«Президент не будет делать заявлений, но примет участие в возложении венков вместе с другими лидерами «Большой семерки». Лидеры G7 прибыли, чтобы отдать дань уважения как истории, так и премьер-министру (Японии) Кисиде из Хиросимы», - прокомментировал перед началом нынешнего саммита грядущие события советник Байдена по нацбезопасности Джейк Салливан.
Интересно, какие чувства испытывал мистер президент отдавая во время траурной церемонии «дань уважения истории»? Неужели руководитель США действительно считает: извиняться не за что? Или настроился действовать по принципу «я – не я и лошадь не моя»? А может, тут уместно вспомнить известный криминалистический посыл насчет того, что преступника всегда тянет побывать на месте преступления?
Но в любом случае данное официальное мероприятие – глава нераскаявшейся страны отдает дань уважения жертвам своих предшественников, - выглядит воистину кощунством. Впрочем, такое поведение уже на протяжении многих десятилетий остается нормой для наших заокеанских «партнеров».
«Варвар не извинился перед варваром»
- Была ли реальная, с военной точки зрения, необходимость в августе 45-го сбрасывать атомные бомбы на Японию? - с этим вопросом мы обратились к научному директору Российского военно-исторического общества Михаилу Мягкову.
- Соединенным Штатам в первую очередь было необходимо продемонстрировать СССР мощь своего нового «сверх-оружия». Многие специалисты предполагали, что атомную бомбу следует взорвать на каком-нибудь необитаемом острове, а после этого привезти туда журналистов и показать им результат. Но такой способ «презентации» не устраивал президента Трумэна. Новому хозяину Белого дома нужны были реальные жертвы, разрушения, - чтобы тем самым вызвать у Сталина наибольший – как это называли в руководстве США, – «испуг».
Поэтому тогдашние заокеанские союзники СССР выбрали в качестве «демонстрационных мишеней» два японских города. Атомный удар получился, действительно, впечатляющим. В Хиросиме и Нагасаки на больших территориях были уничтожены, изуродованы практически все здания и постройки, а число жертв среди населения (причем в подавляющем большинстве мирного населения!) из-за самого взрыва – до 100 тысяч, а в дальнейшем с учетом умерших от лучевой болезни это количество увеличилось до почти полумиллиона человек.
Причем Штаты, устроив «ядерный апокалипсис», не достигли цели именно с его помощью принудить Японию к капитуляции. Уже по завершении войны командование стратегической авиации ВВС США провело исследование результатов применения атомных бомб и в 1946 году опубликовало официальный отчет. Из него явствует, что не страшные взрывы в Нагасаки и Хиросиме подтолкнули японское руководство к капитуляции, а вступление в войну с их страной СССР. Именно это стало решающим моментом. Американские военные аналитики пришли к выводу, что без участия Советского Союза в боевых операциях на Дальнем Востоке война с Японией могла затянуться до конца 1946 года и обошлась бы США в миллион погибших солдат.
- Является ли упорное нежелание Штатов признавать свою вину за атомные бомбардировки перед японцами и приносить им извинения каким-то уникальным историческим прецедентом?
- Американцы в данном случае вполне последовательны. Можно вспомнить, что они творили во Вьетнаме во время военных действий там в 1960-е – 1970-е годы. Ковровые бомбометания, использование напалма, ядовитого «эйджент оранж»… Все это стало причиной гибели около 2 миллионов только из числа гражданского населения, а отголоски тех действий дают знать о себе до сих пор: в стране продолжают появляться на свет дети с врожденными аномалиями. И что же? За прошедшие полвека Вашингтон так и не посчитал нужным извиниться перед вьетнамцами за нанесенный им страшный урон.
Подобная же ситуация и с некоторыми другими странами, где США «отличились» в сравнительно недавнее время. Речь идет об Ираке, Ливии, Афганистане… Им тоже крепко досталось от американских вояк, было много жертв среди населения, эти государства сильно деградировали. Но ни слова сожаления от хозяина Белого дома или его представителей!
Впрочем использующие такую политику «невиновности» Соединенные Штаты отнюдь не одиноки. Та же «обиженная» ими Япония в свою очередь ужасно зарекомендовала себя по отношению к Китаю. Ведь в годы Второй мировой японские войска, вторгшиеся на материк, творили там настоящий беспредел. Устраивали акции массового уничтожения китайского населения. Достаточно вспомнить хотя бы нанкинскую резню, когда от рук оккупантов погибло по некоторым оценкам свыше 300 тысяч мирных жителей и разоруженных уже солдат. Разве Страна восходящего солнца извинилась за все эти ужасы?
Вот и получается, что во время нынешней встречи «большой семерки» в Японии мы видим настоящий «карнавал безумия и лжи», когда один варвар не извиняется перед другим варваром.
Эксперимент над живыми людьми
О том, что творилось в Японии в начале августа 1945 года, корреспонденту «МК» рассказал востоковед Анатолий Иванько, много времени проведший в Стране восходящего солнца.
- В свое время меня неоднократно командировали по служебным надобностям в Японию, - уточнил Анатолий Григорьевич. – Бывая на островах я неоднократно сталкивался с напоминаниями об этой страшной «атомной эпопее», собирал информацию о ней, встречался с некоторыми из тех, кто пережил в Хиросиме и Нагасаки американский удар.
Особенно запомнился старик – владелец маленького ресторанчика в Нагасаки, с которым мы случайно разговорились во время моего пребывания в этом городе весной 1992 года.
Господин Като пояснил, что в войну он работал водителем на большом предприятии, которое занималось производством химических компонентов, необходимых для военных нужд. 9 августа 1945-го он возвращался в Нагасаки на своем фургоне. Находясь километров за 30 до города вдруг увидел огромное облако дыма, которое, поднималось над окрестностями городского стадиона. Мелькнула мысль: почему так много дыма, что может столь сильно гореть в том районе?
Чем ближе Като подъезжал к городу, тем тревожнее становилось на душе: как там родные – старики-родители, жена с двумя детишками? Вскоре в кабину стал проникать нестерпимый запах гари и становилось все жарче и жарче. Когда приблизился к окраинам Нагасаки, стали видны многочисленные пожары, но при этом – полное безлюдье вокруг, город словно вымер.
Первыми людьми, которых он встретил, были мать и ребенок, лежащие на земле, держа друг друга за руку. Като остановил машину и бросился к несчастным, чтобы помочь, однако то, что он увидел вблизи, повергло его в ужас: это были обгоревшие тела двух человек, которые еще не умерли, но уже и не были живыми. Их рты, растянутые гримасой обожженной плоти, пытались кричать, но звука не было.
Поняв, что этим двоим уже не поможешь, Като поехал к своему дому. Однако на его месте виднелись лишь головешки, то же самое было на всей этой улице. Ужас происходящего усугубляла тишина: ни криков, ни звуков пожарных и полицейских сирен... Уши улавливали только треск горящего дерева и ломающихся в огне конструкций зданий.
Сколько он просидел оцепеневшим от всего увиденного в кабине грузовика, господин Като даже не представляет. Очнулся лишь когда начался дождь, походивший скорее на туманную морось. Капли сочились с неба в течение двух-трех часов, и все это время он не выходил из кабины. Уже позднее понял: именно кабина грузовика спасла его от гибели. Потому что, как выяснилось, шел смертельно опасный радиоактивный «черный дождь».
Като двинулся к своему предприятию, которое находилось на другом конце города и поэтому уцелело. К вечеру в Нагасаки прибыл спасательный отряд, и все уцелевшие машины использовали для транспортировки пострадавших за городскую черту. Като занимался этой страшной работой с тайной надеждой встретить кого-либо из своих близких. Но такая удача ему не улыбнулась.
Почти все люди, которых эвакуировали, пострадали от огня и запредельной температуры. Вид их был ужасен. У одних кожа обгорела и слезла с тела, как кожура с молодой картошки, свисая бахромой, на теле других зияли кровоточащие раны. У некоторых не было открытых ран, но все тело представляло собой сплошной волдырь: огненная вспышка взрыва равномерно обожгла несчастных со всех сторон, не оставив на них ни обугленных участков, ни едва опаленных. Глаза, нос, губы – все превратилось в единую маску-пузырь, под тонкой пленкой которой просвечивала скопившаяся мутновато-белая жидкость. Много людей было без рук, без ног, без глаз. Нагасаки превратился в город инвалидов...
Закончив свой рассказ, господин Като помолчал, а затем добавил: «Похоже, что богом избранная американская нация проводила эксперимент над живыми людьми по различным способам их сожжения. Но те, кто выжил среди этого ужаса, зачастую могли позавидовать мертвецам. Вся моя семья погибла во время атомного удара, сам я позднее женился во второй раз, но из-за радиационного облучения уже долгие годы страдаю белокровием».
«На мосту стояли шеренги мертвецов»
- Ресторатор Като – лишь один из более 600 тысяч «хибакуся», жертв атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, - подчеркнул Анатолий Иванько. - Значительная часть людей, чью жизнь искалечила прихоть американского президента Трумэна и его ближайших советников, сейчас уже умерла. Но у меня сохранились воспоминания некоторых из них о пережитом августовском ужасе 1945-го. Вот лишь небольшая часть этих апокалиптических свидетельств.
Акихиро Такахаши (в августе 1945-го ему было 14 лет): «…В этот момент произошел взрыв. Поднялся невероятный шум, а затем наступила темнота... Я не мог понять ничего, пока не прошла темнота. Я был откинут ударной волной на 10 метров. Мои друзья лежали тут же, рядом, снесенные этой же волной. Вокруг нас, насколько хватало глаз, все было разрушено и уничтожено. Я почувствовал, что Хиросима исчезла с лица земли за какое-то мгновенье. Затем я осмотрел себя, и увидел, что моя одежда превратилась в лохмотья от высокой температуры. Весь мой затылок, спина, обе руки и ноги были обожжены. Моя кожа оплавилась... Автоматически я пошел на запад, так как в этом направлении находился мой дом... Я… увидел своего приятеля, с которым мы учились в одной школе. Его звали Ямамото. Он был ужасно обожжен, так же как и я. Мы шли к реке, видя по пути сотни и сотни жертв. Мы видели мужчину, на верхней части тела которого не было кожи, видели женщину, глаза которой высохли от такой температуры, а ее маленький ребенок истекал кровью… Начался пожар, и лишь по счастливой случайности мы остались живы. Если бы мы задержались хоть на секунду, мы погибли бы в огне. Огонь поднимался в небо на 4−5 метров…»
Акико Такакура (в момент взрыва она находилась в 300 метрах от его эпицентра - в здании банка, где работала): «…Оказалось, огнем охвачена вся Хиросима. Было нестерпимо жарко, от дыма мы не могли дышать. Через некоторое время нас настиг огненный протуберанец. Он выглядел, как большое огненное торнадо шириной во всю улицу…»
Ёсиро Ямаваки: «Повсюду в беспорядке громоздились обгоревшие тела людей, раздувшиеся и напоминающие резиновых кукол, на обожженных лицах белели глаза… На мосту мы увидели шеренги мертвецов, стоявших у перил по обе стороны. Они умерли стоя. Так и стояли, склонив головы, словно в молитве. И по реке тоже плыли мертвые тела…»
Акико Такакура (20 лет): «Вся Хиросима мне представлялась раскрашенной только в 3 цвета. Черный, коричневый и красный, и никакого больше! Многие, кто оказался на улице, были мгновенно убиты. Кончики пальцев трупов горели, и огонь постепенно расползался по их телам… Я была так потрясена, увидев, как могут быть изуродованы кисти, что не могла поверить в это...»
Йосиро Ямаваки (12 лет): «…Полуобгоревшие тела неподвижно лежали на земле... По реке несло тысячи раздувшихся и посиневших от воды тел...»
Кумико Арикава (20 лет): «Утром 9 августа я работал на заводе Мицубиси. Раздался сигнал тревоги… Внезапно вокруг меня вспыхнул ослепительный свет. Я сразу упал лицом вниз… Через пару минут я поднялся на ноги. Крышу нашего здания унесло полностью… Стены также были уничтожены – как и окружавшие завод дома, открывая абсолютно пустое пространство… Тишина была устрашающей. Я тут же отправился к ближайшему бомбоубежищу. Там столкнулся с сослуживцем, которого бомбардировка застала снаружи. Его лицо и тело распухли, увеличившись раза в полтора. Кожа оплавилась, обнажая мышечную ткань… Он умер через три дня…»
19-летний студент университета Нагасаки: «Мы находились позади от мэрии, разбирая завалы, оставшиеся после того, как солдаты снесли здания. Я оказался под прямым воздействием световой вспышки от атомной бомбы в 8:15 утра. Все вокруг сразу же погрузилось во тьму, а сияющее солнце выглядело как луна. Я подумал, что ослеп... К счастью, я не умер. Из приблизительно девяноста студентов, которые работали там вместе со мной, только четверо или пятеро остались в живых…»
Ясухико Такэда (13 лет): «…Наша начальная школа стала временным пунктом оказания первой помощи, классные комнаты - преобразованы в больничные палаты. Жертвы бомбардировки были выстроены в очередь, ожидая помощи. …Их лица раздувались от темно-красных ожогов. Части их кожи свисали с открытых ран, а их одежда, покрытая кровью, была опалена и разорвана. Многие из них были принесены на ставнях, которые служили носилками. Они были похожи на призраков, лежа там, и их внутренние органы выпирали через их руки! Некоторые люди просто стонали. Другие кричали имена членов семьи…»
Садао Ямамото: «Мужу маминой младшей сестры удалось добраться до пункта первой помощи. Мы все обрадовались, что дядя избежал ран и ожогов, но, как оказалось, его поджидала другая, невидимая беда. Вскоре у него началась кровавая рвота, и нам сообщили, что он скончался. Схватив огромную дозу радиации, дядя скоропостижно умер от лучевой болезни. Именно радиация - самое страшное последствие атомного взрыва, она убивает человека не снаружи, а изнутри…»
Нобуаки Нанаока в момент атомной бомбардировки Нагасаки было всего 8 месяцев. Его мать и старшая сестра выжили во время этой катастрофы, но потом заболели тяжелой формой лейкемиии. «Сколько я себя помню, они обе лежали в постели, были очень бледными и очень слабыми. Не помню случая, чтобы мама что-то делала, она всегда была в кровати».
А вот свидетельство еще одного «хибакуся»: «…У меня по всему телу начали образовываться непонятные корки. Я перестал слышать левым ухом, вероятно, из-за ударной волны. Спустя более 10 лет после взрыва моя мать начала замечать осколки стекла, прорастающие из кожи, - вероятно, остатки со дня взрыва. Моя младшая сестра до сих пор страдает от хронических мышечных спазмов, и это, помимо проблем с почками... Она часто спрашивала: «Что я сделала американцам? Почему они сделали это со мной?»…»
Ложь через запятую
– Сотни тысяч погибших и заболевших японцев фактически выполнили для американцев роль подопытных кроликов для проверки воздействия нового оружия на человека, - подчеркнул Анатолий Иванько. - Нельзя не упомянуть, что у тогдашнего руководства Соединенных Штатов подобный циничный подход к решению «проблемы Японии» не вызывал никаких угрызений совести. Лучше всего доказывают это слова президента США Гарри Трумэна. На второй день после бомбардировки Нагасаки он сказал: «Единственный язык, который они (японцы) понимают – это язык бомбежек. Когда приходится иметь дело с животным, приходится обращаться с ним, как с животным. Это печально, но это так...» Даже позднее, после того, как эмоции вроде бы уже улеглись, этот хозяин Белого дома не изменил своего мнения. «Никогда не сомневался в том, что ее (бомбы - А.Д.) применение - мой долг», заявил Трумэн. Он продолжал считать, что атомные налеты на Хиросиму и Нагасаки «это величайшее дело в истории».
Страницы американских газет, вышедших в те августовские дни 1945-го, были отмечены хлесткими восторженными заголовками о «порванных бомбами япошках» и «дожде разрушений».
Впрочем десятилетия спустя подобная «людоедская» радость стала казаться уже дурным тоном. А в наше время и вовсе заметны настойчивые попытки «замаскировать» ситуацию с нанесением атомных ударов по Стране восходящего солнца и даже – перенести вину за случившееся «с больной головы на здоровую».
- При этом за рубежом действуют очень лукаво, - подчеркнул Михаил Мягков. – Вот например, в некоторых современных японских учебниках истории написано: в начале августа 1945 года Советский Союз вступил в войну против Японии. И тут же, через запятую: произведены ядерные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Не слишком хорошо ориентирующийся в истории школьник, конечно легко воспримет такой словесный прием, как информацию о том, что применение ужасных бомб на совести русских, а не американцев.
