Рога царя и крокодил с секретом
«Вот этот красавец помог найти уникальный документ!» — старший научный сотрудник музея Татьяна Коровкина показывает на чучело трехметрового нильского крокодила. В 2010 году он был изъят на Шереметьевской таможне у контрабандистов и передан в Дарвиновский музей.
Получить такого гиганта для музея — огромная удача. Шкура рептилий сложно поддается обработке, да и транспортировать чучело без повреждений тяжело. Чтобы разместить новичка с комфортом, музейщики начали переделывать всю экспозицию «Саванна». И случайно в одной из подставок обнаружили уникальные статьи основателя московской школы таксидермии Федора Лоренца о птицах Кавказа конца XIX века!
— Для нас они крайне интересны, — объясняет свой восторг Татьяна Коровкина. — Основатель Дарвиновского музея Александр Котс дружил с Лоренцом, учился у него и даже работал в его таксидермической мастерской. Видимо, тогда черновик научной статьи с описанием видов хищных птиц и попал в подставку. В то время это был рядовой материал, который использовали для набивки.
Впрочем, находить нечто удивительное в закромах музея для дарвиновцев не впервой.
Сотрудники вспомнили, как нашли трофеи царя Николая II, которые в свое время были спрятаны от самого Сталина!
В 1953 году по всем музеям был разослан секретный формуляр. Генералиссимус приказывал директорам избавиться от всех «идеологически невыдержанных экспонатов». Те, которые имели материальную ценность, предлагалось сдать в госхранилище, а иные — уничтожить.
Перед профессором Котсом стоял нелегкий выбор. Ведь он в 1917 году стал обладателем уникальной коллекции рогов оленей, зубров и косуль, добытых последним российским императором и великими князьями в Беловежской пуще.
— На охоту в Беловежской пуще приезжало очень много иностранцев. С царем и князьями охотился в том числе и греческий принц, — рассказывает сотрудник хранилища Дарвиновского музея Дмитрий Милосердов. — Трофеи обычно передавали в Санкт-Петербургский зоологический музей. Перед Первой мировой войной ценности эвакуировали и спрятали в одном из павильонов в Нескучном саду.
Котсу стало известно о тайнике, он смог заполучить трофеи. Когда же пришел циркуляр от Сталина, он лично, никому не доверяя, замазал побелкой короны и надписи на рогах и часть спрятал. Все документы о принадлежности трофеев к царской семье уничтожил. Как и медальоны, которые занимали слишком много места. Так он и сохранил это собрание для потомков
— А как коллекцию нашли в музее?
— В 1993 году научные работники стали передвигать чучело тигра, который стоял на высоком деревянном подиуме. Один из работников оперся на подиум рукой, доска провалилась, а внутри оказался тайник с коллекцией рогов.
Под побелкой проступали выгравированные надписи — где-то были отчетливо видны вензеля императорской короны. Тогда всем стало ясно, что это трофеи царской охоты: зубр из Беловежской пущи, благородный олень, европейская косуля, лань, лось — уникальная коллекция, всего 129 единиц. К сожалению, часть надписей оказалась утрачена — они были гравированы иглой, и побелка съела аутентичные чернила. А вот места, покрытые лаком, сохранились. Сейчас уникальные трофеи хранятся в остеологической коллекции музея.
— Вот видите вензель с короной и аббревиатура Е.И.В.В.К— «его императорское высочество великий князь». Фамилия, которую все знали, не писалась, — показывает Дмитрий Милосердов один из экспонатов. — Вместе с рогами была найдена маленькая чугунная фигурка зубра. Это уменьшенная копия, которая дарилась участникам после их первой охоты. Оригинал — чугунный зубр в натуральную величину — стоял в Беловежской пуще. Он есть на старых фотографиях музея. Но эвакуировать его не стали. И он затерялся.
Есть в музее еще уникальные экспонаты, также найденные сотрудниками, — черепа африканских антилоп, добытых более ста лет назад на территории современной Танзании. Большой череп редкого вида антилопы — конгони Лихтенштейна, средний — редунки, а маленький череп — дукера.
Рассказывает Дмитрий Милосердов:
— Сет из трех черепов я заметил в 2015 году на антикварном аукционе в Мюнхене, где представлены связанные с охотой редкости. Например, чучела белого медведя, черной пантеры, рога нарвала, носорога — они запрещены сейчас для добычи, поэтому купить можно только трофеи до 70 х годов. Пролежавшие 100 лет, они были настолько пыльными, что лишь когда их отмыли — стали видны маленькие этикеточки. Оказалось, это экспонаты старинного музея природы и человека в городе Фрайбурге. Чтобы узнать историю сета, мы нашли статью местной газеты того времени. В ней рассказывалось о Хансе Худемане, который во время службы в колониальной Африке составил целую коллекцию африканских щитов и других этнографических предметов. В их числе был и сет черепов антилоп. После смерти Ханса его супруга Констанция часть вещей передала музею, а часть была распродана родственниками. Так сет и оказался в России.
Любимца Анны Ахматовой засолили в бочках
— Видите, в витрине стоит рыжий кокер-спаниель? Это Милка, последняя собака Сталина, — рассказывает Коровкина. — Ее вручили генералиссимусу на юбилей в 1949 году, по одним данным, бельгийский фермер, по другим — сама королева Нидерландов Вильгельмина.
Правда, через некоторое время генсек понял, что из-за преклонного возраста и занятости не может уделять должного внимания щенку, и отдал собаку сыну Василию — заядлому охотнику. Он и назвал ее Милкой. Василий Сталин держал спаниеля не дома, а в военном собачьем питомнике «Красная звезда». Оттуда после смерти в 1960 году животное и поступило в музей, где было изготовлено чучело.
Рядом с Милкой — сторож Дарвиновского музея Женька. Необыкновенно смышленую длинношерстную немецкую овчарку подобрали в 1945 году на улицах Берлина советские солдаты. И довольно быстро обнаружилось, что собака умеет искать мины. Женька помог советским войскам разминировать Берлин, а потом его привезли в «Красную звезду». Там установили, что пес хоть и чистопородный, но пожилой, и отдали его сторожить музей.
По соседству со сторожем стоит ньюфаундленд с черной лоснящейся шерстью — собака полпреда СССР в Эстонии Кузьмы Никитина. Во время войны владелец отправился в эвакуацию, а его пес по кличке Егор перед отъездом потерялся и оказался на одном из московских заводов. Однажды, неосмотрительно напав на выпившего милиционера, Егор получил пять пуль из нагана! Одна из них застряла в голове, но собака выжила. После войны красавца ньюфаундленда стали возить по выставкам. На одной из них оказался Никитин, узнал любимца и забрал себе. В музей он попал так же, как и Милка.
А вот хозяевами африканской слонихи в центральной коллекции музея был Николай II и его сын, цесаревич Алексей. Зверь жил в зверинце в Царском Селе и, по утверждению историков, был любимцем Анны Ахматовой и ее сына Льва, которые частенько приходили на него посмотреть.
Осенью 1917 года гордость зверинца решили перевезти из Петербурга в Москву, но по дороге слон простудился и погиб. Александр Котс потратил 10 лет, собирая справки для получения шкуры. Кстати, она весила тонну и была засолена в бочках. В 1927 году Котс получил наконец шкуру вместе с сохранившимся черепом с бивнями.
Стараниями лучшего таксидермиста того времени Филиппа Федулова спустя 6 месяцев упорного труда новый экспонат для музея и первый слон в коллекции был готов. Кстати, одеревеневшую шкуру размягчали на фабрике. А затем эскиз будущего чучела готовил еще один сооснователь музея — художник Василий Ватагин. На стене он изобразил трубящего слона в натуральную величину. Затем были изготовлены деревянный каркас и подставка. Основу для слоновьих ног сделали из железного прута, а его ребра — из толстой проволоки. Мышцы было решено делать из соломы — ее ушло ни много ни мало два воза.
Использовать подлинный череп при создании чучел не полагается, поэтому его сделали из дерева. А натянутую кожу некоторое время еще поддерживали во влажном состоянии при помощи полотенец.
Второе чучело слона, которое находится в коллекции, — это четырехтонная индийская слониха Джин-дау (что в переводе с санскрита означает «прекрасная женщина»). Сейчас она украшает центральный зал музея, а в 1920–1930 е годы была одной из самых популярных жительниц Московского зоосада. Незадолго до 1917 года она была подарена бухарскому эмиру для проведения церемоний. Но Гражданская война внесла свои коррективы, и после распада эмирата Джин-дау служила на благо города: корчевала в Бухаре деревья, трамбовала катком дороги, перевозила пушки.
В 1924 году слониху перевезли в Москву. Специально подготовленное стойло она сумела разобрать, поэтому ехала по железной дороге на открытой платформе. В пути приветствовала толпы народа, который собрался на нее посмотреть, принимала угощения.
Прибыв в российскую столицу 7 июля 1924 года в три часа ночи, Джин-дау пешком отправилась в Московский зоопарк. Проводник сидел на ее шее, и вдоль всего маршрута, несмотря на поздний час, стояли встречающие слониху люди...
Джин-дау благополучно прожила еще 12 лет, а после ее смерти в 1934 году из ее шкуры таксидермист Филипп Федулов и художник Ватагин изготовили чучело. И снова им пришлось преодолевать трудности. К тому времени пшеницу начали обрабатывать механически — при новом способе солома размачивалась и для создания чучела уже не годилась. Поэтому было принято решение использовать деревянную стружку. Работа над созданием экспоната длилась полгода и завершилась в 1937 году.
Кстати, в здание Дарвиновского музея на улице Вавилова слоны в буквальном смысле слова попали сквозь стены. В 1994 году, когда музейщики переезжали из старого здания на Малой Пироговской в новое, выяснилось, что оба огромных экспоната не проходят ни в двери, ни в окна. Дверные и оконные проемы пришлось разбирать сразу в двух зданиях. А для перемещения чучел по городу был разработан специальный маршрут, не пересекающийся с троллейбусными путями, чтобы слоны не задели низко расположенные провода. И лишь в 2017 году, накануне 110 летия музея, сотрудники выяснили, что чучела можно было разобрать, а затем собрать на новом месте. Среди 10 000 негативов из фотоархива, которые были оцифрованы, нашлись снимки с инструкциями.
Белка в обмен на самовар
Многие экспонаты были подарены. Например, омар, которого преподнесли Юрию Гагарину во время его поездки по миру. Он отдал чучело своим знакомым, а они впоследствии уже отвезли его в музей. О таком подарке, как раковина гигантского двустворчатого моллюска тридакны, сотрудники попросили сами. Среди ныне живущих двустворчатых моллюсков тридакна — самый крупный. Ее створки достигают до полутора метров в длину, а масса — несколько центнеров. Приоткрыв раковину, моллюск прокачивает тысячи кубометров воды через отверстия в мантии. Таким образом животное получает микроскопические водоросли для питания и кислород для дыхания. 80% своего рациона (сине-зеленые водоросли) тридакна выращивает самостоятельно внутри мантии. Ее для Дарвиновского музея целенаправленно искала экспедиция судна «Дмитрий Менделеев». И вот в 1977 году в музей поступила заветная радиограмма из Океании: «Поймали ракушку. К судну буксировали катером, на борт поднимали краном». Когда раковину нашли, стало понятно, что своими силами это чудо на сушу не вытащить. Пришлось обращаться к вождю местного племени. С его одобрения аборигены и команда корабля объединили усилия.
Но многие экспонаты основатель Александр Котс добыл собственноручно, не жалея сил и средств. Например, однажды он шел по улице и случайно в открытом окне увидел чучело белой белки. Шанс встретить альбиноса в природе — 1 к 10 000. А уж увидеть животного-альбиноса в столице — редкая удача. Поэтому Александр Котс, не раздумывая, зашел в дом, нашел квартиру с тем самым открытым окном и начал уговаривать хозяйку отдать ему чучело белки. Женщина отказывалась: мол, зверек достался ей от умершего мужа. Тогда директор музея спросил, есть ли что-либо на свете, на что хозяйка согласилась бы обменять столь дорогую ей вещь. После долгих вздохов она наконец призналась, что, пожалуй, отдала бы белую белку за самовар. Александр Федорович стремительно вернулся домой и сразу направился на кухню. Самовар в это время как раз закипал. Убрать трубу и вылить воду было делом одной минуты. С неостывшим самоваром в руках Котс побежал обратно, страшась мысли, что хозяйка передумает. Несколько ступенек вниз — и вот перед удивленной женщиной стоит самовар, еще хранящий тепло. Белка же перекочевала к счастливому директору музея.
На этом же этаже находятся гибриды животных. Лигры и тигрольвы, гибриды норки, фазана, глухаря и тетерева. У гибридов есть генетические нарушения, поэтому часто они умирают в раннем возрасте. А вот дорастить такого зверя до взрослого возраста необычайно трудно.
— Вот посмотрите, это известный тигролев Аполло, — рассказывает хранитель Дарвиновского музея, старший научный сотрудник Игорь Фадеев. — Этот зверь крупнее льва и очень ценный исторический экспонат. Родился Аполло в германском зоопарке, был привезен в Московский и стал там очень популярным. Однажды он вышел из клетки, которую забыли закрыть, и пошел гулять по территории, по пути даже подрался с леопардом. К счастью, посетители зоопарка не пострадали. Умер он в 40 м году от заворота кишок.
— А кто для вас самый опасный зверь?
— Конечно, моль. Главный враг шкур. Защищаем их, как шубы и валенки. Раньше применяли мышьяк, сейчас синтетические пиретроиды, которые для людей не вредны. Профилактическая протравка два раза в год и промораживание в течение суток. Это целая наука. В течение сотни лет сохранить чучело — это значит много работать и знать что делать. Всего в музее 400 тысяч экспонатов. Большая часть из них — чучела. Вот и представьте, какой это объем работы.
