— Заявление о пропаже Лизы приняли у ее отца в ночь на 14-е, но не с первого раза, — говорит доброволец Мария. — Его перекидывали из одного отделения милиции в другое. Потом мы уже поехали искать Лизоньку в округе. Но когда отец пытался узнать о ходе поисков у сотрудников милиции, те либо не брали трубку, либо отвечали, что им некогда. Три дня мы искали около деревни Демихово и за все это время увидели только один милицейский “уазик”. Но сотрудники даже не выходили из машины, а просто ездили по просекам. Но разве таким способом можно найти пропавших?
Кстати, в начале лета добровольцы нашли потерявшегося в лесу 4-летнего Сашу Кононова. Мальчик пропал в лесу вместе с мамой, страдающей рассеянным склерозом. И точно так же был кинут клич в Интернет, на который откликнулись сотни людей. Причем и тогда многие из добровольцев жаловались на неслаженную работу силовиков. “Удивляет отношение оных структур... бойцов почти нет, одни контрактники...а эти ходят ток по просекам и тропинкам...” — пишет один из добровольцев в блоге.
Правда, были и противоположные мнения. “Официальные службы порадовали. Все очень четко, конструктивно, оперативно. Лес прочесывают МЧС и военные. Их много. Около 400 человек. Приезжали добровольцы (например, мы) — им выдавался эмчеэсовский командир, который вел их в нужный квадрат и показывал, где и как прочесывать территорию”.
На работу официальных поисковиков не жалуется и 79-летний пенсионер Константин Туманов, который в конце августа прошлого года потерялся вместе со своей 6-летней внучкой в лесу. Нашли их только на четвертый день.
— Нас искали даже с вертолета, он несколько раз пролетал над нами. Но несмотря на то что я махал руками, в непролазной чащобе нас они, естественно, не заметили, — вспоминает Константин Степанович.
Также мужчина слышал выстрелы, но выйти к людям не мог.
— Мы с внучкой будто блуждали по кругу, хотя я заядлый грибник и знаю все тропки. Было очень страшно, но Яночка вела себя как настоящая героиня. Только все время повторяла: “А нас успеют найти до того, как я в школу пойду?” Ведь она должна была идти в первый класс.
Дедушка вспоминает, что если бы на ночь он не накрывал малышку ветками и мхом, поисковики вряд ли нашли бы их живыми.
Еще один важный вопрос — когда все же милиция должна приступать к поискам без вести пропавших. По идее, как рассказали “МК” в пресс-службе МУРа, сразу же после поступления заявления. При этом не имеет значения, кто пропал — взрослый или ребенок.
— Можно не только обратиться в милицию с заявлением, но даже просто набрать “02”. Кроме того, заявитель может, не дожидаясь милиционеров, сам позвонить в бюро регистрации несчастных случаев. В принципе, он этого делать не обязан — за него это сделают сотрудники милиции, — заявили “МК” в МУРе.
После этого наряд, состоящий из оперативника по розыску без вести пропавших, следователя и дознавателя, а также участкового, обязан приступить к оперативно-розыскным мероприятиям. Как отметили в уголовном розыске, очень важно как можно скорее приступить к поискам, так как 20—50% пропавших людей находятся именно в первые сутки.
— Бывает так, что на несколько часов пропадает связь с человеком (уехал, не предупредил, мобильный телефон разрядился и т.д.), родные начинают нервничать, теребят милицию. Ничего страшного. Лучше обратиться, чем терять драгоценное время, — пояснили стражи порядка.
В первые сутки разыскная группа выезжает на место жительства пропавшего, опрашивает родственников, знакомых, проверяет места, где часто бывал человек, его возможный маршрут. Если на третьи сутки поисков результатов нет, то сотрудники милиции возбуждают уголовное дело. Фотографию и ориентировки на пропавшего рассылают в органы внутренних дел, по СМИ, в транспортные компании.
