«Страха, настоящего страха, такого, который мы испытали год назад , уже нет - делится впечатлениями с «МК» жительница села Глушково Елена. - Сначала обстрелы были редкостью, потом становились все чаще и чаще. Многие начали уезжать, куда могли. И чем чаще были обстрелы, тем больше людей уезжало. Но много народу до сих пор живут в приграничных районах на свой страх и риск. Здесь наши дома, наши родные люди. Ну и, конечно, хозяйство, работа. Каждый человек прирастает к своему дому корнями. Да и не у всех есть родственники, готовые приютить. Ну а те, кто остался, приспособились: оборудовали и утеплили подвалы, спустили туда теплые вещи, собрали «тревожные чемоданчики», запаслись едой. Сложно, конечно, постоянно жить в этом во всем: постоянно прислушиваешься, детей боишься на улицу выпустить одних».
— Что местные жители думают про вылазки украинских ДРГ?
— Ситуация с ДРГ, конечно, выбивает из колеи: не можешь думать ни о чем другом, читаешь постоянно новости в соцсетях: что повредили, есть ли свет, вода. Но люди держатся, стараются приободрить друг друга. Мы сами долго держались, уехали совсем недавно, страх за детей возобладал: хочется, чтобы они учились в школе нормально, очно, ходили в детский сад спокойно, бегали с друзьями на улице, не прислушиваясь к каждому шороху. Сняли квартиру в безопасном месте, но все равно постоянно следим за ситуацией дома, общаемся с оставшимися там людьми, переживаем…Когда приезжаем на время домой, появляются противоречивые чувства: с одной стороны, радость, что дома, с другой стороны, становится жутко от того, в каком состоянии сейчас города и сёла. Разбитые или заклеенные скотчем окна, ямы от снарядов. Такое чувство, что попал в другую реальность. А в 60-70 км уже все по-другому, все как обычно».
Отдельной проблемой становятся и брошенные на произвол судьбы животные. Не у каждого хозяина во время эвакуации найдётся время на то, чтобы позаботиться не только о себе, но и своём питомце. Проблемы возникают и с животными в ПВРах – пунктах временного размещения. Проживая в таком пункте, сложно заботиться даже о маленьких питомцах, которых нужно кормить и выгуливать, что уж говорить о больших собаках, привыкших жить в будках возле частных домов, или домашнем скоте. У кого хватает совести и сил – пытаются решить вопрос с передержкой, но чаще встречается ситуация, когда кошку, собаку, хомячка, птицу или рыбок просто выбрасывают на улицу, а иногда оставляют в закрытых квартирах в надежде вернуться за ними потом. Иногда возвращаются, а иногда нет.
«Когда Украина в начале июня серьёзно обстреляла Белгородскую область, у нас в Шебекино объявили эвакуацию, - поделилась своей историей с «МК» жительница белгородской области Инна. - Уезжали в большой спешке и панике, дома осталось много нужных вещей, Но самое ужасное, что в квартире был заперт в клетке наш волнистый попугай и домашний любимец по кличке Маша. Птица неделю держалась без еды и без воды, ждала нас. Когда мы всё же нашли человека на машине и пробились в город, она была очень слаба, но жива. Очень повезло, что в итоге и вещи забрали, и Машу спасли».
Жители, переезжающие из приграничных регионов, кстати, могут рассчитывать на социальные выплаты размером 10 и 50 тысяч рублей. В ПВРах же долго не проживешь. Обустроены они довольно просто. К примеру, пункты, располагающиеся в спортивных комплексах, представляют из себя заправленные кровати, стоящие в ряд в просторных коридорах. Людей местная власть, правда, из таких мест сразу же начала расселять по общежитиям в разных регионах страны, стараясь освободить спортивные объекты от непрофильной работы.
Пришлось жителям приграничных областей поставить крест и на общении с украинскими соседями и родственниками, живущими на другой стороне границы. До начала СВО было принято даже ходить друг к другу в гости через границу, теперь же между ними – заклятая вражда.
«С одной стороны, к соседям испытывешь жалость. Там ведь тоже дети, женщины, старики. Они не могут изменить ничего, - рассказал «Московскому Комсомольцу» житель приграничного посёлка Тёткино Иван. - С другой стороны, как почитаешь их постоянные выпады вроде: «всех вас нужно стереть с лица земли», «мы кровью ваших детей измажем крыши ваших домов» - жалость куда-то сразу улетучивается. У многих родственники, друзья на Украине – это очень сложно. Общение, дружба, родственные связи – всё пошатнулось в один миг. Сейчас, наверно, даже опасно общаться – можно навлечь беду и на себя, и на человека, с которым это общение поддерживаешь.
— Много ли людей прекратили общение с родными?
— Я вот со своими родственниками не общаюсь. Кто-то общается с близкими, но стараются обходить тему СВО стороной – она слишком болезненная и может внести окончательный разлад в и без того пошатнувшееся отношения между людьми.
Алиса – одна из тех, кто вместе с семьёй давно покинул родной дом, не выдержав обстрелов. «Это сейчас можно, наверное, улыбнуться, а тогда было не до шуток, - рассказывает девушка, - Страшно, очень страшно слышать свист мин, разрывы, судорожно соображать: что нужно делать. Знаете, этот свист, он навсегда останется в памяти: внутри всё сжимается. К этому привыкнуть невозможно. Но можно научиться различать, что стреляет: мина, гаубица, танк… К нам летит или от нас. Страшно осознать, что эти отличия уже понимают дети.. Уехать, честно говоря, может не каждый. Но почти все люди, которые остались дома – большие патриоты и как могут помогают нашим бойцам, если видят их в деревнях и посёлках: готовят, приносят домашнюю еду и даже устраивают целые военно-полевые кухни. Если надо – что-то постирают, что-то зашьют. Солдаты были и остаются для нас как родные дети, защищающие нас от врага. Самое радостное – видеть их вернувшимися «из-за ленточки» целыми и невредимыми».
