Теперь в России впервые с XVII века могут появиться два “царя”. Владимир Путин заявил, что ему “не стыдно и не страшно” передать президентские полномочия Дмитрию Медведеву. Одновременно президент согласился занять пост премьера в случае избрания Медведева главой страны. Подобного официального двоевластия в России не было аж с 1682 года, когда после смерти государя Алексея Михайловича его сын Иван был провозглашен “старшим царем”, а другой сын Петр — “младшим”.
Своим выступлением на съезде “Единой России” Владимир Путин в очередной раз посрамил политических аналитиков. От президента ожидали лишь официальной поддержки Дмитрия Медведева в качестве кандидата в следующие президенты. Что же до вопроса о путинском премьерстве, то предполагалось, что ВВП не скажет ни “да”, ни “нет”. Мол, как же это Путин откажется от привычки подвешивать ситуацию?
Вместо этого Путин впервые прямо заявил о своей готовности вернуться в покинутое им 8 лет тому назад кресло премьера. Более того, Владимир Владимирович вверг всех в состояние шока, заявив, что он категорически против перераспределения полномочий между президентом и руководителем правительства. Некоторые упрямые политологи, вроде Станислава Белковского, даже после таких заявлений продолжают утверждать, что премьером в конечном итоге Путин все-таки не станет.
Но на сей раз Владимир Путин высказался не просто определенно, а предельно определенно. Поэтому всем стоит начать привыкать к новой реальности и попытаться представить, как теперь будет выглядеть конфигурация нашей власти после мая 2008 года. Пока кубики никак не складываются в пирамиду.
В российской политической иерархии премьер является подчиненным президенту. Значит ли это, что Путин добровольно соглашается на роль подчиненного? В некоторых странах, типа Англии, есть примеры, когда бывший глава правительства соглашался занять кресло рядового министра. Но в Англии премьер — это всего лишь высокопоставленный политик. А президент в России — без пяти минут царь. Так что если Владимир Владимирович готов осознанно совершить прыжок вниз по карьерной лестнице, он будет единственным в своем роде.
При большом желании, конечно, можно найти теоретическую причину, которая могла бы заставить ВВП пойти на подобную жертву. Почему нельзя допустить, например, что все дело в путинском желании обеспечить стабильность политсистемы в период передачи власти? Но у Владимира Владимировича была куча способов это сделать, не прибегая к варианту с премьерством.
Путин и Медведев чего-то все-таки недоговаривают. Возможно, Владимир Владимирович и Дмитрий Анатольевич четко представляют, как именно они будут строить отношения на своих новых должностях. Но для всех остальных это пока тайна за семью печатями.
Все годы своего президентства ВВП потратил на строительство в России мощной вертикали власти и закрепление идеи единоначалия. Почему же на излете своей президентской карьеры Путин вдруг стал сторонником госсистемы, построенной по принципу российского гербового орла? Эта загадка будет посильнее всех легендарных ельцинских “загогулин”.
