Теория «золотого миллиарда», давно де-факто реализующаяся странами Глобального Запада, оставляет за кормой мирового богатства абсолютное большинство населения Земли — оставшиеся 7 миллиардов. Концепция управляемого хаоса, будучи наследницей правила «разделяй и властвуй», давно и эффективно реализуется западными элитами в отношении их «кормовой базы» из других стран.
Но если Кольт сделал людей чуть равнее, то Интернет окончательно уравнял всех в информированности, а следовательно, и в знании. И практика «золотого миллиарда» дала трещину по причине отсутствия желания остальных семи миллиардов быть людьми второго сорта.
Россия, по сути, возглавила этот тренд. Конечно, не «разворот на Восток» или российский ислам делает нашу страну одним из лидеров Глобального Юга — им делает Москву вызов, открыто брошенный Западу. Причем природа данного вызова совершенно органична европейской культуре и прекрасно описывается русской классикой — самым популярным в мире русским писателем Федором Достоевским.
Россия оказалась в авангарде рассерженных политикой Запада стран, а соответственно, их предводителем. Своим примером показывая, как можно бороться, Москва объединяет несогласных. Как в свое время Югославия, далеко не являясь самой сильной страной в созданном Тито «Движении неприсоединения», так и нынешняя Россия, существенно уступая размерами своей экономики Китаю, Индии и исламскому миру, берет на себя политическое лидерство среди несогласных с политикой Запада. Как говорил в свое время один из лидеров мирового антиглобализма Жозе Бове, «другой мир возможен. И я помогу ему». Концепция «другомирства» и есть сущностное предложение Москвы всему мировому сообществу, не готовому более признавать приоритетную роль в развитии за США. Этот мир будет гораздо сложнее, чем его предыдущая, американоцентричная версия. Множество различных систем ценностей и сводов правил вместо одной – «кока-кольно-санта-клаусной» – на порядок сложнее с точки зрения глобализации. Однако этот процесс уже неостановим: Пекин, Дели, Джакарта, Анкара и Эр-Рияд все меньше будут учитывать интересы «золотого миллиарда» и все больше — свои собственные. У России есть все шансы возглавить это движение.
Фрагментация прежнего мира в уходящем году только усилилась.
2024-й стал закономерным продолжением усиления влияния Турции как на Ближнем Востоке, так и в Средней Азии, и в Восточной Европе. Активная поддержка Анкарой своих «прокси» в Сирии дала кумулятивный эффект: падение режима, правившего страной более полувека, случилось буквально за 10 дней. Такого быстрого конца Асадов как будто бы не ожидал никто. И даже турки теперь обоснованно переживают из-за высвободившегося курдского игрока, активно поддерживаемого из США. Ломая старые конструкты, никто не может быть уверен в геометрии новых.
И вот уже «султан» Эрдоган вслух вспоминает прежние османские названия главных городов Сирии. Следом за этим будет вполне логичным провести реосманизацию и других регионов заинтересованного присутствия тюркского мира. Стоит ли напоминать, что частью этого «мира» являются также некоторые национальные республики Российской Федерации, в которых еще совсем недавно работали турецкие школы и активно действовали эмиссары Анкары. Крым, почти весь Северный Кавказ, Татарстан и даже Якутия — регионы заинтересованного присутствия Турции. Пока нет возможностей для активной работы — Эрдоган будет ждать. Но в республиках Средней Азии эта работа уже вовсю идет. Еще в 1993 году была создана организация «Тюрксой» — ЮНЕСКО тюркского мира, куда вошли Азербайджан, Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан, Туркменистан и непосредственно сама Турция с генеральным штабом в Анкаре. А в качестве наблюдателей в «Тюрксой» вошли Турецкая республика Северного Кипра, молдавская автономия Гагаузия и 6 регионов России. Недавно в Казахском национальном университете имени Аль-Фараби прошел масштабный трехдневный форум, посвященный молодежи тюркского мира. На нем обсуждались вопросы единства тюркского мира и создания надгосударственного образования, объединяющего тюркские народы. В только что представленном докладе Фонда прогрессивной политики «Россия 2025–2045: внешние контуры развития в новых геополитических реалиях» напрямую отмечается опасность внешнеполитического трансфера в сторону Анкары среднеазиатских государств во главе с Казахстаном. Пока еще Россия остается главным торгово-экономическим партнером и точкой притяжения для экономик региона, но уже в экономическом плане на пятки ей вовсю наступает Китай, а в смысле гуманитарного воздействия слабость Москвы является маняще-завлекательной для всех умеющих в «мягкую силу» мировых субъектов, но прежде всего, конечно, для наших турецких «партнеров». В Средней Азии продолжают активно работать объявленные нежелательными организациями в РФ представительства основных европейских и американских фондов. Однако активнее всего работают эмиссары Анкары. Идеи «Великого Турана» для многочисленного поколения «40 минус» выглядят гораздо привлекательнее 80-летия победы в Великой Отечественной войне. Общетюркское единство уже стало игроком политики на Балканах — и перспективы появления «зеленого пояса» от Албании до Хорватии, равно как и защиту прав мусульман в Центральной и Восточной Европе, совсем скоро надо будет обсуждать, прежде всего, в Анкаре. Ближайший на данный момент партнер Москвы, связанный множеством финансово-экономических цепочек, может уже в краткосрочной перспективе стать открытым соперником во всем южном подбрюшье России. И тогда концепция Глобального Юга может заиграть совершенно новыми красками.
Нынешние демографические тенденции в России таковы, что приблизительно к 2050 году количество мусульман внутри страны может сравняться, а то и превысить христианское население. Как будет выглядеть эта «исламская Россия» через 25 лет и какие центры принятия решений будут в ней работать — вопрос открытый. Но сомневаться не приходится — существенный рост исламского населения внутри страны активизирует и внешние центры ислама, которые будут бороться за контроль над российской уммой. И первым таким игроком, без сомнения, будет Турция со своей концепцией «тюркского мира», сочетающей родственное происхождение с религией. Готова ли будет Москва предложить альтернативную идею для в том числе своих мусульман — от ответа на этот вопрос будет зависеть не только будущее развитие отношений с исламским миром, но и единство государства. Пока же российская альтернатива в условиях глобального противостояния с Западом строится на концепции «Другой мир возможен» без уточнения его параметров. Для ситуативного протеста против американоцентричной модели — вполне рабочий вариант, но дальше без наполнения ее конкретикой будет тяжело.
