Бывший госсекретарь США Генри Киссинджер предложил – раньше такое было невозможно произносить вслух – оставить Крым за Россией, который, как он считает, слишком важен для России. О том, что Крым российский открыто заявила лидер французских консерваторов Марин Ле Пен. А зампредседателя Совета безопасности РФ Дмитрий Медведев у себя в Telegram-канале представил почти детальный план из трех возможных вариантов раздела Украины по окончании спецоперации.
Может ли все это означать, что дело идет к переговорам и начало Третьей мировой окладывается? Этот вопрос «МК» задал военному эксперту, капитану 1-го ранга в запасе Владимиру Гундарову.
В том, что территория Украины больше не будет такой, какой была до начала СВО, уже никто не сомневается. Дмитрий Медведев напомнил, что недавно уже писал почему исчезнет Украина. Теперь, как он считает, пора сказать, как она исчезнет, и видит здесь три наиболее реальных варианта.
Первый – когда западные области бывшей «незалежной» отходят ряду стран Евросоюза. При этом центральная «ничейная» часть, объявляет о своей «правосубъектности и о намерении возврата утраченных земель всеми способами», что в перспективе ведет к новому вооруженному конфликту с перерастанием в полноценную третью мировую войну.
Второй вариант – раздел украинской территории между Россией и рядом государств Евросоюз. По мнению Медведева, в этом случае риск возникновения военного конфликта «можно считаться умеренным».
Третий вариант, когда западные территории Украины получают страны ЕС, которым они исторически принадлежали, а народ центральных областей «в рамках ст. 1 Устава ООН немедленно заявляет о своём самоопределении путём вступления в Российскую Федерацию». В этом случае конфликт может быть завершен «на долгосрочную перспективу». По мнению Медведева, «других вариантов просто нет. И это уже всем понятно, даже если кому-то там, на Западе, в этом неприятно признаться».
В России впервые от руководителя такого уровня открыто прозвучал план возможного раздела Украины по окончании СВО. Вопрос: возможно ли его рассматривать в качестве нашей позиции для начала диалога с Западом?
- Я согласен с Дмитрием Анатольевичем, что нам нужно избавиться от западных земель Украины, - считает Владимир Гундаров.
- Вы долго жили и служили на Западной Украине и хорошо знакомы с менталитетом ее населения.
- Да. У меня там, кстати, и сейчас еще остались друзья. Но все-таки для нас Западная Украина – это как чемодан без ручки: бросить жалко, нести тяжело. При этом, если после СВО всё-таки останется, то самое «срединное государство» - центральный кусок территории бывшей Украины – нам его необходимо будет держать под своим контролем. Это образование может быть для нас только дружественным и никаким более. Нет смысла вообще говорить о разделе Украины, если её срединная часть окажется в составе Евросоюза и НАТО. В этом случае мы получим то же самое, что получили бы и не начиная СВО. Собственно, об этом и говорит и Медведев.
- Согласитесь, впервые от представителя высшего руководства нашей страны мы услышали о перспективах Украины после окончания СВО. Но об этих планах наверняка услышали не только мы, но также Венгрия, Румыния, а самое главное – Польша, которая давно уже готовится оккупировать Западную Украину. Судя по всему, мы не станем этому сопротивляться. Но тогда произойдет серьезное усиление Польши. Германия, вероятно, постарается этого не допустить. В результате возникнет новый серьезный очаг напряженности в Европе.
- То, что Польша давно уже видит часть западных украинских земель своими, ясно всем. Но польское государство – такое интересное образование, которое всегда хочет слишком многого, а в результате поедает само себя. Потому в истории и произошли три раздела Польши.
Начав прирастать территориями Западной Украины, Варшава наверняка войдет во вкус, станет угрожать соседям, в очередной раз начав восстанавливать свою Речь Посполитую «от моря до моря». У Польши в том числе есть нереализованные амбиции относительно Западной Белоруссии. Варшава, может снова возжелать присоединить эти западные белорусские области, которые когда-то были в её составе.
- Мы разместили в Белоруссии свое тактическое ядерное вооружение. Вряд ли поляки этого не учитывают. Думаете, следуя своим союзническим обязательствам, нам все-таки придется столкнуться с Польшей на белорусских границах?
-Здесь всё будет зависеть от того, что им прикажет Лондон и Вашингтон. Сейчас поляки в большей степени зависимы от них. Причем, в основном от Британии.
- Благодаря такому покровительству, поляки сейчас претендует на особую роль в Евросоюзе. При этом они существенно усиливают свою военную мощь и численность вооруженных сил.
- К 2025 году Варшава планирует, что польская армия должна стать самой сильной в Европе. Для чего ей это нужно? Чтобы защитить свои территории, полученными по итогам Второй мировой войны от Германии, Восточной Пруссии, Чехии... Их при определенных условиях и агрессивной политике Польши, европейцы могут посчитать спорными. Так же, как и те, что поляки собираются получить от Украины. Если, конечно, они их все-таки получат.
- Польша – страна НАТО. Ее военная политика должна контролироваться руководством блока, как и кооперационные связи в области оборонной промышленности.
- Да. Но за последние годы военно-промышленный комплекс Польши, собственно, как Франции, Италии, Великобритании и даже Германии, сильно ослаб. Производство пушек, танков, снарядов в Европе сократилось, так как реально эти страны не планировали вести войны на европейском театре. Они собирались выполнять лишь миротворческие операции в Африке, на Ближнем Востоке. А тут вдруг возникла военная ситуация прямо в центре Европы.
Кстати, на Западной Украине в Карпатах находится географический центр Европы. И мы абсолютно не преувеличиваем, когда говорим, что прямо в центре Европы вспыхнули военные действия.
- И потому теперь европейская «оборонка» наращивает мощности?
- Да, но Польша, активно увеличивая ресурсы своего военно-промышленного комплекса, стремится сейчас кооперироваться уже не с европейскими странами. В большей степени это, к примеру, уже Южная Корея. Поляки заключили с корейцами договор на совместное производство танков, БТР, артиллерийских систем и даже самолётов. Совместное производство Варшава организует с перспективой локализации на своей территории.
Обязательным условием создания нового вооружения является соответствие не просто стандартам НАТО, а исключительно стандартам США. То есть если это пушка, танк или ракетная установка, то снаряды и боеприпасы к ним должны подходить американские. Больше ничего французского, а в последнее время и немецкого.
- Почему? С Германией Польша до сих пор совместно делает и пушки, и танки, хотя и требует при этом от Германии репараций.
- С польско-германским производством все туманно. Если с Южной Кореей поляки имеют твердые контракты на производство вооружений, то с Германии у них всё очень неопределенно. Немецкие танки «Леопард», которые были поставлены полякам – а это несколько сот штук – до сих пор не модернизированы. История тянется уже с десяток лет, если не дольше.
- Неужели за столько лет проблему нельзя было решить?
- Официально заявлялось, что промышленность Германии не готова к такой работе. И это несмотря на то, что Германия считается исключительно технически развитой страной.
- Может здесь в основе не экономические, а скорее политические причины – нежелание помогать Польше в военных вопросах?
- Очень на то похоже. Немцы действительно не хотят усиления военной составляющей Польши. Им это абсолютно не выгодно. Поляки уже сейчас предъявляют Германии серьёзные претензии, а что будет, если они укрепят свою военную мощь?
- Выходит, если поляки получат свои желанные земли на Западной Украине, миром это все для нас тоже может не закончиться?
- Это будет зависеть от Лондона и Вашингтона. Их хозяин там. Если он прикажет полякам воевать с Россией за «освобождения Украины» вплоть до установления ее границ от 1991 года, они станут это делать. Польше выгодно воевать. Только в этом случае у нее появляется надежда получит и репарации с Германии, и инвестиции из США и Великобритании. При этом интересы Германии, Франции и ЕС в целом её мало волнуют. За деньги поляки готовы воевать с кем угодно, включая Россию.
Так что, если история поляков ничему так и не научила, то мы в результате получаем шанс еще на своем веку увидеть четвертый, а, возможно, последний и окончательный раздел Польши.
