Прежде, чем приступить к выполнению пункта три, надо сначала сделать то, что написано в пунктах один и два. А если, не выполнив пункты один и два, сразу зациклится на пункте три, всю программу действий можно смело списывать в утиль. Этот принцип работает как в повседневной жизни, так и в высокой международной политике. Да, вопрос о том, кто будет контролировать соблюдение режима прекращения огня на Украине, является очень важным, в каком-то смысле даже ключевым. Но для контроля над режимом нужно сначала появление этого режима. А по состоянию дел на декабрь 2024 года у нас пока есть предпосылки для того, что нечто подобное может произойти.
Эти предпосылки изрядно окрепли после заявлений Трампа в интервью журналу Time: «Я думаю, что самое опасное сейчас – это то, что происходит, когда Зеленский решил, с одобрения, как я предполагаю президента (Байдена -МК) начать обстреливать Россию ракетами. Я думаю, что это глупое решение». Если это решение «глупое», то после 20 января, когда президентом США будет уже не Байден, а сам Трамп, у него будут все возможности – и все резоны – его отменить. Именно в силу своих ожиданий того, что, став президентом, Трамп радикально изменит американский курс на Украине, российское руководство продолжает демонстрировать стратегическую сдержанность. Ответом на обстрел американскими ракетами Таганрога стал не «Орешник», как этого многие ожидали, а «всего лишь» очередной мощный российский удар по некоему аэродрому в Киеве и объектам украинской энергетической системы.
В нынешний период «междуцарствия» в США администрация Байдена пытается по максимуму накачать Украину оружием, а администрация Зеленского демонстрирует неуступчивость. Глава офиса Зеленского Андрей Ермак: «Украина пока не готова к переговорам со страной-агрессором Россией по завершению войны из-за нехватки факторов для формирования сильных переговорных позиций». Если Трамп серьезно настроен на мир на Украине, то это «пока не готова» должно уйти в прошлое уже в районе 20 января – ну ладно, может чуть позже. «Наезжать на короля» можно лишь пока он не стал королем – или по инерции еще какое-то время после коронации. После этого вертикаль власти и иерархия подчинения – а она точно наличествует в отношениях между Киевом и Вашингтоном – должна заработать в полную силу.
Думается, кстати, что этого ждут даже в самом Киеве. Команде Зеленского очень важно спихнуть с себя ответственность, показать, что это не они «все проиграли и все сдали». А так как Зеленский сейчас является самым главным начальником на Украине, переложить ответственность он может только на «еще большего начальника» в лице того же Трампа. Разматываю дальше логическую цепь: «удара кнутом» в исполнении нового американского президента в высоких кабинетах Киева ждут с самыми разными чувствами, среди которых наличествуют даже предвкушение и нетерпеливое ожидание. Всем понятно, что нынешняя ситуация является временной и переходной. Всем хочется какой-то определенности.
А определенность может возникнуть только по результатам мирных переговоров. А предметом этих мирных переговоров может быть не техническое прекращение огня – это ничего не решает и ничего не решит – а создание какой-то новой, хотя бы относительно устойчивой системы безопасности в Европе. Вполне возможно, даже вероятно, что официальный предмет переговоров так сформулирован не будет. Однако, по сути, речь идет именно об этом – о некоем новом «модус вивенди» (фактическом состоянии отношений, признаваемом всеми заинтересованными сторонами). Если смотреть на ситуацию под таким углом зрения, то получается: вопрос о контроле над режимом прекращения огня будет лишь одним из многих вопросов, по которым предстоит достичь компромисса.
Не будет согласия России на компромисс, который включает в себя присутствие европейских войск на Украине – не будет ни самого компромисса, ни их присутствия. Это понимают и принимают даже в Варшаве – столице, где русофобия давно и прочно «правит бал». Премьер-министр Польши Дональд Туск: «Хочу пресечь спекуляции о возможном военном присутствии той или иной страны на Украине после достижения перемирия…На данный момент мы не планируем таких действий». Это тот редкий случай, когда слова и настрой «польского Дональда» гораздо более важны, чем слова и настрой «Дональда американского».
