— Некоторое время назад Си Цзиньпина называли самым влиятельным и популярным лидером Китая со времен «архитектора реформ» Дэн Сяопина. Теперь же его называют наиболее влиятельным со времен Председателя Мао. Насколько верны такие оценки?
— Думаю, что все трое равноценны. Все трое заслуживают того, чтобы считаться не просто руководителями, но вождями китайской Компартии и современного Китая. Вождь — это политический деятель, который разрабатывает долгосрочную стратегию и руководит ее претворением в жизнь.
Мао Цзэдун объединил Китай, который до 1949 года распадался на куски, которые контролировались японцами, разными группами военных, враждовавшими между собой гоминьдановцами и коммунистами. Мао впервые с 1911 года, когда была свергнута империя Цин, объединил Поднебесную. Затем он поставил Китай на рельсы социализма, по которым страна движется до сих пор. С известными отклонениями, остановками, но движется! Поначалу Мао Цзэдун придерживался маршрута, проложенного Советским Союзом. Маршрут оказался очень успешным, хозяйство начало подниматься, и тогда с конца 50-х годов он решил начать собственные эксперименты, которые известны как «большой скачок» и «культурная революция». Эксперименты оказались неудачными. Тем не менее Мао Цзэдун — это вождь. Он объединитель Китая и основоположник движения страны по социалистическому пути. Как говорят сами китайцы: «на 70% прав, на 30% неправ».
Дэн Сяопин — безусловно, грандиозная фигура, еще один вождь. Практически на «чистом листе бумаги» доведенной до разрухи страны ему пришлось «писать красивые иероглифы» восстановления и развития. Ко времени смерти Мао в 1976 году и переворота, который осуществили некоторые партийные лидеры, военачальники и руководители госбезопасности, Китай был в плачевном состоянии. Взяв власть в свои руки и избавившись от вдовы Мао и ее сообщников, они не знали, что делать дальше. Тогда они обратили свои взгляды на старого боевого товарища Дэн Сяопина, который несколько раз подвергался всяческим преследованиям, но считался сторонником модернизации. Точнее, четырех модернизаций (промышленность, сельское хозяйство, оборона, наука и культура). В конце 1978 года его наделили верховной властью в партии и государстве.
К этому времени на основе своих размышлений, жизненного опыта и воспоминаний о НЭПе в России (Дэн Сяопин провел 1926 год в Москве, учился в Коммунистическом университете трудящихся Востока, слушал выступления Николая Бухарина, видел НЭП во время его расцвета) он решил реализовать в Китае симбиоз социалистической плановой экономики и рыночного хозяйства под контролем Компартии. Дэн также использовал наработки других ветеранов. Среди них был специалист по финансам Чэнь Юнь, а также выпущенный из лагеря Си Чжунсюнь (отец Си Цзиньпина). В результате у него сложилась модель «реформ и открытости».
Дэн Сяопин понимал, что успех Мао в первые десять лет движения по социалистическому пути в немалой степени стал возможным благодаря широкой помощи Советского Союза. А у него такого источника помощи не было. Ясно было, что СССР не станет помогать Китаю, с которым уже несколько лет находился в состоянии «холодной войны» и чуть было не стал воевать в 1969 году из-за острова Даманский. Тогда Дэн Сяопин обратился на Запад — вот, что он подразумевал под «открытостью». Через пару недель после официального прихода к власти в конце 1978 года он поехал в США, встретился с президентом Картером и даже руководством ЦРУ. Повелитель Поднебесной предложил создать «всемирный антигегемонистский фронт» (под «гегемонистами» подразумевался Советский Союз). После того как Пекин перешел на сторону Запада в его противоборстве с СССР, ему стали оказывать широкую экономическую, научную, финансовую помощь в надежде, что Китай «изменит цвет», перестанет быть красным. У американских мудрецов это называлось «конструктивное вовлечение».
При помощи своей стратегии «реформ и открытости» и с опорой на западную помощь как турбонаддува, Дэн Сяопин достиг реальных успехов. В 90-е годы заговорили о «китайском чуде». КНР стала второй экономикой мира.
Но всякая система вырабатывает свой ресурс, и стало очевидно, что к началу XXI века перед Китаем возникают новые проблемы. Как внутренние (несбалансированность развития по регионам и отраслям, разрыв в доходах города и деревни, коррупция, экологический кризис), так и внешние. Успехи Китая стали тревожить Запад: экономические достижения с упором на частный сектор налицо, а все равно руководит Коммунистическая партия и придерживается довольно жестких марксистско-ленинских идеологических принципов, не демонтирует социалистический базис (пятилетки, государственная собственность на банки, транспорт, энергосети и т.д.).
В 2009 году в Пекин приехал президент США Барак Обама и предложил китайцам совместно управлять миром по формуле G2 — тандем, в котором Китай был бы младшим братом, а Америка — старшим. Китайцы уже тогда отвергли эту схему. В ответ началось «сдерживание Китая». Военная стратегия «Поворот к Азии» предусматривала стягивание сил к Поднебесной. Началось создание Тихоокеанского торгового партнерства без главной торговой державы мира, то есть явно направленного против Китая торгового блока. Китайским правящим кругам стало ясно, что впереди будет конфронтация.
В то время Си Цзиньпин после многих лет руководства приморскими провинциями Фуцзянь и Чжэцзян находился уже в Пекине. С 2007 года он был заместителем генсека, то есть, грубо говоря, «наследником престола». На 18-м партсъезде в ноябре 2012 года он был избран генеральным секретарем, стал вскоре Председателем КНР и главой Военного совета ЦК КПК (главнокомандующим). Время, которое он провел в качестве второго лица, Си Цзиньпин использовал для подготовки широкой программы «модернизации модернизации». Реформы Дэн Сяопина нуждались в доработке или даже переработке. Через несколько дней после завершения съезда он провозгласил долгосрочный план под названием «китайская мечта». Полностью это звучит так: «китайская мечта о великом возрождении китайской нации». Акцент был сделан на нацию, национальные идеалы. Могу процитировать установочные слова, сказанные в знаменитом выступлении в Национальном музее: «Я твердо убежден, что к 100-летию основания КПК (т.е. 2021 году) неизбежно будет осуществлена задача перехода к обществу средней зажиточности. Ко времени 100-летия создания КНР (2049 год), несомненно, будет выполнена задача по созданию богатого, могущественного, демократического, цивилизованного, гармоничного и современного социалистического государства».
Таким образом, Си Цзиньпин — как Мао Цзэдун и Дэн Сяопин до него — выдвинул свою долгосрочную программу и приступил к ее реализации. 37-летний период до 2049 года сразу получил «верстовые столбы». К 2021 году, к 100-летию создания Компартии, «главный коммунист Земли» пообещал построить общество средней зажиточности «сяокан», о котором упоминал еще Конфуций. Обещание было выполнено. 2021 год стал временем выполнения намеченных целей. А именно — удвоение ВВП КНР, удвоение доходов на душу населения и ликвидация нищеты. Стоит напомнить, что ко времени прихода Си Цзиньпина к власти в Китае было 99 миллионов людей, которые жили ниже уровня бедности.
Партии и нации становилось ясно, что Си Цзиньпин является настоящим вождем, «кормчим, без которого не обойтись в открытом море». Уже в 2017 году на XIX съезде партии не только была официально одобрена программа «китайская мечта», которая до той поры не была партийной программой (а теперь она даже была записана в Устав КПК). Было отменено введенное Дэн Сяопином правило, что руководитель правящей партии может находиться у власти только два срока по пять лет. Участники съезда исходили из того, что программа-то долгосрочная — и необходимо, чтобы вождь контролировал ее исполнение не только «полагающиеся» следующие пять лет, но и потом. Потом — это до 2035 года. Уже тогда был поставлен этот «верстовой столб» на пути к полной реализации «китайской мечты». Недавно, в октябре 2022 года, прошел ХХ съезд Компартии. Он снова подтвердил курс «китайской мечты» и полномочия Си Цзиньпина на последующие годы. Тем самым был закреплен неофициальный статус вождя.
Вот почему я считаю, что Мао Цзэдун, Дэн Сяопин и Си Цзиньпин являются тремя вождями современного Китая.
* * *
— Да, каждый из них символизирует огромные вехи на историческом пути КНР. Наверняка биография Си Цзиньпина представляет собой отражение современной истории Китая. Как исторические бури, с которыми столкнулась Поднебесная, сказались на развитии личности Председателя Си?
— Вокруг Си Цзиньпина есть какой-то мистический ореол. Он родился в Пекине в Императорском дворце. Китайские коммунисты, победившие в гражданской войне, по примеру русских большевиков, поселившихся в Кремле, заняли юго-западный угол комплекса императорского дворца, известный как Чжуннаньхай. Там были виллы Мао Цзэдуна, Чжоу Эньлая, Чжу Дэ, залы заседаний, помещения для чиновников, для охраны, медицинские учреждения... После очень сложного пути, который пришлось пройти Си Цзиньпину, он вернулся туда в 2007 году уже в качестве будущего генсека. Такой круговорот совершился.
Итак, он родился 15 июня 1953 года. Его отцом был заведующий отделом пропаганды ЦК КПК Си Чжунсюнь, а мать была преподавателем Высшей партийной школы. Естественно, что мальчик воспитывался в спецяслях, потом пошел в специальную школу-интернат, где дети высших руководителей находились всю неделю (чтобы не мешали управлять государством). Это продолжалось до 1962 года, когда противники Си Чжунсюня, придравшись к одной книге, выпуск которой он санкционировал как глава отдела пропаганды, обвинили его в контрреволюционной деятельности, началось следствие. Продолжалось оно 16 лет — в это время его перевозили в лагеря, в тюрьмы и т.д. А семью, естественно, выгнали из Чжуннаньхая.
Сначала мальчик Цзиньпин жил у мамы в служебной квартире партшколы, потом его стали преследовать как «черное отродье» — такой термин был изобретен для детей «контрреволюционеров». Его сажали в колонию для несовершеннолетних преступников, он голодный слонялся по городу, убежал к бабушке в провинцию Шэньси, там был родовой крестьянский дом.
А потом его сослали вместе с другими молодыми горожанами в деревню на «перевоспитание со стороны бедняков и низших середняков». В бедной деревне Лянцзяхэ он пробыл семь лет. Все это время он был членом семьи «контрреволюционера», ему не давали ходу, хотя он был талантливым юношей, придумывал всякие усовершенствования. Его не принимают в партию, не разрешают поступить в университет, хотя он проходил все конкурсы одним из лучших.
Так продолжалось до тех пор, пока отцу не заменили статью, по которой он обвинялся, на менее ужасную. Тогда Си Цзиньпин вступил в партию, даже стал в деревне секретарем парторганизации. Вскоре по квоте для сосланных молодых людей он был зачислен в пекинский технологический Университет Цинхуа.
Такие вот «вихри враждебные» веяли над молодым человеком. Он несколько раз был на грани голодной смерти. Его могли просто уничтожить — потому что семьями «контрреволюционеров» занималась лично жена министра госбезопасности, которая говорила, что все это «черное отродье» надо расстрелять сто раз», подразумевая и жен, и детей. Но мистический ореол, который сложился вокруг Си Цзиньпина, уберег его, позволил не только выжить, но и вернуться в Пекин, поступить университет, окончить его. К тому времени Мао умер (1976 год), отец вернулся из ссылки, его приблизил к себе старый боевой товарищ Дэн Сяопин.
А Си Цзиньпина сделал своим адъютантом Гэн Бяо, руководитель Военного совета ЦК КПК. Вскоре — очевидно, по совету отца и отцовских друзей из числа старых революционеров — он встает на партийный «эскалатор», становится секретарем уездного комитета. Уезд очень бедный, Си Цзиньпин начинает его развивать, потом следует провинция, другая провинция... По «эскалатору» он движется вперед и вверх вплоть до 2007 года, когда становится заместителем генсека Компартии.
— Оставалась одна ступенька до вершины власти?
— Одна, но самая трудная. Все было очень непросто. За Си Цзиньпином стояла двигавшая его группа товарищей. Но были и конкуренты, за которыми стояли другие товарищи. Был, например, Бо Силай, как и сам Си Цзиньпин, входивший в число так называемых принцев, детей старых революционеров. Его отец Бо Ибо был очень влиятельный человек. Еще одним очень влиятельным человеком во времена Дэн Сяопина был Чэнь Юнь, который изобретал всякие финансовые схемы, создавал банковскую систему Китая. Он же изобрел концепцию «птички в золотой клетке». Птички — рыночная экономика, предприниматели — должны летать и петь песенки, но в золотой клетке (Коммунистическая партия). Это и стало основой стратегии «реформ и открытости», которую приписывают одному только Дэн Сяопину. Сын Чэнь Юня Чэнь Юань был руководителем Китайского индустриального банка, одного из крупнейших, контролирующих всю экономику Китая. Он до сих пор действует, руководит Обществом российско-китайской дружбы.
«Принцы» в той или иной степени все участвовали в продвижении к власти. Накануне XVIII съезда, на котором в конечном итоге Си Цзиньпина избрали генсеком, была очень напряженная обстановка в Пекине. Группа военных и руководителей госбезопасности не хотела допустить его к власти. Были замечены передвижения грузовиков с солдатами на дорогах вокруг Пекина. Съезд, который обычно проводится в октябре, состоялся только в конце ноября. Си Цзиньпин на несколько недель пропал из общественного поля зрения. Потом сказали, что он, плавая в бассейне, надорвал спину…
Все проходило не очень гладко, потому что уже тогда было понятно, что Си Цзиньпин идет с новой программой, которая сильно затронет интересы сложившейся партии власти, в которой участвовали и бизнесмены, и партийные чиновники, и силовики. Но, как сказали бы китайцы, Си Цзиньпин по воле неба стал повелителем Поднебесной и повел страну по пути «китайской мечты».
* * *
— Прошедший не так давно ХХ съезд КПК окончательно упрочил положение Си Цзиньпина. Какие сейчас главные вызовы стоят перед ним во внутренних и внешних делах?
— На ХХ съезде положение Си Цзиньпина как первого лица уже совершенно не ставилось под вопрос. Его успехи за предыдущие 10 лет были настолько велики, а кадровая политика оказалась настолько эффективной, что реальная оппозиция перестала существовать. На съезде он продвинул и в ЦК, и в Политбюро людей, стопроцентно преданных ему и программе «китайская мечта». Рассказы про неких «комсомольских оппозиционеров» оказались выдумками для развлечения малоинформированной публики.
Но перед съездом не обошлось без трудностей — прежде всего, ущерб нанесла пандемия COVID-19. Она очень сильно ударила по Китаю, экономика тормознула. Очень жесткими методами контроля удалось ограничить смертность, но потом ограничения настолько надоели народу, что начались проявления открытого недовольства — забастовки на заводах, демонстрации в Шанхае, других городах. Другая трудность — «холодная война», которую США и Запад начали вести против Китая с 2018 года. Тогда президент Трамп ввел первые пошлины, потом добавил новые, затем началась кампания вокруг Синьцзяна, началось выдавливание китайских высокотехнологических фирм (типа Huawei) с мировых рынков, попытка «цветной революции» в Гонконге, активизировалось накачивание оружием Тайваня, подталкивание Тайбэя к провозглашению суверенитета (а это неизбежно вызвало бы войну, грубо говоря, повторение украинского сценария).
В таких условиях прошел ХХ съезд, но все чудесным образом сложилось весьма неплохо. Начался экономический подъем после того, как были отменены ковидные ограничения. Китаю удалось добиться очень серьезных внешнеполитических успехов — в значительной степени благодаря сотрудничеству с Россией.
На самом съезде Си Цзиньпин, как мыслитель и практик, сделал несколько новых предложений. Прежде всего он провозгласил установку на «внутреннюю революцию» партии. Это подразумевало пересмотр политики Дэн Сяопина. В отличие от Хрущева на ХХ съезде КПСС Си Цзиньпин не стал лить помои на своего предшественника. Он де-факто начал проводить экономическую, социальную, культурную политику, которая отличалась от дэнсяопиновской. При этом никто не критиковал Дэн Сяопина. Его место его в истории партии определено, в партийном уставе его имя на почетном месте.
Если Дэн всю экономику выстроил на обслуживании западных рынков, то Си Цзиньпин сказал: нет, у нас будет «новая нормальность», и главное для нас будет развитие собственного рынка и благосостояние собственного населения.
Если Дэн Сяопин говорил «обогащайтесь!», считая, что коррупция — это неизбежное следствие сочетания капитализма и социализма, то Си Цзиньпин развернул системную борьбу. Отдельные расстрелы на стадионах прекратились, зато была усилена партийная спецслужба под названием Комиссия по партийной дисциплине, которая за 10 лет пропустила через специальные «дома для бесед», где сидели партийные следователи, 1 млн 400 тысяч кадровых работников. Дела тех из них, которые были признаны преступниками, передавались в официальную правоохранительную систему. Это довольно сильно оздоровило и экономическую жизнь, и социальную.
Если Дэн Сяопин говорил, что Китаю надо «оставаться в тени, накапливать силы, дожидаясь удобного момента», то Си Цзиньпин с самого начала стал выходить из тени Запада. Он выдвинул инициативу «Пояс и путь», стал демонстративно налаживать отношения с Москвой. Ведь Дэн довольно прохладно относился к нашей стране, а Си Цзиньпин первый свой заграничный визит демонстративно нанес в Москву. И затем отношения «стратегического партнерства» все время развивались и достигли очень высокого уровня.
Кроме того, Си Цзиньпин выдвинул несколько теорий глобального масштаба. Например, создания «сообщества единой судьбы человечества». Китай впервые поставил ориентиры глобального измерения. Если раньше он следовал в русле американского либерально-демократического мирового порядка, то сейчас сам претендует на роль мирового лидера. Отсюда его инициативы в Европе и на Ближнем Востоке, проведение конференции по Центральной Азии, активизация БРИКС, ШОС и так далее.
Еще одна установка, выдвинутая на ХХ съезде, — всеобщее благосостояние. Если за первые десять лет своего правления Си Цзиньпин обеспечил достижение среднего благосостояния, то теперь речь идет о всеобщем. На сегодняшний день картина китайского общества примерно такая: возникло 400 миллионов представителей среднего класса, ста миллионов нищих больше нет, и они пополнили самую большую группу бедных. 600 млн человек живут в среднем на 1100 юаней в месяц (это где-то 12 тысяч рублей). При этом в Китае есть 8 млн миллионеров и 357 миллиардеров. Эта несбалансированность должна измениться — такова установка ХХ съезда.
Сейчас мы уже видим, что сильно стали помогать малому и среднему бизнесу, снижаются налоги, выделяются субсидии. Очень эффектно смотрятся меры по борьбе с излишним богатством — миллиардеров призывают «лишние» миллиарды направлять на благотворительность, в фонды отстающих провинций. Некоторые богачи начинают показывать, что они не согласны, — как, например, основатель Alibaba Джек Ма. Но с ним побеседовали в комиссии по партийной дисциплине, он же член партии (как и почти все китайские миллиардеры)...
С другой стороны, борьба за справедливость идет за счет сокращения платных спецшкол, которые готовят детей из богатых семей к поступлению в университеты и обеспечивают тем самым им преимущество на старте. Так вот, подобные школы сейчас массово закрываются.
Началась борьба со сверхдоходами телевизионных звезд, певцов, блогеров, инфлюэнсеров, с проявлениями нетрадиционной культуры (все эти крашеные молодые люди — их не допускают в телеэфир, закрывают источники обогащения).
Сейчас Китай находится на начальном этапе создания всеобщего благосостояния, в начале «Нового похода». На последнем съезде разработали такую периодизацию: при Дэн Сяопине были «реформы и открытость», первые десять лет Си Цзиньпина — это была «новая эпоха», а после ХХ съезда начался «новый поход». Налицо перекличка с «великим походом», который проделали в 1934–1935 гг. коммунисты, когда они под ударами Гоминьдана через весь Китай прорывались в пещеры Яньаня. Сейчас речь идет о том, что нужно вернуться к идеалам революционной поры, надо вспомнить о социализме. Конечно, с китайской спецификой. При этом очевидно, что нарастание элементов социализма выгодно и с точки зрения состояния общества, и экономически. Если в Китае к 2035 году возникнет внутренний рынок из 800 миллионов представителей среднего класса, то зависимость от внешних рынков еще больше упадет. До прихода Си Цзиньпина 32% китайского ВВП складывалось от внешней торговли, а сейчас только 17%.
Китай становится самодостаточным, занимается повышением благосостояния людей, экологией (сейчас в Пекине уже можно дышать, и видно голубое небо, а не та мгла, которая висела раньше). Китай весь покрыт сетью качественных автодорог, высокоскоростных железных дорог, по которым за короткое время можно пересечь страну с востока на запад, с севера на юг. Возрождается забытая было социалистическая мораль, которая сейчас в значительной степени основана на традиционной конфуцианской морали. На днях в Пекине прошло совещание, на котором говорилось, что социализм с китайской спецификой надо строить на фундаменте многотысячелетней китайской культуры. Недаром Си Цзиньпин часто цитирует Конфуция. Первым из руководителей Компартии он посетил могилу Конфуция в городе Цюйфу. Настоящие вожди всегда почитали мудрость…
