Для сомневающихся в этих возможностях Лукашенко сообщил то, о чем еще публично никто не говорил. Оказывается, у России сформирован добровольческий (а значит, весьма мотивированный) корпус в 250 тысяч штыков. Обученных и хорошо оснащенных. И пока он вообще не участвует в боевых действиях, находясь в резерве.
Еще важный момент – по мнению Лукашенко, русская армия стала за это время абсолютно другой, выучилась, получила в достатке техники, в том числе беспилотников. И на Западе понимают, что Россию победить не удастся.
Причем Александр Григорьевич уже не считает Запад единым целым – по его мнению, Европа начинает всерьез задумываться о мире (и посылает сигналы Зеленскому), а вот США этот военный конфликт все еще выгоден.
Но даже при этом Лукашенко уверен – или сейчас Украина пойдет на переговоры, или останется без Причерноморья (вплоть до Приднестровья), а плюс к тому Россия пойдет вглубь Украины через Харьковскую область.
И вот тут есть определяющий, вытекающий из слов президента Белоруссии, момент: Россия это сделает, но хочет ли этого?
Вопрос украинской (оппозиционной Зеленскому) журналистки Панченко о том, что Путин полон имперских амбиций, вызвал у Лукашенко некоторое сочувствие к интервьюеру – так папа объясняет маленькой дочурке, что под кроватью нет бабайки. Просто Россия большая страна и масштаб задач другой. Но захватить кого-то и подчинить – увольте.
Мало того, Путин, по словам Лукашенко, за время СВО стал «Путиным в квадрате» - человеком еще более осторожным в действиях и тщательно просчитывающим шаги. «Делает шаг и ждет, смотрит». То есть мог бы рубануть с плеча, захватить, уничтожить – но нет, дает возможность противнику поискать другого развития событий.
Если утрировать – получается, что Путин… хочет сохранить Украину. В отличие, кстати, от Зеленского и его американских, как выразился Лукашенко, «патронов» (хозяев, по-нашему).
Как иллюстрация этого принципа – отказ от взятия Киева. Президент Белоруссии вкратце пересказал свой диалог на эту тему с Путиным. Путин сказал ему тогда, что взять Киев можно быстро, но будет слишком много человеческих жертв. «Взялся воевать - воюй», - сказал Лукашенко.
Но Путин не согласился. Поскольку ВСУ ставили свою технику в городе, прикрываясь живым щитом – школами, детсадами, больницами и другими зданиями с большим количеством людей.
Отказ от уничтожения гражданских и стал причиной (помимо чисто политической, когда Россию в очередной раз обманули) отвода войск. Зеленский в это время, кстати, вовсе не организовывал защиту города, а «сидел в погребе». Часть украинской элиты была готова сдаться.
Лукашенко уверен, что сейчас у Украины есть последний шанс сохранить государственность и целостность. Потому что Россия, как он утверждает, готова говорить абсолютно на любые темы, вплоть до Крыма.
Тут надо понимать, и Александр Григорьевич в этом убежден – Крым Украина никогда не получит, но важна сама готовность к диалогу. Именно эта готовность, ожидание диалога, нежелание лишних жертв и заставляют «Путина в квадрате» медлить и действовать не спеша. Путин фактически говорит: делайте выбор, останется что-то от Украины или нет. А другого выбора нет. С мощью России, по словам Лукашенко, даже с помощью всего Запада совладать не получится.
