Запад помочь не пытался — а Путин и пытается, и много чего реального делает в плане остро необходимой помощи самым бедным странам мира: «Господин Путин говорит: «Давайте сделаем так, давайте сосредоточимся на Африке, а не на Европе, я готов бесплатно отправлять зерно». Мы сказали: «Давайте превратим зерно, которое вы отправляете, в муку на наших мельницах и отправим в нуждающиеся африканские страны».
Умилительная картина. А еще, учитывая богатый прошлый опыт российско-турецких войн, исторически очень нетипичная. Может быть, все дело в том, что лесть — это чуть ли не единственный «политический товар», который никогда не бывает на Востоке (и не только на Востоке) в дефиците? Не без этого, конечно. Но «все дело» к этому точно не сводится.
Законы человеческой психики универсальны: если вывести за скобки отдельные не очень здоровые исключения, то мы относимся хорошо к тем, кто делает нам хорошо. А Кремль в 2022 году — исходя, естественно, из своих собственных прагматических интересов — постоянно делает Эрдогану хорошо. Выскажусь даже еще более остро и определенно: Россия превратилась для турецкого лидера в универсальную палочку-выручалочку.
Один хамоватый, но при этом очень талантливый казахстанский политолог недавно так описал в социальных сетях реальную политическую линию своей страны в отношении украинского конфликта: «У нас в основном всем улыбаются, кивают, соглашаются на словах, а потом делают только то, что выгодно себе. Это свойство европейцы называли знаменитым азиатским коварством». К Турции это тоже относится в полной мере — правда, с одной важной оговоркой.
В Казахстане к украинскому конфликту относятся с откровенной опаской. В республике есть регионы, в которых в еще совсем недавнем прошлом преобладало русское (или условно русское) население. Это обстоятельство порождает в Казахстане страх — не думаю, что надо расшифровывать, какой именно. А вот у Эрдогана поводов для страха нет. И он, соответственно, ничего не опасаясь, стрижет купоны на украинском кризисе.
Всем известно, что в экономике Турции плохи дела. Ну не получается у Эрдогана успешно рулить этой очень деликатной сферой человеческой деятельности. И понятно, кстати, почему не получается. До тех «вершин экономической мысли», на которые сейчас забрался другой «союзник» Кремля Александр Лукашенко, президенту Турции пока, конечно, далеко. В отличие от лидера Белоруссии, его коллега из Анкары пока не издал указ, строго-настрого запрещающий рост цен в магазинах.
Но президент Турции успешно «учится». На днях он, например, заявил, что высокая инфляция в стране — это повод не повышать, как учит классическая экономическая наука, а понижать процентные ставки.
Когда есть такая универсальная палочка-выручалочка, как Россия, классическую экономическую науку можно немного «поигнорить». Вернусь к трогательному примеру совместной российско-турецкой помощи Африке, который с такой гордостью привел Эрдоган: «Мы сказали: «Давайте превратим зерно, которое вы отправляете, в муку на наших мельницах и отправим в нуждающиеся африканские страны». «Нуждающиеся африканские страны» радуются. Турецкие мельники, я подозреваю, тоже. Загрузка производственных мощностей — это великая вещь. Но «мельницы» — это так, побочный бизнес Анкары. Реальная новость 2022 года — это постепенное превращение Турции в мировую или как минимум европейскую газовую супердержаву. После начала СВО у Москвы нет особых возможностей отказать «турецким друзьям» в такой «мелочи», как огромные скидки на газ.
Россия сейчас реально зависит от Турции во многих вопросах. А зависимость — очень весомый стимул к скидкам и уступкам. Но даже весомые скидки — это еще не самое главное. Благодаря своим новым договоренностям с Москвой Турция становится газораспределительным хабом континентального масштаба. Понятно, какое влияние это дает Анкаре. Но из тех вариантов, который сейчас есть у Москвы, турецкий вариант — совсем не худший (поправка: самый лучший).
Нравится ли западным партнерам Эрдогана по НАТО такой его политико-экономический флирт с Москвой? Конечно, нет. Но у Запада сейчас нет возможностей силой «вернуть Эрдогана в строй». Получается, что многовекторная политика Анкары увеличивает ее политическую капитализацию. Если нет ресурса заставить, приходится просить — причем вежливо, с поклонами, книксенами и реальными уступками.
Недавнее заявление министра иностранных дел Швеции Тобиаса Бильстрема: «Каждая страна имеет право на защиту от терроризма, и это право касается также Турции... Турция является страной, которая годами подвергалась атакам. Турция имеет законные основания защитить себя от терроризма. Шведское правительство также считает, что эта защита должна быть умеренной».
Перевод с дипломатического языка на тот, на котором разговаривают обычные люди: после начала СВО Швеция очень захотела в НАТО. Но осуществить эту свою хотелку без согласия Эрдогана она не может. А у Эрдогана условие: хочешь в НАТО, друг? Тогда выдавай нам тех, кого я считаю террористами!
Раньше Стокгольм со свойственной ему политической корректностью считал этих самых людей, которых требует выдать Эрдоган, «борцами за свободу» или «политическими беженцами». Но сейчас риторика сменилась. Понимая, что другого выхода нет, шведы лишь униженно просят турецкого лидера об «умеренности» в его борьбе с терроризмом. «Умеренность» — это очень по-шведски. Но точно не по-турецки: пока на Украине бушует кризис, у Эрдогана есть все возможности обеспечивать выполнение своих самых неумеренных требований.
