Все это очень познавательно, но абсолютно бесполезно в плане практической политики? Только если рассматривать эту новость в изоляции от всех прочих «вестей с политических полей».
«Прочая весть» номер один. Владимир Путин, комментируя в Бишкеке заявление Ангелы Меркель о том, что с помощью Минских соглашений она пыталась выиграть время для Украины: «И так-то доверие, конечно, почти на нуле, но после заявлений подобного рода, конечно, возникает вопрос доверия: как договариваться-то, о чем, и можно ли с кем-то договариваться, и где гарантии? Вот это, конечно, вопрос. Но все равно в конечном итоге договариваться придется».
«Прочая весть» номер два. Новый премьер-министр Италии Джорджа Мелони, выступая в парламенте: «Конечно, санкции болезненны для нашей производственной отрасли, но показали себя эффективными, потому что имеют несомненное влияние на военные усилия России. Мы считали, что они имеют основополагающую роль, чтобы ускорить приход конца конфликта и привести к устойчивым переговорам».
«Прочая весть» номер три. Заместитель министра иностранных дел Польши Павел Яблоньский об идее Макрона: «Необыкновенно важно не позволять как-либо втягивать себя в рассуждения о том, что Украина якобы должна отдавать какую-то часть своей территории или что Россия имеет право ожидать от кого-либо гарантий безопасности. Обсуждения такого типа — это стратегическая ошибка... Сегодня не Россия нуждается в гарантиях безопасности, а Европа нуждается в гарантиях безопасности от России».
Итак, налицо два противоположных подхода, два взгляда на дальнейшее развитие событий на Украине и на его желательный конечный исход. Подход, который, находясь по разные стороны баррикад, официальная Москва разделяет с некоторыми ведущими странами Западной Европы: сейчас мы померяемся силами, определимся в ходе этой схватке, кто круче, и по итогам этого нового баланса сил будем договариваться о том, как жить дальше.
Подход некоторых стран Восточной Европы и, прежде всего, официальной Варшавы: ни о чем договариваться с Россией не надо. Ее надо только давить!
Чем вызвана такая разница в подходах? Не только историей отношений Москвы (а перед этим Санкт-Петербурга) и Варшавы. И не только тем, что для Польши Россия — это близкий сосед, а для Франции и Италии — очень дальний. Дело еще и в скрытой схватке внутри ЕС за то, «какая именно Европа главнее».
Во времена моего советского детства была популярна поговорка: «Курица не птица, Болгария не заграница». Историки знают: в период правления первого секретаря ЦК компартии Болгарии Тодора Живкова лидеры в Софии несколько раз на полном серьезе обсуждали вариант вхождения этой страны в состав СССР на правах еще одной союзной республики. Но не посвященный в эти кулуарные политические тонкости среднестатистический советский гражданин видел в этой поговорке совсем другой смысл: по сравнению с «настоящей» Западной Европой Европа Восточная - это как «осетрина второй свежести». Эпоха СССР давно закончилась, а разделение Европы на «настоящую» и «не совсем настоящую» осталось.
Впрочем, что это я так зациклился на советском периоде истории? Такое разделение было актуальным и в течение многих веков до 1917 года. Это же не французский король сбежал царствовать в Польшу, а наоборот (историческая справка: речь идет о последнем французском монархе из династии Валуа Генрихе III, который перед своим вступлением на престол в Париже в 1574 году успел кратко и совсем без удовольствия «поработать королем» в Варшаве).
Но давайте вернемся из XVI века в XXI. В глазах Варшавы конфликт на Украине — это в том числе своеобразный таран, который может позволить ей «поменять Европы местами», превратить запад континента в периферию, а восток в его «руководящий центр».
Польша делает ставку на максимально тесный союз с США и относится к ведущей державе Старой Европы, Германии, не сильно лучше, чем к России.
Конечно, в недавнем прошлом именно массированные финансовые вливания из ФРГ позволили «запустить двигатель» польской экономики. Но лидеры в Варшаве действуют в рамках логики Сталина: «Благодарность — это такая собачья болезнь!»
В рамках какой логики действуют лидеры в Берлине? Официально — в рамках логики «порвем с Россией навсегда!» Но, как только что написало агентство Bloomberg, пытаясь ответить на вопрос «может ли быть восстановлен энергетический мост между Россией и Европой?»: «Географические реалии и рынки могут победить даже самых решительных политиков».
Так и хочется сказать: аминь! Да будет так!
