Его гибельоказалась, по мнению многих современников,связана с прОклятой, заговоренной шашкой.
Историю о коварном клинке, который, якобы, погубил одного из самых знаменитых русских адмиралов, героя Крымской войны 1854-1855 гг. Владимира Корнилова упомянул в своем романе «Севастопольская страда» писатель С.Н. Сергеев-Ценский.
«А знаешь, папа, кстати, что на днях наш Юрковский говорил? Будто Корнилов, адмирал, от какой-то шашки чеченской погиб». «Как же так от шашки? От какой такой это… шашки?.. От ядра ведь… Что ты болтаешь?» – всполошился Иван Ильич». «Ядро ядром, конечно, а шашка какая-то тут тоже замешана…»
Известный советский литератор вовсе не фантазировал. Он использовал в своем произведении сведения, почерпнутые из статьи, опубликованной в 1856 году в «Русском художественном листке», где приведены рассказы очевидцев событий.
Однажды, еще до начала крымской военной кампании, адъютант Корнилова мичман Григорий Железнов, будучи проездом в Пятигорске, купил там шашку, которая, якобы принадлежала когда-то самому гению русской поэзии Михаилу Лермонтову. Клинокпривлекал внимание своей красотой, и при том за него просили совершенно смешную цену. Железновуартефакт приглянулся, хотя местные аксакалы его отговаривали от покупки: мол, на оружии лежит проклятие, оно «заговорено на смерть» и потому приносит гибель своему владельцу. Среди жертв клинка был, якобы, даже сам автор «Героя нашего времени»: поэт взял шашку с собой, отправляясь на роковую для него дуэль с Мартыновым.
Но Железнов не стал обращать внимание на «суеверные выдумки» и приобрел оружие. Продавец при этом не скрывал радости, что избавился от клинка, «приносящего беду».
Спустя некоторое время на Черном море начались военные действия: русский флот противостоял флоту турецкому. Одно из первых сражений произошло 5 ноября 1853 года, когда паровой фрегат «Владимир», на котором находился начальник штаба Черноморского флота вице-адмирал В.А. Корнилов, вступил в бой с неприятельским пароходом «Перваз-Бахри». Назавершающей стадии сражения русские моряки получили приказ взять «турка» на абордаж. Предвидя рукопашную схватку, Железнов (уже в чине лейтенанта), сопровождавший адмирала, прихватил из каюты ту самую шашку и, вооружившись таким образом, поднялся на капитанский мостик. В следующую же минуту туда ударило турецкое ядро, поразив офицеранасмерть.
Трехчасовое сражение завершилось победой русского парового фрегата, перед которым неприятельский корабль в итоге спустил флаг. А лейтенант Г. Железнов оказался единственным погибшим на «Владимире».
После похорон своего адъютанта Корнилов забрал шашку себе – на память. Во время осады Севастополя, одним из руководителей обороны которого являлся Владимир Алексеевич, клинок долгое время висел у него в квартире без дела. Однако когда 5 октября 1854-гоинтервенты начали артиллерийскую бомбардировку города и возникли опасения, что вслед за этим может последовать штурм севастопольских укреплений, Корнилов решил вооружиться на случай схватки с врагом.
«Корнилову говорили, конечно: «Смотрите, ведь шашка-то, говорят, какая-то наговорная… Побереглись бы, ваше превосходительство!» Но Корнилов разве такой был, чтобы обращать на это внимание? Он только: «Пустяки, говорит, ерунда и суеверие бабье!» И как раз 5 октября, когда бомбардировка открылась, и к штурму готовились, шашку эту на себя и надел, а раньше ни разу не надевал. Штурм, союзники врываются в Севастополь, на улицах свалка, сеча, – вот тут-то шашке этой и будет работа! А шашка кавказская довела его до Малахова (бастиона на Малаховом кургане – А.Д.) и под ядро!.. Главное ведь, что и сама только и жила: пополам ее ядро перехватило прежде, чем ногу Корнилова оторвать…» (С.Н. Сергеев-Ценский «Севастопольская страда»).
Обломки этого зловещего клинка сохранились и были позднее переданы в Музей Черноморского флота.
