Полный текст документа, к сожалению, не приводится, но "к числу приоритетных вопросов, прежде всего, относится защита прав и свобод человека", уверяет официальный сайт российского надзорного ведомства. Меморандум подписан во время недавнего визита генерального прокурора России Игоря Краснова в Тегеран.
Судя по информации на интернет-страничке ГП РФ, поездка была чрезвычайно плодотворной. Игорь Викторович встретился со своим иранским коллегой, генпрокурором Исламской Республики Иран Мохаммадом Джафаром Монтазери, с главой судебной власти ИРИ Голямом Хосейном Мохсени Эжеи, с руководителем Организации Генеральной инспекции Исламской Республики Забихоллой Ходаианом...
Помимо вышеупомянутого меморандума подписана также программа сотрудничества между генеральными прокуратурами двух стран на 2023–2025 годы и межведомственная договоренность о создании рабочей группы по противодействию преступлениям. На всех своих иранских встречах Игорь Краснов подчеркивал схожесть "угроз и вызовов, с которыми сталкиваются Россия и Иран" и, соответственно, их правоохранительные системы.
"Особо актуальными вопросами, требующими обмена опытом в рамках взаимного сотрудничества, генпрокурор России назвал противодействие попыткам извне дестабилизировать внутригосударственную ситуацию и создать почву для массовых беспорядков, - говорится в официальном сообщении. - "Россия с этим сталкивалась, и в нашей стране сформировано, на мой взгляд, эффективное законодательство и определенная тактика, позволяющие результативно противостоять этим и другим подобным явлениям, включая информационную преступность", - отметил Игорь Краснов".
Но видимо, и нашим блюстителям закона есть чему получиться у их иранских коллег. Иначе бы Краснов не настаивал на необходимости обмена опытом. Обмен - это когда не только мы им, но и они нам. Какие именно иранские "тактики" вызвали живой интерес у российских прокуроров, не уточняется. Но поскольку речь в первую очередь идет о борьбе с попытками "дестабилизировать внутригосударственную ситуацию", догадаться, в общем-то, несложно.
Иранским властям есть здесь чем похвастаться. Три месяца назад страну охватили массовые протесты, которые, казалось, имели все шансы перерасти в революцию и свержение теократической диктатуры. Но режим мулл устоял. Каким образом? Свои методы режим не только не скрывает, но, напротив, демонстрирует с нарочитой откровенностью: участников протестов казнят публично.
К смертной казни через повешение приговорены уже почти 30 бунтарей. И это далеко не предел: процессы продолжаются. В списке смертников есть и несовершеннолетние. Смертный приговор вынесен, в частности, Соне Шарифи, которой еще нет и 17. Как сообщают СМИ, девушку обвинили во "вражде против Бога", а также в "приготовлении коктейлей Молотова" и "написании граффити". Петля грозит также 15-летнему Амиру Хоссейну Рахими: обвинения примерно такие же.
В отношении двух смертников приговор уже приведен в исполнение. Первая казнь состоялась 8 декабря, вторая - 13-го, то есть в день, когда генеральный прокурор России прилетел в Иран. Посещал ли Игорь Краснов место экзекуции, неизвестно. Но почему бы, собственно, и не посетить? Во-первых, как уже сказано, казни в Иране публичны, а в данном случае элемент зрелищности еще более усилен: приговоренный, 23-летний Маджидреза Рахнавард, был повешен на подъемном кране. Издалека видать.
Во-вторых, если уж пошла, как говорится, такая пьянка, такой обмен опытом, то обмениваться надо как следует: изучать опыт друзей во всей его неразрывной полноте. Надо заметить, кстати, что иранцы передовики не только по части подавления антиправительственных протестов, но и во многих других вопросах. Они, к примеру, на голову опережают нас в деле борьбы с прелюбодеями.
Согласно статье 88 иранского уголовного кодекса, "прелюбодеяние, совершенное лицом, не состоящим в браке, наказывается бичеванием в размере ста ударов кнутом". А в российском УК статьи, карающей за такое вообще нет. Ну, во всяком случае, пока: кто знает, как далеко зайдет процесс обмена опытом.
Далеко вперед ушел Иран и в деле противодействию нетрадиционным сексуальным отношениям: "Акт мужеложства... подлежит нормированному наказанию в размере ста ударов кнутом... Если в подобном случае активный участник акта является лицом, не исповедующим ислам, а пассивный - лицом, исповедующим ислам, первому назначается нормированное наказание в виде смертной казни...
Лицам, совершившим акт лесбиянства, назначается нормированное наказание в размере ста ударов кнутом... Акт лесбиянства, совершенный в четвертый раз, наказывается смертной казнью".
А вот что ждет тех, кто покусился на чужую собственность: "Нормированное наказание за кражу исполняется следующим образом: за первую кражу отсекаются четыре пальца правой руки наказуемого, так, чтобы нетронутыми остались большой палец и ладонь; за вторую кражу отсекается половина ступни левой ноги, чтобы нетронутой осталась часть того места, которое смачивается во время ритуального омовения".
Напомним, кстати, что протесты в Иране вспыхнули после смерти 23-летней Махсы Амини: она была задержана патрулем шариатской полиции за "неподобающее ношение хиджаба" и вскоре после этого скончалась. По версии властей, с Махсой случился внезапный сердечный приступ. По убеждению же родственников и свидетелей, причиной смерти явилось жестокое избиение девушки полицейскими.
Но само задержание в любом случае было в рамках закона: появление женщины в публичном месте без хиджаба или даже в хиджабе, но надетом неправильно, не в соответствии с исламскими нормами, является в Иране уголовным преступлением, которое карается лишением свободы на срок до двух месяцев и/или крупным денежным штрафом.
В общем, все, как видим, ясно, четко, все разложено по полочкам. Никаких недосказанностей, зазоров, правовых пробелов. Собственно, единственный возникающий в связи с этим вопрос: как весь этот "передовой" опыт соотносится с защитой прав и свобод человека?
