– Лев Матвеевич, чем была вызвана необходимость встречи?
- У "Роскосмоса" появился новый руководитель — Юрий Иванович Борисов. Безусловно, он был знаком с проблемами космоса, поскольку до нового назначения курировал отрасль в качестве вице-премьера. Но у ученых все равно возникло беспокойство: политические и финансовые условия сейчас сложные, как бы не допустить, чтобы наши выстраданные проекты, которыми мы занимаемся много лет, не были бы надолго отложены.
- Тем более, что ряд миссий уже либо отменен - например, российско-европейская марсианская программа «ЭкзоМарс», либо наполовину свернут - как обследование неба при помощи российского и немецкого телескопов, установленных на нашем аппарате «Спектр-РГ»…
- Те решения принимались за рубежом по политическим мотивам. Однако, кроме того, мы периодически сталкивались и с внутренними секвестрами, в результате чего реализация многих наших проектов отодвигалась. В прошлом году по совместному ходатайству руководства РАН и "Роскосмоса" самые важные наши направления деятельности были поддержаны, мы уже стали получать средства.
Во время недавней встречи Владимира Владимировича Путина с главой "Роскосмоса" (она транслировалась по телевидению) президентом было прямо сказано, что среди многих важных дел надо заниматься и научным, и дальним космосом. То есть тем, чем мы и занимаемся.
РАН отвечает перед государством за раздел Федеральной космической программы, называемый «Фундаментальные космические исследования». Мы являемся заказчиком этих исследований, определяем основные направления деятельности: куда лететь, что исследовать. Поэтому, понимая сложность нынешней ситуации, в которой все может измениться, мы попросили Юрия Ивановича о встрече, чтобы еще раз донести до него и до руководителей основных направлений Федеральной космической программы важность наших исследований.
Встреча состоялась. С нашей стороны на ней присутствовало несколько представителей Совета РАН по космосу, руководителей отдельных научных секций. Это Борис Шустов – председатель секции внеатмосферной астрономии, Анатолий Петрукович – председатель секции солнечно-земных связей и Олег Орлов – руководитель секции проблем космической биологии и медицины.
- То есть речь шла почти обо всех сферах научной деятельности в космосе?
- Почти. К примеру, тема создания новой Российской орбитальной служебной станции (РОСС), которая со временем придет на смену МКС, конечно, актуальна, но о ней мы довольно подробно говорили ранее, на заседании Совета РАН по космосу. Поэтому наша встреча с Юрием Борисовым на этой неделе была посвящена в основном автоматическим космическим аппаратам.
Начну с проекта «Бион-М». О планах его реализации делал доклад директор Института медико-биологических проблем РАН Олег Игоревич Орлов. Как и предыдущие проекты серии «Бион», он будет посвящен исследованию воздействий физических факторов космического полета на различные биологические объекты, помещенные внутрь аппарата.
У нас возникла идея отправить новый «Бион-М» на ту самую высокоширотную орбиту, по которой в будущем будет летать РОСС. Туда никогда еще не летали пилотируемые корабли – у нас есть возможность первыми исследовать влияние среды с более высокой радиацией на так называемой полярной орбите. Проект в целом готов. Потребуется определенное время, чтобы внести коррективы, связанные с полетом по высокоширотной орбите. Потому мы и переживаем за него, чтобы ничего не сорвалось.
Научный руководитель Института астрономии РАН Борис Шустов рассказывал о проекте, который некоторые называют «российский Хаббл» — это космическая обсерватория «Спектр-УФ». Она тоже недалека от завершения, но опасность задержки финансирования проекта, старт которого мы сейчас рассчитываем осуществить в ближайшем десятилетии, существует.
Говоря о приоритетных задачах, стоящих перед «Спектром-УФ», Борис Михайлович отметил исследования экзопланетных атмосфер и комет, физику атмосфер горячих и холодных звёзд, процессы звездообразования. С помощью телескопа мы будем получать изображения объектов в недоступном для наблюдений с Земли ультрафиолетовом участке электромагнитного спектра: от 100 до 320 нанометров. Что важно, «Спектр-УФ» будет летать одновременно с американским телескопом «Джеймс Уэбб», наблюдающим за небом в инфракрасном диапазоне, и дополнять его данные.
– Когда же у нас появятся аппараты, исследующие область солнечно-земных связей?
- Об этом как раз делал доклад директор ИКИ РАН Анатолий Алексеевич Петрукович. Речь шла об исследовании задач солнечно-земной физики, а точнее, внутренней магнитосферы Земли, при помощи космического аппарата «Резонанс-МКА».
Дело в том, что у нас сейчас нет ни одного аппарата, работающего в этой области. Мы неплохо делаем прогнозы космической погоды, но все это делается на данных зарубежных аппаратов, в основном американских спутников, которые регистрируют параметры солнечного ветра, смотрят на Солнце в различных диапазонах электромагнитного спектра излучения.
Сотрудничество, безусловно, надо продолжать, но лучше бы иметь независимую систему предсказания космической погоды. Есть же у нас, к примеру, свой аналог GPS – отечественная система ГЛОНАСС. Такая же независимая система должна быть и в сфере изучения солнечно-земных связей. Данному проекту также осталось немного до завершения. Его запуск сейчас планируется после 2025 года.
- О чем делали доклад лично вы?
– Я больше говорил о планетах, в частности, о важности исследования Венеры. Венера сейчас стала самой модной планетой. За рубежом к ней снаряжают целый флот: в прошлом году были одобрены две американские миссии, европейская, индийская, в этом году – китайская.
Мы тоже давно готовим свой проект «Венера-Д», у нас есть хороший задел, программа, которая включает исследование атмосферы, исследование поверхности, поиски следов жизни. Понятно, что важное значение для Земли имеет исследование венерианского парникового эффекта, мировоззренческие вопросы о происхождении жизни в совершенно иных условиях.
- Финансирование «Венеры-Д» осуществляется?
- Да. Буквально на днях мы защитили очередной этап технических предложений. Эта миссия планируется нами на конец 20-х — начало 30-х годов. Далеко. Но этим надо заниматься, тем более, что благодаря советским исследованиям иностранцы когда-то назвали Венеру «русской планетой». У нас уже было 10 посадок на нее, и в новом проекте также есть планы посадить аппарат на поверхность этой планеты. Кстати, этого нет больше ни в одном другом зарубежном проекте!
Посадка аппарата на Венеру — это наше ноу-хау, попробуйте-ка сделать это на планете, где давление почти достигает 100 атмосфер!
– Вернемся к самому болезненному: к отмененному проекту «ЭкзоМарс», в рамках которого предполагалось доставить на Красную планету российскую посадочную платформу и европейский марсоход. По нему не появилось ясности?
– С этим проектом все гораздо сложнее. Я стоял у его истоков. Он должен был улететь примерно в эти дни, однако из-за политических разногласий Европейское космическое агентство отказалось от его проведения. Не помогли и наши письма, которые мы писали с марта в ЕКА с просьбой внимательно отнестись к нашему совместному детищу.
Что ж, радует, что хотя бы у "Роскосмоса" есть понимание важности всех упомянутых космических проектов, а также внимательное отношение к людям науки. Заседание проводилось на следующий день после дня рождения Льва Зеленого, и Юрий Борисов поздравил его, вручив подарок - макет космического корабля «Союз-МС» – модели, на которой сейчас летают на МКС наши космонавты.
