Авторы исследования наткнулись на невероятную находку при анализе костей, которые были первоначально обнаружены еще в 1989 году на палеолитической стоянке Кова-Негра в Валенсии. Среди этих окаменелостей было несколько фрагментов внутреннего уха с врожденными пороками развития, которые могли вызвать потерю слуха и головокружение.
«Единственный синдром, который совместим со всем набором пороков развития, присутствующих в останках, — это синдром Дауна, — утверждают исследователи. — Поэтому примечательно, что индивидуум дожил по меньшей мере до шести лет, что намного превышает обычную продолжительность жизни детей с синдромом Дауна в доисторических популяциях».
Действительно, синдром Дауна является наиболее распространенным генетическим заболеванием человека и также наблюдается у человекообразных обезьян, однако считается, что до современной эры выживание после младенчества было редкостью. Среди шимпанзе был описан один особенно трогательный случай, когда за ребенком с синдромом Дауна ухаживали его мать и сестра, но он умер в возрасте до двух лет.
Среди представителей нашего вида между 3629 и 400 годами до нашей эры было зафиксировано пять доисторических случаев синдрома Дауна, причем ни один из этих людей не прожил дольше 16 месяцев.
Однако, основываясь на размере и стадии развития костей из Кова-Негра, авторы исследования пришли к выводу, что этому конкретному ребенку на момент смерти было от шести до семи лет.
«Разумно полагать, что долгая жизнь этого ребенка могла произойти только потому, что в течение этого времени он получал постоянный уход и внимание», — заявляют они.
Рассказывая немного подробнее о характере этой поддержки, исследователи объясняют, что «из-за сложного образа жизни неандертальцев, включая высокий уровень мобильности, трудно представить, что мать человека смогла бы в одиночку обеспечить такой уход, а также выполнять обычные повседневные действия в течение длительного времени». Таким образом, вполне вероятно, что мать нуждалась в постоянной помощи остальных членов племени либо для оказания помощи в выполнении других повседневных задач, либо для непосредственного оказания помощи в обеспечении необходимого ухода за ребенком, либо и для того, и для другого.
Такие выводы вносят значительный вклад в дискуссию о происхождении эмпатического и гуманного поведения предков человека. Хотя в прошлом были задокументированы свидетельства того, что неандертальцы проявляли заботу, некоторые антропологи утверждали, что это возникло как своего рода корыстный пакт между индивидуумами, которые могли отплатить им тем же. Тем не менее, авторы нового исследования отмечают, что их случай «особенно интересен, потому что социальная помощь была предназначена незрелому человеку, у которого не было возможности ответить взаимностью на полученную помощь». Это, в свою очередь, подтверждает аргумент о том, что забота о неандертальцах коренится в истинном альтруизме, а не в необходимости обеспечить будущие услуги от людей, задолжавших им.
Рассматривая эти результаты в контексте, ученые сообщают, что их выводы указывают на то, что «забота о детях и совместное воспитание детей происходили у неандертальцев одновременно и что оба просоциальных поведения были частью более широкой социальной адаптации с высокой селективной ценностью, которая, должно быть, была очень похожа на таковую у нашего вида».
