Насколько это реально на практике? В медицинской среде закон принят неоднозначно. Свои вопросы мы адресовали академику РАМН, заместителю директора знаменитого НЦ ССХ им. А.Н.Бакулева Юрию БУЗИАШВИЛИ. Уж в этой-то клинике недостатка в пациентах никогда не было. Справится ли она теперь с новым наплывом желающих получить именно здесь медицинскую помощь?
— Юрий Иосифович, насколько реальна такая практика, или это очередная утопия?
— Вновь принятый Закон об ОМС — ответственный шаг к свободе личности в нашей стране. Считаю, он крайне необходим, ибо как человек ухожен физиологически, как он себя чувствует, такова от него и отдача обществу. Другой вопрос — насколько наша медицина к этому подготовлена, как закон безболезненно реализовать? Покажет время. Я бы очень хотел помочь его осуществить, но таких энтузиастов должно быть все медицинское сообщество. На его реализацию понадобится многое, и прежде всего отказ медицинских работников от той фанаберии и снобизма, которыми многие страдают, понимая, что пациент от них никуда не денется. Закон четко дифференцирует необходимость и загруженность клиник — при неправильном подходе к пациенту многие будут пустовать и естественным образом будут отторгнуты и закрыты.
— Вы сказали, что после принятия закона нужно многое сделать. Что вы имели в виду: ценообразование, стандарты лечения, обеспечение оборудованием всех без исключения клиник?
— Медицина сегодня такова, что мы вынуждены “по одежке протягивать ножки”. Надо исключить ситуацию с “тришкиным кафтаном”. Если кафтан дырявый, то никакой пользы не будет. Значит, для начала надо оценить, имеем ли мы финансовый потенциал, чтобы обеспечить каждого пациента высококвалифицированной медицинской помощью, которая пока может быть реализована лишь в некоторых центрах страны. Естественно, больные пойдут туда, где медицинская помощь оптимальна. Выдержат ли сегодня ведущие медцентры такой напор? Вряд ли. В планах нашего государства тиражировать клиники, в которых будет оказана нормальная помощь. А не выдержавшие рыночной конкуренции будут закрыты. Если это будет реализовано, то в будущем медицины я вижу большой плюс с введением нового Закона об ОМС.
— Но уровень оснащения и обслуживания в большинстве поликлиник и больниц даже в Москве сейчас настолько низок, что говорить о быстрых метаморфозах, а значит, и о выполнении нового закона, просто не приходится.
— Никому не запрещено мечтать. Действительно, 70% заболеваний должно диагностироваться в поликлиниках. Поэтому именно поликлиники должны быть оснащены самыми лучшими оборудованием и специалистами. Мы в стационарах зависим от поликлинических врачей. Если оттуда к нам не будет потока больных, то при всем своем величии мы будем пустовать. А чтобы посылать больных, например, в наш центр, поликлинический врач должен быть соответствующей квалификации. Зачастую врачи избегают посылать своих больных в известные центры, дабы не ошибиться с диагнозом. Вот нелепость! Во-первых, лучше перестраховаться, чем запустить заболевание, а ключом в этой ситуации является тот злополучный принцип непрерывного образования, необходимость которого давно назрела в нашей быстро прогрессирующей медицине.
— Не обрушит ли всю медицину этот новый закон? Ведь даже в Москве страховых денег не хватает на своих пациентов. Как регулировать поступление пациентов, например, в вашу клинику? Не поторопились ли с принятием такого закона?
— Лучше раньше, чем никогда. Если у нас не будет мест, пациент может пойти в частную клинику. Но... Частные и государственные, типа центра им. А.Н.Бакулева, — совершенно разные вещи. К сожалению, не бывает медицины без ошибок. Но возможность их в нашем центре минимизирована тем количеством старших коллег, которые работают с молодыми врачами. Здесь и стены лечат. Здесь бродят тени тех людей, которые не позволят в поведении выйти за недозволенные рамки. Но надо учитывать, что медицинское сообщество — это все-таки срез всего общества, и многим медицинским работникам ничто человеческое не чуждо.
— В законе прописана такая норма: часть выделенных государством на медицину на ближайшие два года 460 миллиардов рублей уйдет в частные клиники. Но в законе прописана и другая норма: в госклиниках упраздняются платные услуги. Все! Нет ли здесь противоречия?
— Возможно, государство таким образом решило принести в жертву сиюминутную выгоду в пользу той стратегической цели, которая будет реализована через энное количество лет и для всего общества. В этом я вижу государственный подход: значит, государству важно превратить частные клиники в полноценные медучреждения и таким образом умножить количество полноценных клиник для живой конкуренции. Это будет только на пользу больному. Когда больной станет предметом поиска врачебного, а не нагрузкой, тогда, считайте, врач превратится не в обслугу для человека, получающего деньги от него, а действительно в лечащего его врача. Это два разных подхода. На Западе, например, приход пациента к врачу является для него огромным пиететом. Там каждый врач в конце года обязан вывесить на стене результаты своей работы: количество оперированных, число смертей и успешных операций. И направляющий на операцию врач, и пациент сами видят, на что способен данный доктор, идти к нему лечиться или нет. Я надеюсь, так когда-то будет и у нас. Ведь в итоге все равно кто-то за пациента платит: или он сам, или государство. Бесплатного лечения вообще не бывает.
— Каким должен быть механизм ценообразования на медицинские услуги? Раз уж государство будет спонсировать частные клиники, должно ли оно устанавливать ценовой предел?
— Я не думаю, что искусственно спущенный сверху лимит цен на услуги сыграет свою положительную роль. Объясняю почему: в Москве было открыто несколько клиник для миллионеров, но они закрылись из-за отсутствия клиентов. Если потребителя коммерческих услуг не будет, то эти клиники сами по себе уйдут с рынка. Во всяком случае на Западе эта схема действует. Конкуренция заставит клиники иметь те цены, которые привлекут пациентов.
— Свежо предание… Частная медицина в России пока еще на таком низком финансовом уровне, что слишком долго придется ждать, когда медики-частники скажут: хватит, наелись. Стоит в таком случае государству устанавливать здесь свои правила игры?
— Я полагаю, по-прежнему будут существовать квоты на высокотехнологичные медуслуги. А пациент, придя в частную клинику, будет доплачивать из своего кармана. Я за то, чтобы государство устанавливало ценовой потолок на медуслуги в частных клиниках, но тогда это будет незаконно по отношению к ним. А если цена на услуги пациентам будет зашкаливать, то она окажется смертельной именно для того, кто ее установил. В этом весь рынок.
— Юрий Иосифович, Бакулевский центр — один из ведущих в России. Если к вам хлынет такое количество народа, которое вы не сможете “переварить”, что будете делать?
— Давайте исходить из реальности: для того чтобы приехать в Бакулевский центр, человек должен о нем знать и иметь деньги на дорогу. К сожалению, ведущие клиники страны и так захлебываются от наплыва пациентов. Клиники будут пропускать столько пациентов, сколько реально могут вместить. Очереди так и так сохранятся.
— Значит, с введением нового Закона об ОМС принципиально ничего не изменится?
— Частные клиники должны предложить сопоставимый с ведущими центрами уровень медицинских услуг — вот что имеется в виду в новом Законе об ОМС. Государство сегодня поставило в центр внимания самого больного. Он теперь становится более интересен и частным клиникам — они обязаны не просто бороться за пациента, но соответствовать уровню ведущих клиник, быть оборудованы соответственно и обеспечены специалистами высокого класса. Поэтому, мне кажется, постановка вопроса в новом законе правильная. Другое дело, как все это будет реализовано.
— По-хорошему, пациент имеет право подать, например, на Бакулевку в суд, если она его не примет, читай — не выполняет закон…
— Вы немного утрируете: не будет этого никогда. Не готов наш народ так массово ехать в Москву за лечением. Чтобы к нам попасть, пациент должен пройти первичную диагностику в клинике по месту жительства. Мы принимаем планово по направлениям специалистов с мест. У нас заполнены все отделения. Ничем другим, чем открытием новых десятков и десятков клиник, которые и должны оттянуть часть пациентов от государственных медучреждений (создать условия, может быть, даже лучше, чем в Бакулевке), принятие этого закона не продиктовано.
— Юрий Иосифович, создать хорошие условия в частных медклиниках сегодня могут пока единицы (многопрофильные), которые работают на рынке уже 10—20 лет. А остальным подтягиваться до уровня ведущих придется еще не один десяток лет.
— Но если ничего не делать, тем более ничего в медицине не будет меняться к лучшему. Государство сегодня уже не хочет брать на себя всю медицину — оно стремится отдавать и отдавать государственные функции в частные руки, в т.ч. и в медицине. В 90-е годы государством уже были выделены деньги на ОМС, которые неизвестно куда делись. Тогда государство реально на каждого гражданина России выплатило реальную сумму. Что сделали страховые компании? Они испарились вместе с деньгами. Государство не может каждые 10 лет выделять россиянам страховые суммы. Во-первых, никто не уверен, что эти суммы опять не уйдут в песок. В нашем государстве на каждый выделенный рубль надо ставить двух контролеров-инспекторов. Но нет стольких контролеров. Поэтому и решено активнее привлекать к лечению больных частный сектор, частично спонсируя их услуги пациентам.
— Сегодня смертность от сердечно-сосудистых заболеваний стоит в России на первом месте, опережая даже онкологию. Поможет ли в какой-то мере этот закон таким больным, исходя из вашей практики?
— Думаю, да. Я только что вернулся из Минздрава, отвез письмо на имя министра с предложением активно внедрять программы по контрпульсации, предотвращающей инфаркты. Мы там обсуждали пути реализации этой программы. Не хотелось бы опережать события, но мне было сказано, что проблема может быть решена путем принятия государственной целевой программы по контрпульсации. Я очень надеюсь, что ее удастся реализовать. Для кардиобольных это было бы решением многих проблем. К сожалению, сегодня в России выполняется всего 15% от необходимого количества операций на сердце. А контрпульсация как раз и могла бы предупредить много сердечных катастроф.
А что касается нового Закона об ОМС, включающего в финансовую госорбиту по лечению больных частный сектор, то все равно в российской медицине в обозримом будущем мы будем жить с оглядкой на государство: госреестр, регистрация, госзакупки и т.д. А возможно, в нашей стране так будет всегда. К сожалению. Вдумайтесь: из России за рубеж только на сердечно-сосудистую хирургию в год уходит 30—31 млрд. рублей (миллиард долларов!). Это то недоверие, которое испытывают наши пациенты к своим отечественным докторам и клиникам.
