В числе самых значимых событий конца войны — встреча союзных войск на Эльбе. Многие месяцы они двигались навстречу друг другу с запада и с востока, громя гитлеровские дивизии, прорывая оборонительные линии противника. И вот теперь вчерашние “заочные” соратники смогли пожать друг другу руки, обняться, поднять тост за Победу.
Однако “рандеву” советских и американских войск на немецкой земле не всегда проходили гладко. Военная страда, вопросы “высшей политики” вносили свои поправки в сценарий.
С каждым днем полоса земли, разделяющая армии антигитлеровской коалиции, громившие фашистов на их земле, становилась все уже. В начале весны 1945-го были зафиксированы первые “воздушные контакты” союзников. Увы, они порой заканчивались солдатской смертью и гибелью техники.
В середине марта Генштаб РККА переслал на Запад информацию о том, что американские истребители (по ошибке, естественно) атаковали наших летчиков:
“18 марта днем над расположением советских войск на восточном берегу реки Одер севернее города Кюстрин прошли курсом на север восемь групп американских бомбардировщиков “В-17” “Летающая крепость” в сопровождении истребителей “Мустанг”. Их преследовали немецкие истребители. В воздухе над этим районом находились шесть советских истребителей “Як-3”. Советские летчики, заметив немцев, атаковали их, но в этот момент сами подверглись атаке со стороны американских истребителей. Советские летчики, ясно различая американские самолеты, уклонились от воздушного боя с ними, но американские истребители продолжали преследовать советские самолеты. В результате атаки американских истребителей шесть советских самолетов были сбиты, причем два советских летчика погибли и один получил тяжелое ранение. Этот случай является уже вторым случаем нападения американских истребителей на советские самолеты над территорией, занятой советскими войсками…”
Когда союзные армии совсем сблизились, стали возникать недоразумения и “на земле”. Вот что рассказывал позднее участник тех событий Степан Коваль (его воспоминаниями поделился с корреспондентом “МК” сын покойного ныне ветерана):
— Наших бойцов предупредили: с американцами установлена договоренность — мы обозначаем себя пуском двух красных ракет, а они — пуском двух зеленых. Но не всегда они под рукой оказывались! Так что приспособились “семафорить” в сторону приблизившихся союзников флагами. Мы свой красный вывешиваем над расположением части, а они — звездно-полосатый. Вот только фашист-гад быстро этим воспользовался. Входила как-то наша рота в немецкую деревушку. Глядь — вдалеке по улице шагает колонна солдат, и над ней американский флаг развевается. Мы рванули было к ним, а в ответ нас из автоматов-пулеметов начали косить. Выяснилось потом, что это гитлеровцы так замаскировались. Больше десятка моих товарищей-однополчан тогда погибло. А в другой раз немцам и вовсе удалось под прикрытием американского флага выйти невредимыми из наших клещей — обманули, паразиты, а для пущей убедительности даже что-то по-английски нам кричали с той стороны… Ребята, конечно, осерчали сильно и, когда в следующий раз увидели, как над руинами дома в поселке поднимается полотнище с красными полосами и синим звездным полем, ударили из всех стволов. В итоге настоящих американцев накрыли — у них и раненые, и убитые…
Где вы, лейтенант Коцебу?
Ход операций на фронтах подсказывал командованию Красной Армии и англо-американских войск, что стыковка подразделений союзников может произойти со дня на день. Был согласован рубеж, где это должно произойти: река Эльба. Чтобы избежать опасной путаницы, накладок и огневых контактов между “своими”, войскам отдали приказ: ни в коем случае не продвигаться навстречу союзникам на другой берег Эльбы (разрешались лишь вылазки разведгрупп не далее чем на 5 миль).
Кроме того, у нас была выпущена директива войскам, касающаяся их действий при встрече с союзниками. Среди прочих инструкций здесь можно обнаружить и весьма специфические правила хорошего тона для солдат и офицеров РККА:
“…При встрече наших войск с американскими или английскими войсками руководствоваться следующим:
1. …Никаких сведений о наших планах и боевых задачах наших войск никому не сообщать.
2. Инициативу в организации дружеских встреч на себя не брать. При встречах с союзными войсками относиться к ним приветливо.
При желании американских или английских войск организовать торжественную или дружескую встречу с нашими войсками от этого не отказываться и высылать своих представителей. О всех такого рода приглашениях немедленно докладывать по команде и посылать своих представителей в каждом случае с разрешения старшего начальника не ниже командира корпуса. После такой встречи нашим войскам приглашать к себе представителей американских или английских войск для ответной встречи. Приглашения представителей американских или английских войск для ответной встречи осуществлять с разрешения старших начальников не ниже командира корпуса. Офицеров и генералов, выделенных в качестве представителей для участия в дружеских встречах с представителями американских или английских войск, а также выделенных для участия в ответных встречах, тщательно инструктировать о поведении и порядке взаимоотношений с представителями американских ли английских войск… обращая при этом особое внимание на сохранение военной тайны.
3. Нашим войскам во всех случаях быть образцом дисциплинированности и порядка. Всему генеральскому и офицерскому составу строго соблюдать форму одежды и иметь опрятный вид. Этого же потребовать от всех войск, которые могут иметь соприкосновение с частями американских или английских войск. В случаях посещения наших частей представителями американских или английских войск... прием этих представителей в рабочих помещениях штаба не производить, а иметь для этой цели специально подготовленные помещения…”
Судя по документальным свидетельствам, первыми состыковались с боевыми частями Красной Армии бойцы разведгруппы 273-го полка американской армии под командованием лейтенанта Альберта Коцебу. Правда, для этого разведчикам пришлось продвинуться на восток от условной линии разграничения зон оккупации в районе междуречья рек Мюльде и Эльбы. Утром 25 апреля в деревушке Леквиц группа Коцебу наткнулась на советского солдата верхом на коне. Для истории лейтенант даже зафиксировал время этой встречи — 11.30. Однако союзнического контакта толком не получилось: всадник отнесся к окружившим его американцам с подозрительностью и, поспешно хлестнув лошадь, ускакал прочь.
Лишь два часа спустя у американских разведчиков состоялась уже “нормальная” встреча с русскими. Добравшись до Эльбы, Коцебу увидел на противоположном берегу группу советских солдат. Но ради того, чтобы пообщаться к ними, американцы вынуждены были экспроприировать чужую частную собственность: у кромки воды они обнаружили лодку кого-то из местных жителей, прикованную цепью к мосткам. Чтобы не искать ключ от замка, Коцебу попросту подорвал цепь гранатой и, освободив лодку, переплыл в ней на “русский” берег.
По предложению командовавшего красноармейцами офицера решено было перенести место официальной встречи союзников на несколько километров вниз по течению — к паромной переправе у селения Крейниц. Лейтенант Коцебу поспешил на автомобиле отправить донесение в штаб своего полка. Однако в спешке он неверно указал свои координаты, а потому посланные к этому месту на самолетах офицер и переводчик из штаба дивизии не смогли никого найти.
В то же время поисковую вылазку в сторону русских совершало и еще одно подразделение — разведгруппа во главе с лейтенантом Робертсоном. И хотя ей удалось встретиться с воинами Красной Армии под командой лейтенанта Сильвашко лишь в 15.30, однако именно этот отряд оказался “виновником” состоявшейся первой протокольной встречи союзников на Эльбе. Первопроходец лейтенант Коцебу в тот момент все еще оставался потерявшимся, и о подробностях его встречи с русскими в штабе американского командования ничего не было известно. Поэтому именно в район города Торгау, где группа Робертсона наткнулась на советские части, решено было отправить командира 69-й дивизии армии США генерала Рейнгхарда, который и принял участие в официальной церемонии встречи с союзной советской армией. С нашей стороны в торжественном мероприятии участвовала группа офицеров во главе с командиром 58-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майором В.Русаковым. Кроме военных присутствовали еще несколько киносъемочных групп и почти 70 корреспондентов из советских, американских, французских, английских газет (в их числе — знаменитый писатель Константин Симонов).
Подарок для маршала
Последующие дни были отмечены целой вереницей американо-советских встреч на самых разных уровнях. Братались командиры полков, корпусов, дивизий… По воспоминаниям наших офицеров, участвовавших в тех праздничных мероприятиях, вызывало удивление, насколько раскованно ведут себя американцы. У них поголовно была идея фикс: заполучить какую-нибудь мелочь на память от русских. Самыми популярными сувенирами были эмблемы и звездочки с погон, пуговицы (порой, в разгар дружеского застолья, их отрывали с мундира даже без ведома хозяина!). Зачастую офицеры менялись наручными часами, портсигарами...
Дружеские международные посиделки лишний раз показывали, насколько же мы мало знали тогда друг о друге. О случавшихся при этом недоразумениях скрупулезно докладывали по инстанции обязательно присутствовавшие на каждой встрече офицеры из политуправления и из контролирующих органов:
“…Американский оркестр при встрече исполнил “Интернационал” и затем государственный гимн США. Наш представитель сказал американцам, что “Интернационал” не является гимном Советского Союза, на что был дан ответ: “Государственный гимн СССР будет исполнен в штабе дивизии”. Но и в штабе дивизии вторично был исполнен “Интернационал”, а не наш Государственный гимн…”
“…На встрече был еще командир 40-го стрелкового корпуса генерал-лейтенант Кузнецов с группой офицеров. Нужно отметить, что на обеде тов. Кузнецов сделал ряд необдуманных высказываний. Например, он сказал: “Имея таких руководителей, как товарищ Сталин и товарищ Рузвельт, мы можем выполнить любую задачу”. Американцы поправили его: “У нас сейчас президент не Рузвельт, а Трумэн”. Но тов. Кузнецов все же повторял имя товарища Рузвельта…”
Много хлопот причиняла советским охранителям порядка излишняя по нашим меркам шустрость западных журналистов. Например, во время торжественного рандеву в Торгау двух командующих корпусами генералов-союзников — Бакланова и Хюбнера — одна из присутствовавших здесь американских акул пера вдруг решила отправиться в глубь советской зоны оккупации. “…Корреспондентка Викения Урвин… побыв немного на встрече, уехала в направлении нашего тыла. Но принятыми мерами была задержана и переправлена на западный берег Эльбы…” Сотрудники органов ГБ установили, что проворная американка, вырвавшись на оперативный простор, успела взять блиц-интервью у санитарки медсанбата и даже сфотографировать ее. Чекисты потом тщательно выяснили у девушки, о чем ее спрашивала зарубежная гостья и какие были даны ответы. Ничего криминального в несанкционированной беседе вроде бы не обнаружилось, но наши борцы со шпионами так и не могли понять, для чего это понадобилось заокеанской журналистке. Невдомек им было, что даже такая пустяковая беседа с простой советской санитаркой была тогда настоящим гвоздем для американских газет.
Вскоре состоялась и встреча союзников на высшем войсковом уровне. Командующий 1-м Украинским фронтом маршал Конев пригласил группу американских генералов во главе с командующим 12-й армейской группировкой американских войск О.Брэдли в расположение своего штаба — на товарищескую встречу. Генерал Брэдли потом записал: “Русские офицеры встретили нас шумно и весело. Русская водка и бесконечные тосты за Победу свалили с ног генералов и офицеров многих штабов — и советских, и американских…”
А по окончании праздничного застолья для заокеанских гостей устроили концерт. Гвоздем программы стало выступление хореографической группы, состоявшей из симпатичных молодых женщин. Американцы не скрывали восторга, а Конев нарочито небрежно им пояснил: “Ничего особенного. Это простые девушки, служащие в нашей армии!” (Хотя на самом деле для участия в концерте были специально привезены артисты одного из лучших хореографических ансамблей.)
Советским командованием генералу Брэдли были преподнесены подарки: знамя с надписью “От воинов Красной Армии 1-го Украинского фронта”, породистый донской жеребец и пистолет, рукоятку которого украшала искусная резьба.
Через пару недель группа советских военачальников во главе с Коневым нанесла ответный визит. Генерал Брэдли позаботился, чтобы банкет по-американски был не хуже русского угощения. Не желая уступать в степени гостеприимства, янки приготовили для нашего маршала и музыкальный сюрприз. В организованном ими концерте принял участие некий скрипач-виртуоз, одетый, правда, в солдатскую форму. Когда Конев высказал восхищение его игрой, Брэдли ответил нашему маршалу в его же давешней небрежной манере: “Ничего особенного! Это всего лишь простой солдат”. В действительности союзники ответили нам той же хитростью: под видом простого парня из окопов перед советскими генералами выступил специально привезенный на этот концерт известный на Западе скрипач.
Генерал Брэдли не упустил также случая “поквитаться” за полученные подарки: он презентовал Коневу карабин и новенький “Виллис”, багажное отделение которого было заполнено коробками с пачками сигарет.
