The New York Times сразу подчеркнула, что нет никаких фактов причастности к теракту Зеленского и украинских чиновников – наших «сукиных сынов», дескать, не трогайте. Однако немецкое следствие якобы установило, что судно, с которого осуществлялся подрыв и на котором обнаружены следы взрывчатки, было польским, а владеющая им фирма принадлежит двум украинцам.
Непосредственно операцию подрыва, используя это судно, организовали шесть человек: капитан, двое водолазов с парой своих помощников и врач.
В отличие от материалов расследования инцидента на трубопроводах, опубликованного американским журналистом Сеймуром Хершем, который обвинил в причастности к подрыву США и Норвегию, украинско-польская версия выглядит неубедительно. Она не приводится никакой серьезной фактуры – сплошные домыслы и предположения. В частности, нет объяснения тому, как четверо украинских «ихтиандров» в насквозь просматриваемом всеми средствами разведки районе смогли быстро и незаметно организовать водолазные работы на глубине почти в сто метров, да еще с несколькими сотнями килограммов взрывчатки?
Как говорится в письме главы шведского МИД Анны Линде, опубликованном накануне срочного заседания Совбеза ООН по подрыву потоков, взрывы были зарегистрированы сейсмологическими институтами и произошли в международных водах. Магнитуда взрывов составила 2,3 и 2,1 по шкале Рихтера, что, вероятно, соответствует взрывной нагрузке в несколько сотен килограммов.
Нет, конечно, можно предположить, что кому-то – и даже понятно кому – очень нужно с помощью этих публикаций заставить весь мир поверить в версию о шестерке бравых украинских или польских парней, столь ненавидящих нашу страну и Путина, что они поднатужились и в нарушение всех законов физики, совершили невозможное. На русофобской волне эту версию, вероятно, даже кто-то подхватит и поддержит. Хотя рассчитывать на то, что весь мир населен дураками, надежд мало. Все это больше напоминает попытку замести следы. И тоже понятно, чьи.
- Здесь надо учитывать, - говорит капитан 1-го ранга Владимир Гундаров, - что военно-морские силы Украины – это уже звучит слишком громко – не имеют специалистов, способных работать на глубине 80-100 метров. А взрыв произошёл именно на этой глубине. Там могут быть водолазы, способные опускаться на морское дно в тяжёлых глубоководных скафандрах, но чтобы поддерживать необходимое давление в этих скафандрах, должно быть еще специальное судно, специальная аппаратура для подводных работ.
- В данном случае не утверждается, что работали водолазы именно украинского флота. Это могли быть просто какие-то их украинские дайверы.
- Нет. Есть единичные дайверы-рекордсмены, которые способны разово опуститься на такую глубину. Но, чтобы с таким тяжёлым грузом работать на глубинах, требуется еще и особое обеспечение.
Даже подводные диверсанты с профессиональным оборудованием работают, как правило, на глубинах до 45 метров. Дальше физиология человека без специальной аппаратуры, обеспечивающей жизнедеятельность на глубине, работать не позволяет. Иначе при всплытии происходит декомпрессия, когда в крови закипает азот и человек погибает.
- В своём расследовании Сеймур Херш утверждал, что там всё-таки действовали подводные диверсанты. Только из Норвегии и США.
- Да. Всего несколько стран в мире проводили подобные погружения водолазов в открытом море на глубинах до 200 метров. Эти страны можно перечислить по пальцам одной руки. Не будем говорить сейчас про нашу страну, но такие водолазы однозначно имеются в США, Великобритании, Норвегия, Швеции, возможно еще в Польше...
Для того, чтобы люди спустились на такую глубину, мало иметь одного доктора на борту судна. Оно должно быть оборудовано специальным подводным комплексом технического обеспечения подводных работ. Саму работу такого судна не могут обслуживать два-три человека. Там должна находиться аппаратура наблюдения и связи, аппаратура позиционирования и многое другое.
- Такие суда, как правило, имеются только у военных?
- Не обязательно. В основном они есть у тех стран, которые имеют дело с подводными нефтегазопроводами, какими-то подводными сооружениями или морскими платформами для добычи нефти и газа из морских глубин.
- И это точно не Украина?
- Кстати, у Украины раньше были две такие нефтяные платформы в Чёрном море. Их ещё называли башни Бойко – по фамилии украинского олигарха.
- Так значит, можно предположить, что Украина имела и суда, которые обеспечивали подводные работы на этих вышках?
- Нет. Таких серьезных возможностей Украина и в то время не имела. Это осуществляли более технически оснащённые страны. Конечно, можно предположить, что на тот корабль, о котором пишет The New York Times, могли для отвода глаз взять и посадить двух-трёх украинцев. Но всерьёз Украина здесь ни при чём. В первую очередь потому – и это главное – что провести такую операцию незаметно в исключительной экономической зоне Дании, у берегов острова Борнхольм, было бы абсолютно невозможно.
В этих водах в своё время постоянно обнаруживали советские подводные лодки, затем российские. Там очень хорошо налажено наблюдение за подводной и надводной обстановкой. Это район активного морского судоходства, глубоководных трубопроводов, поэтому там осуществляется контроль за акваторией, в том числе с помощью радаров и с воздуха. То есть просто так подойти в этот район никем не замеченным и заложить на дно сотни килограммов взрывчатки - невозможно.
- Эту, условно говоря, «польско-украинскую» версию вы считаете абсолютная несостоятельной?
- То, что там работали иностранные диверсанты, имеющие опыт и техническое оснащение для таких работ – несомненно. А такое оснащение, как я уже сказал, может быть только у пяти-шести стран в мире.
- Но Польшу среди этих стран вы тоже назвали.
- Технических возможностей для осуществления полностью такой операции у поляков всё-таки нет. Не говоря уже про украинцев. Они теоретически могли бы выполнять только вспомогательные работы.
- Почему вы так не доверяете украинцам и полякам, считая, что они технически не способны осуществить подобные подрывы?
- У них, конечно, есть водолазы, но сами по себе, без нужных для этого судов, они такой сложности задачи выполнить не смогут. А таких судов ни на Украине, ни в Польше нет. Поляки не эксплуатировали подводные газопроводы. Я уже не говорю о том, что провести предварительную разведку дна в месте будущей диверсии, точно определить местоположение труб невозможно без специальных эхолотов, радаров и другой специальной аппаратуры. Она на маломерном судне просто не поместится, к тому же ее надо обеспечивать энергией. У военно-морских сил Польши нет специализированных судов и кораблей для подводных работ такой сложности.
Как я уже сказал, их имеет всего несколько стран. И в версию Сеймура Херша все они прекрасно вписываются. Участие поляков и украинцев в подрыве потоков, считаю, можно рассматривать лишь в качестве вспомогательной силы. Да и то с большой натяжкой, для отвода глаз. Точнее, отвода обвинений от основного исполнителя.
