Ах, Александр Григорьевич! Если продолжить «говорить по-спортивному», то хочу напомнить, что в случае, когда ни одна из сторон не может добиться перевеса, внимание переключается на следующий раунд соревнования. Кремль такого «следующего раунда соревнования» хочет избежать, планируя разрешить украинский кризис в его нынешней форме раз и навсегда. Как заявил недавно ВВП в ходе интервью, Россия «готова на разумные компромиссы», но при условии, что любой исход будет в ее пользу. Об этом же самом Путин, судя по интервью президента Сербии агентству Bloomberg, сказал Александру Вучичу во время их телефонного разговора перед саммитом БРИКС в Казани.
И это не просто риторика в духе заклинаний Владимира Зеленского о том, что мы не согласимся «ни на что, кроме победы». Вернемся к «разговору по-спортивному». На ничью принято соглашаться в том случае, если у двух сторон поединка нет шансов добиться ощутимого перелома хода схватки в свою пользу. Но это вовсе не то, что происходит в ходе конфликта на Украине в данный момент. Западные СМИ пестрят пораженческими прогнозами. Британский журнал The Economist: "После 970 дней войны, - заявил министр обороны США Ллойд Остин, посетивший Киев 21 октября, - Путин не достиг ни одной стратегической цели”. И мистер Остин выразил уверенность: “Москва никогда не одержит верх на Украине”. Однако в частном порядке его коллеги в Пентагоне, западные официальные лица и многие украинские военачальники все больше беспокоятся о направлении войны и способности Украины сдерживать продвижение России в течение следующих шести месяцев".
Мотивируется это «беспокойство» так: «Проблема состоит не столько в потере территории... сколько в неуклонном уменьшении численности и качества вооруженных сил Украины. Украинские подразделения малочисленны и перегружены, измотаны тяжелыми потерями». Американская газета The Washington Post: «К следующего году мрачная реальность конфликта может привести к сценарию, в котором Россия в значительной степени добьется своего. Силы Киева отчаянно пытаются удержать фронт на востоке страны, но теряют позиции в некоторых районах. Видения абсолютной победы угасают. Поддержка Запада тоже ослабевает».
На этом фоне украинские и западные лидеры все больше переругиваются друг с другом. У Зеленского появилась новая идея-фикс — эгоизм и неблагодарность его западных союзников. Раскритиковав Америку за «раскрытие конфиденциальной информации» и отказ подарить его режиму ракеты «Томагавк», киевский начальник теперь обрушился на официальную Варшаву: «Мы очень хотели получить МиГи от Польши. Но они нам не могли передать потому, что у них не хватало своих. Поэтому мы договорились с НАТО, что она им выделит полицейскую миссию, как у наших балтийских друзей… И что после этого? Дала ли нам Польша самолеты? Нет. Нашлась другая причина? Да».
В ответ западники все громче жалуются на неадекватность Зеленского. Немецкая газета Frankfurter Allgemeine Zeitung о принципиальном отказе киевских начальников пользоваться услугами переводчиков во время переговоров с их американскими визави: «Английский у Зеленского лишь посредственный, а у Ермака откровенно плохой. Поэтому американцы часто не уверены, правильно ли они понимают двух ведущих политиков Украины, когда контактируют с ними напрямую. Они также не могут оценить и то, были ли их собственные объяснения корректно поняты». Пока все эти переругивания не выходят за рамки принципа «милые бранятся — только тешатся». Но вектор дальнейшего развития конфликта очерчен сейчас достаточно четко.
И этот вектор делает для России крайне малоубедительными (или совсем неубедительными) призывы согласиться на «ничью» в духе идеи Александра Лукашенко. Конечно, интересам Москвы — в первую очередь, экономическим — соответствует скорейшее завершение военных действий. Но существует такое понятие, как «ранжир приоритетов». И в этом ранжире абсолютное первое место занимает успешное завершение СВО — успешное в первую очередь в плане своего психологического восприятия в мире именно как безусловный триумф Москвы. Сделав ставку на СВО, Москва поставила на карту крайне многое — если не все. Поэтому, учитывая все обстоятельства, у нее нет резона «размениваться на мелочи», соглашаться на результат, не совпадающий с ее целям.
И думаю, что Александр Лукашенко прекрасно об этом знает. Почему же он тогда вдруг заговорил о «ничьей»? Подозреваю, что президент Белоруссии просто психологически не может отказаться от игры в стиле «и вашим, и нашим». Александр Григорьевич не хочет полностью попадать в орбиту влияния Москвы. Отсюда и двусмысленный реверанс Западу — соглашайтесь на ничью, иначе будет хуже! Однажды батька — всегда батька. Но с этим фактом Кремль, как мне кажется, уже давно свыкся и смирился.
