“Структура мировой экономики изменилась — прежде всего за счет подъема развивающихся стран, перевода в них промышленного производства. На примере валютной войны США и Китая мы можем наблюдать возникающие при этом проблемы”, — заявил научный руководитель ВШЭ Евгений Ясин. Действительно, валютная война показала, что ведущие развивающиеся страны стоит воспринимать как серьезного противника: отказ Китая от укрепления юаня, девальвация своих валют странами Южной Америки и Юго-Восточной Азии больно бьют по и так нездоровой экономике развитых стран. И все же девальвацию, например, бразильского реала США могли пережить без проблем. Но с Китаем случай особый. Он стал мировой фабрикой, но, являясь крупнейшим экспортером, крайне мало импортирует.
“К сожалению, тема дисбалансов в мировой торговле не рассматривалась “Большой двадцаткой” последние два года, — посетовал директор Совета по экономическому анализу при премьере Франции Кристиан де Буасье. — Конечно, когда в экономике пожар, приходится все силы бросать на поддержание банковской системы. Но теперь пора вернуться к этой проблеме. Тем более что мировой кризис ее усугубил — в первую очередь из-за роста Китая”. Экономисты недооценили скорость, с которой Китай начал догонять развитые страны, будь то экономика или образование, признался профессор. В результате сейчас он уже догнал развитые страны в некоторых секторах, но вести себя продолжает по-прежнему: искусственно сдерживая рост национальной валюты и конкурируя на мировом рынке дешевизной труда и товаров.
Однако то, что позволено подростку, не одобряется в обществе взрослых. Развитые страны, прежде всего США, ждут от Китая изменения поведения: времена форы закончились, говорят они, пора принимать на себя равную с “семеркой” ответственность. Однако Китай, как всегда, не торопится. Да, страна решила изменить модель роста, сделав ставку на повышение внутреннего спроса, отмечает Буасье. Это, конечно, позволит изменить торговые балансы за счет роста импорта, но на это уйдут годы. А мировой экономике нужно выздоравливать уже сейчас. К тому же, как отметил Ясин, для роста внутреннего спроса Китая нужно изменить социальную политику — пока в стране нет даже пенсий, деньги по-прежнему будут уходить в сбережения, а не в потребление.
Однако самым ярким примером того, что Китай перерос звание “первого на деревне” и пытается изменить свое положение “второго в городе”, является то, что осуждение его политики уже не столь однозначно. “Китай — не единственная страна, которая будет создавать проблемы для ЕС. США также должны принимать меры по сокращению дефицита, — заявил Буасье. — Пока они говорят: “Вы должны подстраиваться под нас”, — ничего не изменится”. И эта точка зрения не просто профессора Сорбонны, но и ведущего экономического советника французских властей, играющих вместе с Германией ведущую роль в определении экономической политики ЕС. Так что не исключено, что позиция США, пытающихся принудить Китай к ревальвации юаня любыми мерами вплоть до протекционистских, не будет так уж безоговорочно поддержана европейцами.
Если уж кто и сможет способствовать ревальвации юаня, так это сам Китай, на протяжении полутора лет заявляющий, что миру нужна новая резервная валюта вместо доллара. Дело в том, что заменить доллар “виртуальной валютой”, например выпусками специальных прав заимствования (SDR) МВФ, не получится. Ведь настоящая резервная валюта хороша тем, что ее можно применять в любых расчетах: от безналичных технических расчетов между странами до текущих операций между конкретными фирмами и даже отдельными людьми. “Вспомните, что в Европе 20 лет существовала такая расчетная единица, как ЭКЮ. Она использовалась в финансовых операциях, но не в текущих расчетах — и не имела большого распространения”, — напоминает Буасье. А вот юань вполне может стать резервной валютой, считает Ясин. Сами китайцы вроде бы тоже не против. Но резервной валютой может быть только та, курс которой совершенно свободен. А как только юань перестанут регулировать, он немедленно укрепится. Получается, чтобы победить доллар, Китаю надо проиграть валютную войну США. Впрочем, можно сказать и так: при любом раскладе Китай начинает и выигрывает. Ведь, став обладателем резервной валюты, Китай наравне с США сможет стать регулировщиком мировой экономики.
Получается, мировой дисбаланс закончится тем же, чем кончился предыдущий “большой кризис”, — созданием биполярного мира, где одним центром силы по-прежнему будут США, а вторым вместо СССР станет Китай. Для России это означает совершенно новую ситуацию — впервые нам придется отказаться от захватывающей игры под названием “гонка за лидером” и учиться посредничеству. Ведь, как недаром отметил президент франко-российской ТПП Эммануэль Кидэ, Россия — единственная европейская страна в БРИК. При этом мы еще и соседи Китая. И, возможно, роль переводчика с китайского для Европы — вполне прибыльное занятие.
Насколько вероятно такое развитие событий? Кристиан де Буасье говорит, что мир уже изменился: передовые развивающиеся страны (Китай, Индия и Бразилия) показали свою устойчивость к кризису. Теперь, по его мнению, нужно лишь осознать, что это необратимая тенденция. Евгений Ясин считает, что Китай может и на место США встать, но при выполнении важного условия. На вопрос “ЭВ” он ответил так:
— Китай пока недостаточно силен для того, чтобы взять на себя роль второго полюса. А самое главное — его возможности ограничены, потому что сейчас он пользуется преимуществом поздней индустриализации. Закончится этот процесс, и рост остановится. Потому что у него такие же серьезные культурные барьеры, как и у нас, — их нужно преодолеть, чтобы перейти к инновационной экономике. Другое дело, что мы без преодоления этих культурных барьеров уже не можем развиваться дальше, а Китай еще может: у него 120 млн. сельского населения, которые могут переехать в города. Однако без взятия этих культурных барьеров Китай так и останется мировой фабрикой, а на этом много не заработаешь. Зато если барьеры будут взяты, то Китай станет лидером — и, возможно, сможет заменить в этом качестве США.
