицы. Дверь квартиры, где когда-то жил Роман Аркадьевич с первой супругой Ольгой, обита дешевым красным дерматином.
О том, что недвижимое имущество начальника Чукотки продается, многие соседи узнали только от нас.
— Старые жильцы, которые еще помнят Абрамовича, давно уехали отсюда. В нашем доме сейчас почти все квартиры снимают гастарбайтеры, — говорит соседка по лестничной клетке Романа Аркадьевича баба Вера. — Житья от этих азиатов нету, моются в 2–3 часа ночи, шумят. Селятся в квартирах по 7 человек. Мы жаловались участковому, да что толку.
— В 31-й давно уже никто не живет, можете не звонить им, — говорит жилец с третьего этажа Владимир. — Я в этом доме с 1968-го года живу, — помню Рому молодым еще, а вот жену его не запомнил, видать, внешность у нее не такая уж яркая. Вот у него физиономия запоминающаяся. Вежливый был, культурный, всегда здоровался. Не то что нынешние жильцы.
Другая соседка рассказала, что помнит даже дядю Абрамовича.
— У него ведь родители рано погибли, его дядя воспитывал. Очень интеллигентная семья у него была. А у Романа жизнь была трудная, он хороший человек, милый, интеллигентный, не рвач, как Березовский. Олигархи ведь не все хамы и убийцы.
Спускаясь вниз по зловонной лестнице, смотрим на старые почтовые ящики. Все они закрыты, кроме одного — 31-го.
— А вы что, из 31-й? Квартиру купили? — спрашивает девушка лет 25. — Знаете, что там раньше Абрамович жил? Я тогда еще маленькая была, не помню его. Но папа мне рассказывал, что однажды Абрамович угостил меня конфетой, когда мы гулять выходили. “Чебурашкой”. Были такие карамельки, Роман Аркадьевич их очень любил.
