Основы безопасности космической жизнедеятельности
ЦПК отгорожен от остального мира большим забором с колючей проволокой, попасть можно только через проходную. Внутри — аккуратные аллеи и здания, больше всего похожие на обычные жилые дома. С первого взгляда и не скажешь, что здесь есть что-то особенное.
— Центр создан в 1960 году, — говорит начальник отдела подготовки космонавтов ЦПК Андрей Маликов. — За 51 год работы мы накопили немало опыта. Наша задача — подготовка космонавтов ко всем этапам полета. Речь идет и о медицине, вестибулярном аппарате, инженерных знаниях, готовим людей к невесомости, к выходам в открытый космос. Есть курсы специализированной подготовки к самым сложным моментам полета: стыковка с космической станцией, спуск на землю…
Каждое здание в центре имеет свое специальное назначение. Первым мне показали корпус, где находятся тренажеры космических кораблей. В них космонавты учатся «космическому вождению». Первый этаж дома изнутри напоминает огромный школьный спортивный зал. Только вместо канатов посередине стоят симуляторы “Союзов”. Внешне они больше всего напоминают старые советские пылесосы “Вихрь”: серые сферы, к которым идут толстые шланги.
— Когда в космос отправляли первых людей, мы мало знали о воздействии невесомости на человека, — рассказывает г-н Маликов, — соответственно, большое внимание уделялось медицинской подготовке. Космонавты проходили массу тестов на выносливость. Непосредственное управление техникой отходило как бы на второй план. Сейчас картина изменилась. О реакции организма на космическую среду известно довольно много. Теперь во главу угла ставят технические знания. Оборудование с приходом компьютеров становится все сложнее. В условиях невесомости техника ведет себя по-разному. Вспомнить тот же “Мир” с его многочисленными поломками.
Общий срок подготовки космонавтов не сильно изменился. Поменялись приоритеты, сместились пропорции учебных дисциплин, но в целом времени тратится столько же. Это среднестатистические данные. Фактически же все очень индивидуально. Кто-то учится быстрее, кто-то медленнее.
— Максимум обучения космонавта — больше 10 лет, — говорит г-н Маликов, — минимум — года четыре. Возьмем, к примеру, Сергея Крикалева, в отряд космонавтов он попал в 1984-м, а полетел уже в 1988-м. Общекосмическая подготовка у нас порядка полутора лет и подготовка к старту — 2,5 года.
Космические туристы, естественно, готовятся по сокращенной программе. В корабле им отведено правое кресло, участия в управлении они не принимают. Как нам рассказали, первый турист Дэнис Тито учился в течение года. В ЦПК точно еще не знали, какие навыки ему пригодятся. Последующих кандидатов готовили уже меньше — примерно полгода. Я поинтересовался, отказывали ли кому-нибудь.
— Отдельные случаи бывали, но в целом у нас такая практика — если уж заплатил, то лети, — говорит работник ЦПК. — Кому-то было легче переносить невесомость, кому-то тяжелее… Больше всего времени ушло на общую подготовку. На втором месте стояло обучение поведению на корабле. Они хоть и не принимали участия в управлении, но должны были знать азы. Об узкоспециализированной работе на МКС им рассказывали по минимуму.
…К тренажерам ведут отдельные лесенки. Чтобы подняться к ним, приходится снять обувь. Симуляторы изнутри полностью повторяют настоящий космический корабль “Союз”. Он состоит из двух отсеков. В нижнем люди находятся во время старта. Все стены почти полностью заняты различными приборами управления. (Даже не пытаюсь разобраться в их назначении.) На дне — три ложемента. Там в скафандрах космонавты находятся во время старта. В верхней части “Союза” все гораздо проще. Минимум приборов, максимум свободного места — людям предстоит провести несколько суток до стыковки с МКС.
— Когда появляется очередная версия корабля, сразу же делается тренажер, — говорит Андрей Маликов. — Основные изменения связаны с компьютеризацией. Старые космические аппараты работали на аналоговой технике. Новыми “Союзами”, кстати, управлять все сложнее и сложнее, хотя, по идее, с совершенствованием должно быть наоборот.
Тренажеры — обязательный этап подготовки космонавтов. Гагарин в свое время тоже обучался на них. Делаются симуляторы по-прежнему в России, и, что немаловажно, тренируются на них тоже только у нас. Единственный случай, когда они попали за бугор, был в конце 90-х. Американцам отправили облегченные версии, чтобы они могли знакомиться с расположением аппаратуры у себя, а не только в ЦПК.
Экипаж МКС смешанный, нашим космонавтам приходится учить английский язык. Американцы, соответственно, учат русский. Никаких специальных “космических” методик не применяется, все делается по старинке. Есть учитель и ученик. Главное, чтобы люди понимали команды друг друга. В результате на космической станции родился эдакий “новояз”. Космонавты и астронавты говорят друг с другом на смеси нескольких языков.
По сравнению с упражнениями на выносливость изучение иностранного языка больше похоже на отдых.
— Есть много тяжелых испытаний, — рассказывает Андрей Маликов. — Космонавты проходят через барокамеру, центрифугу, морские испытания. Судя по отзывам, самое тяжелое — это испытание вестибулярного аппарата на “кресле Кориолиса”. Казалось бы, нет ничего сложного — сажают человека в кресло, которое вращается вокруг своей оси. Сиди себе хоть весь день. Однако стоить хоть немного отклонить голову во время вращения — все тут же плывет перед глазами. Пройти через это тяжело.
Отдельно стоит упомянуть центрифугу, в которой занимаются космонавты. Капсулу с человеком вращают с радиусом ни много ни мало 18 метров. Это не случайно — при таком радиусе вращения человек перестает чувствовать, что движется по кругу. Центрифуга способна создать 30-кратные перегрузки. Реально же сейчас космонавтов больше чем на 8-кратных не испытывают.
Космонавт должен выжить не только в космоcе, но и на Земле, если посадка пройдет нештатно. Так как космический корабль пролетает над разными географическими зонами, то готовиться приходится ко всему. Людей учат выживать в тайге, океане и даже пустыне, имея при себе только фляжку воды. Все космонавты, начиная с Гагарина, проходили через это.
Немаловажное значение имеет медицинская реабилитация космонавта после полета на орбиту. Поначалу не было необходимости помогать людям перестраиваться от условий невесомости к земному притяжению. Полеты были короткими, и с космонавтами ничего не успевало случиться.
— С необходимостью реабилитации мы впервые столкнулись после возвращения из космоса Николаева и Севастьянова в 1970 году, — рассказывает г-н Маликов. — Они были на орбите 18 дней. Тогда в космосе еще не было беговых дорожек и спецодежды. По возвращении у них были большие проблемы при хождении. Уже потом создали специальное приспособление “Чибис” для стимулирования притока крови к ногам в невесомости, специальные тренажеры. Сейчас космонавты постоянно тренируются на МКС, чтобы держать мышцы в тонусе. После спуска люди уже через 2—3 дня приходят в себя, а через 3—4 месяца кости восстанавливаются, в невесомости же из них вымывается кальций.
В мире существует несколько центров подготовки космонавтов: у американцев, японцев, канадцев, в Европе. По словам специалистов, наш ничем не уступает заграничным аналогам. Все центры построены по схожим принципам. Кое в чем мы даже сильно обогнали конкурентов. Возьмем, к примеру, тренажер МКС. У американцев он представляет из себя несколько обычных комнат с цветными фотографиями и компьютерами вдоль стен. У нас же — все настоящее, почти точная копия.
Как стать космонавтом
Я задал работникам центра вопрос, интересующий многих: что нужно, чтобы стать космонавтом? Оказалось, что с недавних пор отправиться на орбиту стало проще, чем раньше.
— Самое главное, надо иметь желание полететь и хорошее природное здоровье, — говорит г-н Маликов. — Сейчас это большая редкость, найти здоровых людей становится все труднее и труднее. Второе — необходимо закончить военный или гражданский вуз, как правило, авиационный, технический или физико-технический.
Космонавтами больше становятся технари. С одной стороны, им проще освоить новые знания, с другой — они объективно нужнее. По словам Андрея Маликова, медики по разным причинам реже попадают в космос. Вероятно, потребность в них возрастет, когда начнут реализовываться большие космические программы, такие, как полет на Марс. Лучше всего для космических полетов готовы военные летчики. Они знакомы с перегрузками, знают свою реакцию и умеют быстро реагировать.
Раньше рекрутов находили так: объявлялся приказ главкома ВВС о наборе новых космонавтов. Военные специалисты из ЦПК ездили по дальним гарнизонам и искали кандидатуры. Отметим, что все делалось по желанию. Если человек не хотел становиться космонавтом — его не заставляли. В прежние годы кандидатов проверяли по политической части. Он должен был быть коммунистом, иметь чистую анкету. Сейчас такого, конечно, нет.
— В 2010 году был первый набор нового типа, — рассказывает г-н Маликов. — Роскосмос объявил открытый конкурс, любой желающий мог отправить заявку. Но даже так в отряд все равно попали военный летчик и инженеры из РКК “Энергия” и ЦПК. Возможно, других достойных кандидатур не оказалось потому, что конкурс из-за новизны провели довольно сумбурно. Сейчас в отряде космонавтов 35 человек, в последний раз набрали семерых.
Оптимальный возраст космонавта — 30 лет. По словам специалистов, слишком юные и взрослые кандидатуры не подходят. После пяти лет подготовки человек отправляется в космос на пике своих сил. Карьера космонавта еще скоротечнее, чем у спортсменов. Редко когда она длится дольше 15 лет. Как говорят те, кто летал на орбиту, космос здоровья не прибавляет.
Никаких расовых или национальных ограничений к кандидатам нет. Главное, чтобы человек проходил по требованиям.
— Даже в советское время не было дискриминации, — рассказывает Андрей Маликов. — Возьмем, к примеру, космонавта Мусу Манарова. Он, кажется, по национальности лакец — это малая народность в Дагестане.
Известно, что первых космонавтов отчасти подбирали по внешним данным. Сейчас это уже ушло в прошлое. Можно иметь торчащие уши и длинный нос. А вот ограничения по размеру тела остались. Слишком высокие не поместятся в “Союзе”, а слишком низкие утопают в скафандре и ложементе во время старта. Оптимальный рост — 170—185 сантиметров.
Женщин в отряде космонавтов немного, но все же есть. Сейчас пока одна — Елена Серова. Многие просто не выдерживают тяжелой подготовки.
Космонавты тоже плачут
Еще с советских времен принято давать космонавтам награды. Сейчас военные склонны считать, что за выполнение своей работы, пусть даже и такой, люди отдельно поощряться не должны. В центре подготовки с этим мнением несогласны. “Награды должны быть, — делится мыслями г-н Маликов. — Если посадить человека на ракету мощностью в миллионы лошадиных сил… риск очень большой...”.
Я спросил своего собеседника, какую зарплату получают космонавты.
— Я не могу говорить про их доходы, — сказал Андрей Маликов, — но можно утверждать, что они не бедствуют. Перед полетом на орбиту Роскосмос заключает с космонавтом контракт. Там оговариваются все суммы и бонусы. После возвращения собирается комиссия, которая подтверждает, что человек выполнил все условия правильно. Гораздо хуже было в 90-е годы. Денег не было. Некоторым членам летного отряда приходилось подрабатывать на строительстве гаражей. Кто-то летал на самолетах в качестве пилота. Как и во всей стране, в определенный момент произошел провал. Новые люди не шли, а старые увольнялись. Сейчас, конечно, лучше. Появилась молодежь, но нет преемственности. Кадры либо уже старые, либо еще неопытные.
Свои трудности есть не только у центра, но и у Звездного городка. В 2009 году поселение начали выводить из состава Министерства обороны и делать из него муниципальное образование. Военные этот процесс сильно затянули.
— Администрации принадлежит только часть города, — говорит глава городского округа Звездный городок Николай Рыбкин. — Коммуникации, уличное освещение, даже Аллея космонавтов и памятник Гагарину находятся на балансе Министерства обороны. Отдавать это нам почему-то не хотят. Все находится в плачевном состоянии, а мы даже не имеем права выделить на ремонт деньги из бюджета.
По словам градоначальника, проблемы есть и с торговлей. В Звездном существует всего несколько магазинов. Они по-прежнему числятся за военными. Состояние их тоже оставляет желать лучшего. Часть вообще скоро закроется. Что делать дальше — непонятно.
— Значительная часть населения — действующие или бывшие военные, — говорит г-н Рыбкин. — Мы не коммерсанты. Если нам не дадут нормально самим разобраться с магазинами — дело для нас же может кончиться плохо. Согласно закону, коммерческой деятельностью в Звездном городке могут заниматься только местные жители или фирмы, зарегистрированные у нас. Уже появились какие-то темные личности, которые предлагают горожанам попытаться взять помещения магазинов в аренду, а потом отдать право торговать им.
