На старой видеозаписи молодой человек в очках в переполненном фойе Харьковской областной государственной администрации (ОГА) зачитывает в мегафон Акт о провозглашении Харьковской народной республики. Обстановка напоминает кадры кинохроники 1917-1918 революционных годов. Человека, выступающего перед взволнованной толпой соратников, зовут Антон Гурьянов. В 2014 году он был избран первым лидером Харьковской республики. Сегодня Антон – участник СВО, офицер российской армии. Мы поговорили с ним о событиях 10-летней давности.
- Исполняется 10 лет с начала «Русской весны», частью которой стали события в Харькове. Давайте вспомним, как все это тогда было. Существовало ли в Харькове к моменту госпереворота в Киеве какое-то пророссийское движение?
- Какого-то единого пророссийского движения не было. В Харькове действовали несколько общественно-политических организаций, которые занимали условно «пророссийскую» позицию. Эти организации между собой поддерживали контакты, но это не был единый фронт на тот момент. Среди них - харьковская ячейка движения НОД, «Суть времени», евразийцы. Естественно, Коммунистическая партия Украины в Харькове занимала в основном пророссийскую позицию и не поддерживала переворот. Также надо упомянуть «Оплот» Евгения Жилина. Было еще движение «Боротьба», которое принимало активное участие в событиях. У них штаб-квартира находилась недалеко от площади Свободы, там было удобно собираться после разных мероприятий.
- Она была какого толка, эта организация?
- Это организация левого уклона. Современные марксисты, марксисты европейской направленности. Мы с удивлением потом узнали, что некоторые участники этого движения занимали очень толерантную позицию по отношению к вопросу, скажем так, полового воспитания подрастающего поколения. Но, конечно, они выступали против киевской хунты, были одной из действующих сил протестов. Я не уверен, что они занимали пророссийскую позицию, но они точно выступали против киевского режима.
- Что послужило толчком к началу "Русской весны" в Харькове?
- 22 февраля, сразу после госпереворота, во Дворце спорта на проспекте маршала Жукова состоялся съезд депутатов всех уровней юго-востока Украины. Там выступали городской голова Харькова Геннадий Кернес, харьковский губернатор Михаил Добкин, депутат Верховной рады Олег Царёв и многие другие общественно-политические деятели, представители Партии регионов, различных общественных организаций. После этого съезда предполагался митинг, на котором ожидалось выступление президента Виктора Януковича. Но по каким-то причинам оно не состоялось. То ли он чего-то испугался, то ли не дали ему выступить. Когда съезд закончился, участники вышли из Дворца спорта и увидели, что рядом собралась толпа майданщиков, по моим оценкам, где-то полторы-две тысячи человек. Участников съезда было приблизительно столько же. То есть две толпы были примерно равны. Потасовки тогда не было. Покричали друг на друга, и милиция сделала им коридор. Представители Майдана промаршировали через весь Харьков. А вечером, где-то в районе 20.00, ими был предпринят штурм Харьковской областной государственной администрации, она была захвачена майданщиками. Вот с этого всё и началось. Харьковчанам очень сильно это не понравилось. После этого люди вышли к памятнику Ленина и стали стихийно создавать там свой лагерь как альтернативу силам Майдана. Диспозиция была такая: майдановцы засели в Харьковской госадминистрации, а мы находились в лагере возле памятника. Они пытались организовать снос памятника Ленину, облепили его, пытались на него залезть. Конечно, у них ничего не получилось в тот раз. Памятник был сделан на совесть, и для того, чтобы его снести, нужна была специальная техника. Первая фаза противостояния закончилась 1 марта, когда во время митинга харьковчане просто вынесли этих захватчиков из здания областной администрации. Обнаружили там массу интересных вещей: боеприпасы, шприцы, наркотики. Уже тогда зловещая роль руководителей города и области в протесте стала проступать. Возникли большие сомнения, на чьей стороне, собственно, Геннадий Адольфович Кернес и гражданин Добкин, который сейчас оказался у нас щирым поклонником Бандеры. Так что на тот момент силы Антимайдана начали консолидироваться вокруг этого лагеря возле памятника Ленина.
- Насколько мне известно, предполагалось, что на том съезде 22 февраля будет объявлено о формировании альтернативного центра власти во главе с законным президентом Януковичем. Однако «регионалы» струсили и съезд закончился ничем. Началась революция «снизу». Она выдвинула своих лидеров?
- После того как сформировался лагерь возле памятника Ленина, достаточно серьезный вес приобрела организация «Юго-Восток». Ее возглавил Олег Царев, также одним из ее лидеров был известный харьковчанин Юрий Апухтин. На базе НОД и «Сути времени» возникло общественно-политическое движение «Русский Восток». От НОДа в нем был Алексей Лукьянов, мой хороший друг, как и профессор Алексей Самойлов. Мы втроём стали движущей силой этой организации. Алексей Николаевич Самойлов был в основном интеллектуальным вдохновителем. С высоты своих лет он давал советы, а мы с Алексеем занимались практической работой. «Оплот», который возглавлял товарищ Жилин, чувствовал себя несколько потерянно, потому что они участвовали в событиях в Киеве еще до 22-го числа и их там очень сильно потрепали. Пару слов про эту структуру. Евгений Жилин объединил клуб смешанных единоборств и политическую организацию, которая использовала в том числе советскую символику. Она занималась поддержкой ветеранов, выступлениями на митингах. Плюс бойцы смешанных единоборств. С этой своей командой они поехали в Киев и думали, что их навыки рукопашного боя там смогут ситуацию решить. Но оказалось, что в столкновении на улице нужна несколько другая тактика и стратегия, и руками против дубинок и щитов мало что можно сделать. Были большие потери у ребят, вернулись они из Киева грустные. Но в лагерь под памятником Ленина многие из них влились. Весь март активность проходила в виде постоянных митингов, выступлений, их организовывали и «Боротьба», и наш «Русский Восток» и «Юго- Восток».
- Но потом произошли прямые столкновения с неонацистами, с жертвами?
- 14 марта к лагерю Антимайдана подъехал чёрный микроавтобус и оттуда полетели петарды. За автобусом началась погоня, он остановился на улице Рымарской. В нем были представители организации «Патриот Украины», которая стала потом основой полка «Азов» (террористические неонацистские организации, запрещенные в РФ. – "МК"). Они забаррикадировались в офисе, откуда открыли огонь по антимайдановцам из огнестрельного оружия. Двое наших было убито, и ранен милиционер. Туда подъехал Геннадий Кернес, и, после непродолжительных переговоров, он всех этих «патриотов» оттуда вывез, и они были отпущены за городом. Вот тогда авторитет Кернеса у протестующих серьезно пошатнулся. Дальнейшие его действия в итоге свели его роль на нет. Было понятно, что в первую очередь этого человека интересуют его капиталы, а всё остальное для него вторично.
- Насколько массовыми были выступления противников Майдана?
- Митинги были достаточно массовыми. В пиковые точки, например, 1 марта, площадь Свободы, она же площадь Дзержинского (предыдущее название), была заполнена на 2 трети, то есть тысяч 50 харьковчан там точно было. Но к концу марта накал выступлений стал ослабевать. Люди перестали понимать, какая перед ними стоит цель. Стало ясно, что пришедший к власти в Киеве режим никакие протестные акции не заставят уйти. Мы отдавали себе отчет, что если мы ничего не предпримем, то протестное движение просто будет подавлено и закончится всё очень печально. Поэтому происходили периодические консультации. Планировался захват Харьковской ОГА уже с нашей стороны, чтобы взять власть в свои руки. Проводились переговоры с милицией, с депутатским корпусом.
- И как в реальности произошел захват?
- Неожиданно одна из групп сопротивления выступила и как-то очень быстро захватила здание Харьковской облгосадминистрации. 6 апреля это произошло. Пришлось планы корректировать. Была предложена идея провозгласить Харьковскую народную республику. Заранее мы это не согласовывали с Донецком, но так совпало, что в этот день в Донецке тоже объявили Донецкую народную республику. Получилось, что мы выступили синхронно. В нашей команде были юристы, они подготовили документы. Объявление Харьковской народной республики опиралось на действующую Конституцию Украины. Был проведён съезд Харьковской территориальной общины, на украинском языке - громады. То есть имело место волеизъявление народа, на которое территориальная община имела право. На этом основании Харьковская народная республика была провозглашена. Сразу был выбран народный совет республики, и он принёс присягу на Конституции Украины. Мы объявили территорию Харьковской области территорией, где действовала Конституция Украины по факту. Участники киевской хунты объявлялись мятежниками, поскольку государственный переворот противоречил Конституции Украины. 7 апреля я провозгласил республику в вестибюле харьковской ОГА, и мы эти документы занесли в российское консульство. Пока мы этим занимались, события приняли неожиданный оборот.
- Там, как я слышала, имела место провокация, за которой стоял Кернес?
- Я доказательств, что это сделал именно Геннадий Кернес, не имею. Но по косвенным признакам он действительно мог быть ее автором. Наши оппоненты организовали группу людей - в балаклавах, в масках, с георгиевскими ленточками. Дело в том, что в тот момент в вестибюле ОГА находились милиционеры, с которыми у нас были определённые соглашения. Что они нас не трогают, а мы не трогаем их. Пришли эти ребята, 30-40 человек, и заявили, что эти милиционеры должны уйти. Они были с коктейлями Молотова, с шинами, то есть напоминали майданщиков. Мы такими вещами не пользовались. Поскольку они были в масках, мы не могли узнать, кто это. Пытались их образумить, но через 15 минут они начали кидать коктейли Молотова, шины горящие, мы с моими товарищами встали заслоном, но тогда коктейли и шины полетели через наши головы. Милиционеры, соответственно, стали стрелять светошумовыми гранатами. Началось светопредставление. Да, это была провокация, подстроенная, судя по всему, кем-то из подручных Геннадия Кернеса. После этого милиционеры сказали, что раз вы так себя ведёте, то мы с вами разрываем все договорённости. Когда мы увидели, что удар нанесён практически в спину, стало понятно, что удержать здание под контролем не представляется возможным. Поэтому было предложено оттуда отходить. Эта группа людей, которая нам не подчинялась, там осталась. На следующее утро в город приехал специальный отряд, который собрал Арсен Аваков (внесен в список террористов и экстремистов), и те, кто оставался в здании ОГА, были арестованы. Так у нас Харьковская народная республика не состоялась. По причине, с одной стороны, предательства, с другой – действий киевского режима, который пошел путём ее силового подавления.
- А вы тоже тогда были арестованы?
- Нет, мы с товарищами вечером ушли. Поскольку я эту республику объявлял, я мог внезапно перестать дышать под чьим-то чутким руководством, и мы решили отступить на тот момент.
- То есть какая-то часть этих якобы протестующих была под контролем властей, и они были предателями и провокаторами?
- Ну да, я же говорю, что было непонятно, кто они. Любой мог надеть георгиевскую ленточку.
- И дальше уже был полный разгром всех пророссийских сил в Харькове?
- Какое-то время выступления еще происходили. Я был в Харькове где-то до середины апреля, находился на нелегальном положении, поскольку меня объявили в розыск. Еще была попытка взять здание Харьковского городского совета. Здание областной администрации очень сильно охраняли. Там битком было набито милиционерами, и ещё вокруг него кордон стоял, то есть его штурмовать смысла не было никакого. А вот городской совет практически не охранялся. Поэтому мы еще предприняли, если я правильно помню, 12 апреля штурм городского совета. Мы хотели там провести заседание народного совета Харьковская народной республики. Но у нас не получилось. Мы вошли во двор, а через двор был очень узкий проход, и его заблокировали, нам не удалось пробиться. Нас, кто зашел во двор, человек 200 было. А вокруг здания городского совета было буквально море людей, которые нас поддерживали. Потом уже подтянулись силы Кернеса. Я с ним тогда в первый и последний раз встретился. Он начал говорить, что если мы сейчас отсюда не уйдем, то нас здесь всех положат и в живых никто не останется. На что я ответил: «Я и мои товарищи готовы умереть за свои идеи, а вы за свои готовы?» На этом разговор закончился. После этого активных действий, которые могли бы как-то помешать киевскому режиму контролировать Харьков, не было. И в конце апреля я уже уехал в Донецк.
- Как бы вы оценили настроения в Харькове весной 2014 года? Много ли было тех, кто был против Майдана?
- Где-то 70 на 30. 70% были против Майдана, 30% - за. Но, конечно же, были те, кто просто хотел, чтобы это всё прекратилось – все эти волнения, вот это вот всё. Была такая масса, которая не хотела в принципе никаких волнений. Конечно, таких было большинство. На тот момент население Харькова было полтора миллиона. Даже если в наших выступлениях участвовало тысяч 50, это немного для полуторамиллионного города. Но поскольку русскоязычных людей в Харькове всегда было большинство, то большая часть населения была настроена против Майдана в принципе, пусть и пассивно.
- А как получилось, что именно русскоязычный Харьков стал родиной совершенно экстремистских и крайних движений? Таких, как "Азов". Многие неонацисты вышли из Харькова.
- "Азов" - это такая фашистская организация, нацистская, исповедующая гитлеризм в чистом виде. Такие движения не могли бы существовать без финансовой поддержки. Судя по тому, как проходили переговоры между этим «Патриотом Украины», в дальнейшем ставшим "Азовом", и Геннадием Кернесом, по другим материалам, которые были опубликованы в прессе, можно сделать вывод, что «Патриот Украины» и другие радикальные организации укронацистского толка финансировались самим Геннадием Кернесом и его приближёнными.
- Зачем им это было нужно?
- Потому что все видели, что надвигается нечто такое, похожее на Майдан. А ведь известно, что бизнес любит класть яйца в разные корзины. Была такая странная идея, что Януковича хотели выпустить на выборы против Олега Тягнибока. Он явный правый ярый националист. А Янукович такой более-менее умеренный. И Янукович его должен был уверенно победить. Оказалось все несколько иначе. Харьковские представители капитала считали, что надо яйца класть в разные корзины на всякий случай. Поэтому одной рукой они финансировали тот же самый «Оплот», финансировали очень хорошо, там всё было на высшем уровне. А другой рукой они финансировали «Патриот Украины», у них тоже всё было хорошо. Кто бы начал побеждать, на того ставку бы и сделали. И мы видим, что после победы реакции, победы киевского режима, Харьков очень неплохо себя чувствует. По сравнению с другими городами Харьков выглядел очень хорошо. Там заботились о внешнем виде города, площадки детские строили. Понятно, что брали кредиты под это дело. Важно то, что те, кто Харьковом управлял, только выиграли от такого развития событий. Они говорили: видите, у нас тут чуть что – и сразу какие-то пророссийские движения возникают. Нам нужно очень много денег, чтобы сдерживать этих людей. То есть они из этого извлекли очень большую выгоду для себя.
- Про Кернеса этого не скажешь.
- В смысле здоровья, конечно. Но надо вспомнить про его конфликт с Аваковым. Покушение на него, скорее всего, было с этой стороны. Да, для пророссийских сил он предатель, но его смерть ничего бы не изменила.
- Вы считаете, что именно Аваков стоит за покушением на Кернеса, в результате которого тот стал инвалидом, а в итоге умер?
- До 2014 года у Авакова был страшнейший конфликт с Кернесом. И он всё это время находился в Италии, по сути, Кернес был близок к тому, чтобы, говоря его же словами, умножить Авакова на ноль. То есть он уже продавливал ситуацию для того, чтобы отнять у Авакова все источники дохода, которые у него еще оставались. Кернесу немножко не хватило, чтобы Авакова дожать. Но потом власть переменилась, и двум харьковским олигархам пришлось как-то уживаться в одной берлоге. В итоге Кернес получил пулю. Так это противостояние и разрешилось.
