Автору этих строк приходилось видеть Киссинджера, который приезжал в июне 2017 года в Москву для участия в «Примаковских чтениях». Седой, сгорбленный 94-летний медленно переставлявший ноги старик мало походил на того вальяжного американского политика, каким он был в семидесятые, когда сидел за банкетным столом с Чжоу Эньлаем или бывал на охоте с Брежневым.
Но тогда, в 2017-м, выступая в российской столице на авторитетнейшем экспертном форуме, Киссинджер говорил в общем-то правильные вещи. О том, что существующие между Россией и Америкой проблемы необходимо решать ответственно. И что есть все возможности, чтобы достичь прогресса не только в двусторонних отношениях, но и в интересах всего мира. А для этого необходимы совместные усилия, поскольку последствия наших разногласий могут иметь катастрофические последствия.
Его бы слова – да обитателям Белого дома в уши. Но там мнение ветерана дипломатического фронта если и услышали, то следовать ему не стали.
«Мы знавали времена и похуже. Но могли преодолеть эту напряженность», – сказанные 6 лет назад слова Киссинджера в году 2023-м воспринимаются как чересчур оптимистические. С другой стороны, с учетом его возраста и опыта к ним, вероятно, стоит прислушаться.
Но образ этакого мудрого старца – это только одно из многих обличий Генри Киссинджера. Даже на Западе некрологи в его честь отмечают противоречивость этой видной, но далеко не бесспорной фигуры
Вспомним, что присвоение Нобелевской премии мира в 1973 году американскому политику (за усилия по завершению вьетнамской войны) назвали одним из самых скандальных в истории награды. Из Нобелевского комитета два челна вышли в знак протеста, а разделивший премию с госсекретарем США вьетнамский дипломат Ле Дык Тхо от нее отказался.
Даже недавно отмечавшийся столетний юбилей Киссинджера не помешал критикам называть его громогласно – без скидок на круглую дату, заслуги и почтенный возраст – «военным преступником». Ему припоминали (и по делу!) многое – попытки сорвать Парижские мирные переговоры и продлить войну во Вьетнаме, одобрение американских бомбардировок Камбоджи, его роль в перевороте Пиночета в Чили. Киссинджер с президентом Никсоном немало сделали для того, чтобы ЦРУ расшатывало демократически избранного президента-социалиста Альенде. За время пиночетовского правления более 40 тысяч человек в Чили стали жертвами казней, пыток, политического заключения или “пропали без вести”. И их кровь и слезы – на совести Киссинджера тоже. А еще за ним числятся такие дела, как поддержка Вашингтоном «Грязной войны» в Аргентине и американская поддержка Соединёнными Штатами Пакистана в войне за независимость Бангладеш, одобрение индонезийской аннексии Восточного Тимора...
И другом нашей страны он никаким и никогда не был. Был не последним бойцом холодной войны против Советского Союза, а после его распада в своем труде «Дипломатия» рассуждал о том, как правильно Западу вести себя, чтобы сдерживать постсоветскую Россию в выгодных этому самому Западу во главе с Америкой рамках. События последних лет тоже не оставили Киссинджера равнодушным. После того как на форуме в Давосе в мае прошлого года Киссинджер посоветовал Киеву отдать свои некоторые территории России, его по-быстрому внесли в базу сайта «Миротворец» – практически как «врага Украины». И то, что патриарх дипломатии впоследствии «переобулся» и начал рассуждать о необходимости приема Незалежной в НАТО, в глазах его киевских недоброжелателей не избавило его от оставшегося осадка.
Вряд ли Киссинджер был по природе этаким «Доктором Зло», как его нередко именовали недоброжелатели. Он просто действовал в интересах США (по крайней мере так, как их понимает американский истеблишмент). И партнеров по переговорам он тоже в этом смысле предпочитал под стать себе. «Мне всегда было проще иметь дело с теми, кто понимает свои национальные интересы», – говорил он. И этот урок от ветерана дипломатии из недружественной нам державы недурно было бы усвоить многим.
Если несколько переделать знаменитое высказывание писателя Марка Алданова, Киссинджер был лучше, чем Гитлер, но гораздо хуже, чем Ганди. Крайне непростой человек противоречивого века. Да, он был наш враг. Хитрый, безжалостный, искушенный. Но это был достойный противник.
И еще – несмотря на все темные стороны этого политика, из этого мира ушла фигура огромного значения. На фоне которой нынешние столпы западной дипломатии, от Энтони Блинкена до, прости господи, Урсулы фон дер Ляйен, выглядят жалкими подражателями.
