Ранее «МК» выяснил, что перед роковым полетом по маршруту Москва - Петербург, начиная с двадцатых чисел июля, самолет Пригожина Embraer Legacy находился на ремонте на открытой стоянке в аэропорту «Шереметьево». Причиной ремонта стала поломка турбохолодильника, который из-за санкций было купить не так-то просто.
К самолету в этот период имели официальный доступ трое: техдиректор владевшей бортом фирмы «МНТ-авиа» и двое инженеров.
За несколько часов до вылета из Москвы 23 августа в самолет прошли два посторонних человека. Их привел второй пилот Рустам Каримов - он значится в списке Росавиации и погиб при крушении.
Мужчина и женщина представлялись потенциальными покупателями Embraer Legacy, сотрудниками компании РусДжет. Они осматривали борт в течение часа.
Вечером самолет с Пригожиным, Уткиным, Чекаловым и другими направился в Санкт-Петербург. Последнее сообщение с него поступило от стюардессы Кристины Распоповой. В 17:40 она передала одну короткую фразу: «Руление».
По данным «МК», предположительно погибший в авиакатастрофе основатель ЧВК «Вагнер» Евгений Пригожин был неприхотлив во время воздушных путешествий, однако иногда удивлял экипаж своими решениями.
В частности, летчиков поражало, что на двух самолетах, которыми пользовался Пригожин, в обязательном порядке имелись парашюты (второй самолет в день катастрофы тоже вылетел из Москвы, из «Внуково» в Петербург, но после известия о ЧП вернулся обратно. Сегодня он улетел в Баку).
Парашюты загрузили на оба борта еще весной. Это достаточно бессмысленная затея с точки зрения пилотов: в случае катастрофы парашют на борту самолета бесполезен. Однако требование Пригожина было удовлетворено.
Высокопоставленный пассажир никогда не брал с собой на борт алкоголь. Из напитков были только сок и кола, причем Пригожин внимательно следил, чтобы напитки были отечественного производства. В еде он был крайне неприхотлив: мог заказать, например, яичницу, а в случае короткого перелета вообще обойтись без еды.
Никаких особенных грузов Евгений Пригожин и его люди не возили. Чаще всего это была сменная одежда: в полет руководитель «Вагнера» отправлялся в джинсах и рубашке, а потом переодевался в камуфляж.
Строго соблюдался порядок перевозки оружия (напомним, на месте крушения Embraer 135BJ Legacy 600 нашли пистолеты, а также, по неподтвержденным данным, гранаты). Обычно патроны вынимались из огнестрельного оружия, укладывались в мешок, опечатывались и передавались командиру экипажа. После окончания полета оружие так же возвращалось владельцам.
Экипажам самолетов выделяли мобильные телефоны с закрытым каналом связи. Связано это было в том числе и с тем, что Пригожин периодически сам звонил летчикам. Он интересовался погодой в аэропорту прилета, спрашивал, будут ли обрабатывать самолет противообледенительной жидкостью и т.д.
Пилоты запомнили Пригожина как простого, но требовательного пассажира, требующего к себе уважения. Один раз он отчитал командира экипажа за то, что на борту не была проведена уборка. «У тебя самолет в говнище», - запомнил летчик его фразу. В то же время он с уважением относился к летчикам, всегда благодарил их за полет и здоровался за руку.
Сами летчики крайне внимательно осматривали самолет перед вылетом – и они сами, и пассажир тщательно относились к вопросам безопасности. В частности, Пригожин требовал уничтожать после полета списки пассажиров.
Конспирация соблюдалась зачастую и таким образом. Например, самолет с Пригожиным взлетал с указанной конечной точкой маршрута «Аэропорт Жуковский», но вместо этого приземлялся в «Пулково». Подобные «кульбиты» вызывали недовольство авиационных служб, и в последнее время такими хитростями старались не злоупотреблять.
Читайте материал «Генерал Попов допустил уничтожение «черных ящиков» упавшего самолета Пригожина».
