– Не пробовали сосчитать, сколько интервью раздали за все эти годы?
– Нет, никогда не думала об этом, – начала разговор Маргарита Нурсканова.
– Наверное, уже давно за сотню перевалило?
– Да вы что, гораздо больше. Думаю, счет на тысячи идет. Вот недавно мне снова звонили и звонили. Я всем отвечала и отвечала.
– Не устаете из года в год одно и то же пересказывать?
– Привыкла, для меня это стало профессией. Вы меня извините за плохую слышимость, – неожиданно прерывает наш телефонный разговор собеседница. – Шум стоит, семья-то у меня большая, десять человек...
– У вас такая огромная семья?
– Дочь со мной живет с внуком, еще шесть приемных детей.
– Что же вы об этом никому не рассказываете?
– Так никто и не спрашивает. Все приемные дети – мои родственники. Четыре года назад погибла их мама, я одна из близких осталась. Чтобы ребят не определили в детский дом, забрала их к себе. Старшей девочке тогда стукнуло одиннадцать, младшей – два года. Сейчас уж подросли. Дома у нас тесновато. Пришлось зал разделить на три спальни, дети там по двое спят на двухъярусных койках.
– Справляетесь в материальном плане?
– Мне выплачивают социальные надбавки и детские пенсии. Когда их всех забирала, не думала, что от государства что-то еще положено. Для меня главное тогда было, чтобы ребят в детдом не отдали.
– Хватает денег?
– Живем потихонечку. Я ведь сама пенсию получаю, еще подрабатываю, косметику распространяю, зарплата 18–20 тысяч рублей. Все бы ничего, только одна проблема меня беспокоит. Боюсь, мои приемные дети останутся без жилья. Дело в том, что раньше они с мамой жили в двухэтажном доме в Саратовской области. Постройка сгорела вместе с документами. Администрация помогла с ремонтом помещения, а вот документы их мама не успела восстановить: вскоре она погибла. Все легло на мои плечи. Я живу в Астраханской области – сложно постоянно ездить в Саратов, чтобы улаживать бюрократические процедуры. Дом их за четыре года в негодность пришел – никто ведь не следил за ним. В итоге его признали непригодным для проживания. Я на днях там была, отправилась в администрацию – но там испытала такие муки, пока общалась с чиновниками! Бросила все и уехала. По закону детям, оставшимся без родителей, государство должно предоставлять квартиру по исполнении 18 лет. А моих не ставят на учет, потому что это сгоревшее проклятое жилье до сих пор числится за ними. Мне уже 66 лет стукнет, переживаю, как бы успеть все оформить.
– У вас столько раз была возможность пожаловаться журналистам – вам бы посодействовали с решением проблемы.
– Да неудобно мне как-то…
От личного мы переходим к общественному. К той самой встрече Маргариты с Гагариным.
«Понятия не имели, что человек полетел в космос»
– Человеческая память короткая. История, произошедшая с вами 60 лет назад, не забывается?
– Наоборот, воспоминания из года в год только ярче становятся. Сначала мне не давали забыть ее в детстве. Ведь кругом просили «расскажи, расскажи, расскажи» – вот я, как стихотворение, историю постоянно и повторяла. Собственно, с годами ничего не изменилось.
– Правда, что вы в то время были не в курсе, что первый человек полетел в космос?
– Мы жили в домике лесника с бабушкой и дедушкой, где не было электричества, свет получали от керосиновой лампы. Ни радио, ни телевизора, ни газет – ничего не было. Понятия не имели, что происходит в мире.
– Рядом ведь соседи какие-то жили – они не рассказывали?
– Никаких соседей, ни души, вокруг одни колхозные поля. Ближайшая деревня от нас находилась в 12 километрах.
– Родители ваши тоже не в курсе были?
– Родители тогда жили в Энгельсе, приезжали к нам где-то раз в месяц на выходные. Но вот про космос не говорили мы – других забот хватало. Ничего абсолютно они не рассказывали. Мимо нас прошла информация про полет.
– Имя Юрия Гагарина вам тоже ни о чем не говорило?
– Конечно, нет. Даже когда мы его встретили в поле, так и не поняли, кто это такой и откуда он прилетел. Кто такой Гагарин – мы узнали только через три дня после случившегося, когда родители приехали и рассказали нам. Нас ведь там на месте снимали, интервью у нас брали. Мы не понимали, что вообще происходит, о ком говорим. Врубились, только когда родители привезли газету с нашими фотографиями: «Вы посмотрите, куда вы попали, что вы наделали». Только тогда дошло до нас.
– За кого же вы приняли человека в скафандре?
– Давайте уж еще раз с самого начала расскажу, как все происходило. Перед тем как мы увидели человека в скафандре, небо озарилось ярким светом. Это привлекло наше внимание, но мы с бабушкой продолжили сажать картошку. Чуть позже заметили, как в нашу сторону движется что-то непонятное. Я особо не испугалась. Но вот когда бабушка начала молиться, мне стало страшно. После молитвы она схватила меня за руку, мы собирались бежать в сторону посадок, где находился наш домик. И тут Гагарин начал кричать: «Мамаша, стойте, я свой!»
– Как вы услышали – он же в скафандре был?
– Голос был глухой как из бочки. Но мы разобрали речь. Подошли к нему, бабушка помогла расстегнуть герметический шлем...
– Вы спросили его, откуда он взялся?
– Когда он заговорил, мы только выдохнули, что перед нами человек, и бояться нам нечего. Затем бабушка поинтересовалась, откуда он. Гагарин ответил: «С корабля». Она удивилась, с какого такого корабля, здесь ведь моря у нас нет. Космонавт – спокойно так: «Я с неба». Толком мы все равно ничего так и не поняли. Затем Гагарин повел бабушку в кабину – так сказать, на экскурсию.
– Вы тоже пошли?
– Я хотела пойти, но прибежал теленок и начал есть картошку. Картошка на тот момент для нас важнее была, и бабушка наказала мне смотреть за ней.
– В дом Гагарина потом пригласили?
– Нет, в дом его не приглашали. Гагарин сказал, что ему нужен транспорт, чтобы добраться до населенного пункта и сообщить о себе. У нас была только лошадь и телега. «Если ты поможешь запрячь лошадь, я тебя отвезу», – заметила бабушка. Юрий Алексеевич растерялся: «Я, конечно, запрягать умею, но на лошади долго ехать».
– Не готов был, отказался запрягать лошадь?
– Типа того. Но лошадь в итоге не понадобилась. Когда бабушка с Гагариным осмотрели кабину, с полей к ним уже неслись колхозники. Они же на полях работали, видели зарево, половина неба красная была. Еще хлопок раздался сильный, будто небо в ладошки хлопнуло. В общем, в нашу сторону бежали люди, кричали, ликовали... Я тогда сильно испугалась за бабушку, не поняла, почему народ бежит. Рванула туда, протиснулась сквозь толпу – и увидела, что Гагарин лежал на поле, с него стаскивали комбинезон. А потом прилетел вертолет, и Гагарин улетел.
Собственно, вот и вся история. Наше общение с Гагариным в общей сложности длилось минут двадцать. Он успел спросить, как меня зовут. Бабушка представила: Румия. Он переспросил – видно, не мог запомнить мусульманское имя. Бабушка тогда упростила ему задачу, сказала, что у меня есть русское имя для школы – Рита. Позже он во всех интервью называл меня Ритой. С этим именем я и попала в историю.
– От настоящего имени вы отказались?
– Паспорт менять не стала, но теперь везде пишу Рита–Румия.
«Розовую кофту от космонавта носили поколениями»
– Насколько известно из ваших интервью, Гагарин вам потом отправлял письма.
– Да, он отправил четыре письма. Еще одно письмо пришло от его мамы – она прислала нам свою фотографию и карточку первой учительницы Гагарина. Я все письма передала нашей школе – так и хранятся они в Комнате боевой славы.
– Что писал Гагарин?
– Рассказывал, как готовился к полету, как учился... Мы читали письма всей школой.
– Вы отвечали ему, просили что-то?
– Бабушка отвечала, но ничего никогда не просила. Мы ведь ничем от других людей не отличались. Почему у нас должны быть привилегии? На моем месте мог оказаться любой другой. Просто подфартило, что оказались мы. Я серьезно считаю: мне в жизни очень повезло, что я оказалась первой на месте приземления Гагарина.
Юрий Гагарин в 1965 году приезжал на место своего приземления, посетил поселок Смеловка. Местные жители – те самые колхозники, которые ликовали, – до сих пор помнят ту встречу. Рассказывали «МК», что собрались за столом вместе с первым космонавтом. На вечеринку позвали и бабушку Маргариты – Анну Тахтарову. В тот день Гагарин больше всего внимания уделял ей. Но, к удивлению присутствующих, сама Анна Акимовна сидела хмурая, в застолье участия не принимала. Татарка по национальности, она была очень набожная, а визит Гагарина совпал с религиозным праздником. Тахтарова все время твердила: «Отвезите меня домой!» А потом и вовсе расплакалась. Для неграмотной женщины, прожившей всю жизнь на заимке, всеобщее внимание обернулось страшным стрессом. Ответственные партработники поспешили спровадить Анну Акимовну из-за стола, где звучали тосты за небо, за советских людей, за покорителей космоса.
– В тот его приезд еще одна неприятность произошла, – продолжает Маргарита. – Гагарин ведь заезжал к нам в школу, хотел со мной пообщаться. Он зашел в класс, потом вызвали учительницу, но она не отпустила меня с урока. Тогда строго было. К тому же мы писали какую-то контрольную. Но я так расстроилась, что испортила урок. Как начала реветь, так и проревела весь день.
– Гагарин вроде подарил вам что-то?
– Он подарил мне свой портфель, с которым сам в школу ходил. А бабушке – пуховую розовую кофту. Мы ее долго носили, передавали из поколение в поколение...
– Сейчас уже не носите, выбросили?
– Сейчас – уже все.
– Больше он к вам не приезжал?
– Нет, больше мы его не видели. Бабушка умерла в 1968 году, мы отправили ему телеграмму. Мама решила, что нужно сообщить: он ведь писал нам, хоть и нечасто. Гагарин прислал ответную телеграмму, что готовится к полету, поэтому выехать на похороны не может. После полета обещал посетить нас. Но не случилось. Сам погиб.
– Вы переживали его смерть?
– Еще как: сильно переживала, долго плакала. Тогда многие люди плакали по нему как по близкому человеку. Мне кажется, по нему до сих пор плачут...
– Вряд ли. Время уже другое, люди другие.
– Гагарина все равно помнят. Я вот только из Саратова вернулась: там только сойдешь с поезда – везде вывески, плакаты висят, посвященные Гагарину, город ко Дню космонавтики украсили... Там его любят, помнят и, наверное, не забудут никогда.
– Вас туда на торжественные мероприятия приглашали?
– Нет, меня туда пригласили для съемок, телеканал BBC.
«День космонавтики я только один раз не отмечала, когда умер отец»
– Сам Гагарин вас никогда к себе в гости не приглашал?
– Нет, не приглашал.
– После его смерти вы не списывались с его семьей?
– С семьей не списывались вообще никогда. Вот только поначалу его мама одно письмо отправила.
– С женой его не общались?
– Его жена вообще закрылась от людей. Мне вот книжку подарили сейчас в Саратове. Я пока назад ехала, в поезде читала. Узнала, что у его вдовы взяли только одно интервью после смерти Гагарина и потом сняли фильм по ее рассказу. Но ей не понравилось, как ее представили в картине. После этого она замкнулась в себе.
– Обиделась?
– Да, так написано в книге.
– У вас много фотографий Гагарина?
– Ой, я все его фотографии собираю, значки, портреты до сих пор покупаю.
– Дома тоже висят его портреты?
– Да, дом увешан портретами Гагарина.
– Сколько их?
– Самый первый покупала, когда сама в школе училась. Потом он мне прислал и подписал свое изображение с голубем – этот рисунок я в школу отдала. На месте приземления Гагарина, в Энгельском музее, мне подарили портрет с автографом космонавта – его дома повесила. Еще повесила свою фотографию с Леоновым. Я же один раз на Королевские чтения ездила, там еще видела Горбатко, Джанибекова...
– Ваши внуки, наверное, теперь тоже всем рассказывают, как бабушка встречала Гагарина?
– Сначала мои дети рассказывали, теперь очередь внуков пришла. Дедушка даже им стихотворение сочинил на 50-летие полета Гагарина, они везде этот стих читают.
– Биографию Гагарина вся ваша семья выучила наизусть?
– Конечно. Мои дети и внуки выросли на этой космической истории. Теперь еще и приемные дети переняли эстафету. В нашей семье все читают про Гагарина.
– Никто из детей не захотел стать космонавтом?
– Пока еще никто не изъявил такого желания. Дочь у меня закончила колледж, но работы по профессии нет. Работала в магазине продавцом. Сейчас уволилась, мне помогает, тяжело одной всех детей тянуть. Сын погиб, ему 33 года было. Старшему внуку – 17 лет, собирается поступать в медакадемию. Внучке – 18, она у нас певица. Так что космонавтами никто не стал. Но в нашей семье Гагарина все любят, он для нас герой. А День космонавтики – самый желанный праздник.
– А как же Новый год?
– 12 апреля – самый значимый. Правда, он немного омрачился. Дело в том, что моя мама умерла 16 апреля, папа скончался 12 апреля. Так что один год не получилось отметить День космонавтики. Но на следующий год я решила перенести траурные мероприятия на 16 апреля, чтобы поминать родителей в один день. Ну не могу я омрачить День космонавтики...
– Что сейчас на том месте, где вы встретили когда-то Гагарина?
– Место приземления Гагарина облагородили. Там разбили Парк покорителей космоса, посадили кедры, потому что позывной первого космонавта был «Кедр». Красиво там. А вот деревня Смеловка в стороне находится, туда я не заезжала.
– Почему вы уехали из Саратовской области в Астраханскую?
– Замуж вышла. Живу в маленьком городе Харабали. Заводов здесь нет – только торговые точки и птицефабрика, больше ничего.
– Там отмечают День космонавтики?
– Отмечают в музее, меня опять пригласили. Я думала 12 апреля в Саратов поехать, но там пандемия, массовые мероприятия отменили. Так что День космонавтики я отмечу здесь. Вот в школу меня в очередной раз пригласили – один раз с утра, второй раз с обеда. Придется сходить, раз дети зовут.
– И снова расскажете свою историю?
– Да, да, да. Мне не надоедает: я хочу, чтобы люди дольше помнили Гагарина, никто бы его не забывал.
Читайте также по теме: Неизвестные факты из жизни Гагарина: мы побывали в доме космонавта
