Разброс ударов (и, соответственно, осколков) по территории в этот раз был достаточно большим. Например, деревня Прудки, куда тоже долетели БПЛА, находится значительно западнее и Раменского, и аэропорта «Жуковский», принявших основной удар. Но и там жителям пришлось несладко.
— Я проснулся от того, что услышал хлопок. Смотрю в окно — там зарево и еще один хлопок, — рассказал житель Прудков.
— Получается, два удара было?
— Ударов и хлопков я услышал два.
— БПЛА вы видели?
— Да. Его не сбили, он сам упал на соседний участок. Про такие, знаете, говорят… собран из говна и палок. Он упал фактически целый, не разбитый, двигатель виден.
Жителям Прудков строжайше запретили подходить к разбросанным по улицам частям БПЛА. Впрочем, их и предупреждать не надо было: все предпочли затаиться по домам.
Еще один БПЛА был сбит на территории Новой Москвы, над селом Ознобишино. Там были повреждены две автомашины и стена дома, из людей никто не пострадал.
Несколько обломков упали прямо на Каширское шоссе — его с утра пришлось перекрыть. Но больше других граждан шокировало падение фрагментов беспилотника прямо на летное поле аэропорта «Жуковский». К счастью, ни один из самолетов не пострадал, однако аэропорт пришлось закрыть. Людей вывели из здания и… оставили стоять возле входа в аэровокзальный комплекс в полном неведении. Пассажиры, у которых были куплены билеты на самолеты (например, отменился ранний рейс в Душанбе), не могли понять, стоит ли дожидаться открытия аэропорта или уезжать восвояси.
«Тут еще припекать начало. А мы не евши, не пивши. Из аэропорта нам бутылку воды принесли, и все», — возмущалась одна из пассажирок.
К середине дня аэропорт так и не открылся.
В подмосковном Подольске также прогремели четыре взрыва. Как рассказала «МК» жительница города, первый врыв произошел около трех часов утра:
— Если 1 сентября, когда наш город тоже атаковали дроны, ночью был слышен глухой гул, то в этот раз отчетливо прозвучали три взрыва. Первый примерно в три часа ночи, остальные два следом. Четвертый дрон, похоже, потеряли или сбили еще до того, как я проснулась. Наш дом, который находится на окраине города, просто ходил ходуном... Ощущения, прямо скажем, очень неприятные, хотя мы и привыкли к беспокойным ночам.
Но все это цветочки по сравнению с тем, что пришлось пережить жителям нескольких кварталов Раменского. Высоковольтная улица, 21, Спортивный проезд, 6, — адреса этих многоэтажек в одночасье стали адресами мест чрезвычайной ситуации. Около 3 часов ночи дворы домов содрогнулись от взрывов.
Первый удар — в 4.29 — пришелся по дому на Спортивном проезде. Фрагменты БПЛА врезались в балкон на 12-м этаже. Сразу после этого начался пожар. Огонь в квартиру не ушел, но охватил балконы по всему фасаду. Всего пострадали 54 квартиры из 102.
Рассказывает житель 16-го этажа Вадим. С момента взрыва прошло уже больше 5 часов, но он как выскочил в трусах и майке, так и не нашел возможности переодеться.
— Я даже не понял, что произошло. Услышал хлопок, затрясло дом. Ну, я вспомнил, как надо себя вести, и лег в проходе, ведущем в ванную комнату.
— Вы поняли, что это дрон?
— Нет. Я, если честно, думал, что произошло землетрясение. Ну, полежал так минут 10, потом вышел на улицу. А домой меня не пустили. Дома все осталось — телефон, документы. И собака дома. Не знаю, как там она.
В 4.49 удар приняли на себя многоэтажки на Высоковольтной улице. Там пострадали несколько квартир, которые сдаются внаем. Одно жилье на третьем этаже снимает пожилая пара.
— Мой муж сейчас на даче, а я ночью была дома, — пояснила пенсионерка. — Страшно было, конечно. Но моя квартира не пострадала, только стекло треснуло. Главная проблема — меня не выпускают. Говорят, в целях безопасности.
Однако эти же самые «цели безопасности» заставили эвакуироваться семью с 6-го этажа. Там живут супруги и двое детей.
— Сначала я услышал, как беспилотник врезался в соседний, 22-й дом, — поясняет глава семьи. — Разбудил жену, мы стали думать, что делать. И тут беспилотник уже в наш дом врезался. Тут уж мы и детей разбудили, увидели, как люди выбегают. Но сами покидать квартиру не решились.
Потом мужчина уехал на работу, а сотрудники МЧС все же попросили женщину с детишками покинуть здание. Аналогичное требование пришлось выполнять жителям квартиры на 14-м этаже, из соседнего подъезда. Когда им разрешат вернуться в квартиру, пока непонятно.
— Я живу в доме напротив, — рассказывает еще один мужчина. — У меня ударной волной только окно нараспашку открыло. Но нас все равно выгнали. В пять часов вышел покурить — до сих пор домой не пускают. Вот до сих пор курю.
Мой собеседник говорит, что домой возвращаться страшно, но при этом он полон решимости отправиться добровольцем на СВО.
— И другие мужики так же думают. Если уже в твой дом прилетает, в стороне оставаться нельзя.
Еще одна жительница пострадавшего дома, Светлана, мама троих детей, ждет вестей с СВО уже несколько месяцев. С мая ее муж значится «без вести отсутствующим».
— Мы живем на третьем этаже. Меня до сих пор трясет. Когда прогремел взрыв, у нас люстра от хлопка упала. Я схватила детей (у меня их трое), документы — и выбежала на улицу. Что делать, не знаю. Видимо, будем переезжать к родителям мужа.
Среди тех, кто оказался в эпицентре событий, был популярный рэп-исполнитель Брутто. Он выложил в соцсетях видеоэкскурсию по своей слегка помятой квартире, расположенной в доме на Высоковольтной. Музыкант признался, что крайне редко здесь бывает, а вчера заехал переночевать — как назло, аккурат перед началом налета.
Утром на место происшествия приехал губернатор Московской области Андрей Воробьев. Он побывал на обоих адресах, заехал в больницу к пострадавшим и пообещал, что все проблемы с ремонтом жильцы пострадавших квартир смогут решить за счет муниципальных властей.
Жильцы ему поверили. Или, по крайней мере, сделали вид.
Но уже вскоре начались роптания. Во дворе дома по Спортивному проезду собрался стихийный митинг. Жители негодовали из-за того, что их отказываются пускать в квартиры аж до вечера среды, 11 сентября.
Претензии граждан закономерны: не зайдя в дом, они даже приблизительно не могут прикинуть размер ущерба, причиненный их квартирам. А сотрудники полиции заявили, что единственный шанс получить выплату — представить в отдел внутренних дел фотоотчет о случившемся. Но для этого надо зайти в квартиры.
«У нас там остались паспорта, кошельки, телефоны», — переживают граждане. Правда, некоторые, говоря это, сжимают в руках мобильники, так что их слова явно расходятся с реальностью. Также многие переживали за оставшихся дома кошек и собак.
В итоге сотрудники полиции разрешили автомобилистам отогнать со двора свои автомобили (многие из них, кстати, посечены осколками) и стали составлять список тех, кому необходимо попасть в квартиры. Жильцы будут разделены на группы по нескольку человек — из числа тех, кто проживал в квартирах с 1-го по 6-й этажи. Они смогут сегодня попасть в квартиры на 5–7 минут, описать вещи, забрать самое необходимое и уйти.
«Если собственник не обнаружится, квартиру будут вскрывать», — добавил старший по дому. Он также пообещал, что в доме будет проведен капитальный ремонт. А те, кто проживал в доме на вышележащих этажах, где особенно пострадали квартиры (с 9-го и далее), будут переселены в гостиницу. В эти квартиры сегодня точно никого не пустят, так как там проходят следственные действия.
— Сколько займет ремонт? На годы растянете? — волновались граждане,
— До двух месяцев, до зимы успеем закончить.
— Знаем мы, как вы закончите! У меня там теперь плесень и трещины, — негодовала пожилая дама. — Вонь копченой плоти! — Расшифровать смысл этого выражения она отказалась.
— А с машинами что? У меня стекло выбило…
— Компенсировать ущерб будут тем, у кого транспортное средство застраховано. Если страховки нет, никаких выплат.
— У меня квартира на 5-м этаже. Что с ней?
— Квартиры ниже шестого этажа в более-менее нормальном состоянии.
— Что значит «более-менее»?
—Значит, можно жить.
— А если опять прилетят? Надо во дворе построить подземный паркинг в виде бункера.
— В этом нет необходимости. Не нагнетайте, пожалуйста.
Так, на эмоциях, сход и закончился. Жильцов потихоньку начали пропускать в квартиры. Во вторник вечером жильцов, которые пока эвакуированы в ближайший Дом культуры, планировали на автобусах развезти в места временного проживания. Многие не стали дожидаться эвакуации и уехали к родственникам.
В самом ДК обстановка резко контрастировала со сценой во дворе. Спокойные люди в пижамах и халатах — именно в таком виде они выбегали из домов, когда началась эвакуация, — тихо переговаривались между собой. В качестве волонтеров в ДК работали учащиеся старших классов местной школы. Они организовали для эвакуированных некое подобие шведского стола. Жизнь продолжалась.
