К примеру, «зачем приехал умирать в Россию из Германии, где он жил с семьей в последние годы?» На самом деле Михаил Горбачев после отставки все 30 лет прожил в России. А наши конспирологи на своих сайтах рассказывали о «миллиарде долларов, которые якобы Горбачев и его жена Раиса получили от США за убийство СССР». Конечно, нечему удивляться. Сегодня политика в нашей стране — это уникальное соревнование в способности извергать ненависть к «врагам России».
Такого не было даже в СССР. Уважаемый Геннадий Андреевич Зюганов в своей речи по случаю смерти Михаила Горбачева говорил, что перестройка оказалась бедой не только для народов СССР, но и для наших соседей, народов Восточной Европы. По логике Геннадия Андреевича, поляки, которые за 40 лет советской жизни несколько раз восставали против навязанного им Сталиным социализма, жалеют, что Горбачев не подавил танками их «бархатную революцию» 1989 года. По логике Зюганова, чехи и словаки должны были соорудить монумент памяти в знак благодарности воинам стран социалистического содружества, которые в танках вошли в Прагу в августе 1968 года. Как сотрудник Академии наук СССР, который 20 лет посвятил изучению политических кризисов в странах Восточной Европы, вынужден сказать, что население практически всех стран Восточной Европы, наверное, кроме Болгарии, воспринимали навязанный им Сталиным социализм как своего рода оккупацию. И поэтому подавляющая часть населения Восточной Европы, и особенно ее элита, воспринимает Горбачева как своего национального героя, как человека, который освободил их от чуждой им советской сталинской системы.
В июле 2019 года Институт национальной памяти в Словакии организовал всемирную конференцию, посвященную 30-летней годовщине «Славной победы бархатных революций 1989 года». Так уж получилось, что команду Горбачева от РФ представлял на этой конференции ваш покорный слуга. Так вот, не было ни одного выступающего от стран Восточной Европы, кто бы не начинал свое выступление со слов благодарности Михаилу Горбачеву за то, что он подарил его народу свободу и «государственную независимость». Не был исключением и представитель польского костела, который честно сказал, что если б не было перестройки и Горбачева, то польская нация никогда не вернула бы себе государственную независимость. И только человек, потерявший разум и совесть, может сказать, что Горбачев со своей перестройкой «принес беду и страдания нашим соседям», то есть народам Восточной Европы.
Конечно, расставание с Горбачевым открыло для меня и другую правду. Правду о том, что многие отдают ему дань уважения, что многие благодарны ему за то, что он подарил советским людям свободу, право чувствовать себя свободной личностью. Сам тот факт, что буквально тысячи людей стояли часами в очереди, чтобы в Колонном зале Дома Союзов попрощаться с Михаилом Сергеевичем, вернул мне веру в будущую свободную Россию. Все-таки у очень многих, и не только у интеллигенции, сохраняется в сознании, что Горбачев вернул русскому человеку человеческое достоинство, показал своей политикой гласности, что русскому человеку нужна не просто свобода, а нужна правда о своей национальной истории, в том числе и правда о драме русского эксперимента по созданию коммунистического общества. Вернул русскому человеку не просто историческую память, а право на моральную оценку своей национальной истории, на право отличать добро от зла в своей истории.
Парадокс состоит в том, что Горбачева ненавидят многие нынешние патриоты, которые при этом якобы являются верующими, православными людьми. Но ведь именно благодаря Горбачеву, благодаря тому, что он отказался от государственного атеизма, возникла возможность возрождения православия в России, возникла возможность возродить разрушенные Сталиным тысячи церквей, возникла возможность вернуть русскому человеку свободу совести.
Страшная правда состоит в том, что сегодня наших русских людей отличает друг от друга уже не философия, не мировоззрение, а наличие или отсутствие души, элементарной человечности, наличие или отсутствие способности сострадания к мукам своих соотечественников, которые пережили трагедию не только сталинского, но и советского террора. Что стояло за перестройкой Горбачева, за его политикой гласности, за его желанием вернуть право на правду о своей истории, вернуть право осуждать насилие, и прежде всего насилие сталинского террора? На мой взгляд, за всем этим стояло не просто мировоззрение, а характерное для Горбачева какое-то глубинное ощущение ценности человеческой жизни. Да, и при Горбачеве повторялась трагедия русской истории, и по его вине гибли ни в чем не повинные люди. Нельзя забывать о трагедии Сумгаита, о трагедии Тбилиси марта 1989 года, о трагедии Вильнюса начала 90-го года и так далее. Но все же как человек, который несколько лет в начале 90-х, в период создания Горбачев-фонда, находился рядом с ним, я могу сказать, что все-таки у него в душе было какое-то глубинное отторжение насилия, было какое-то глубинное осознание ценности человеческой жизни, которая один раз дается нам.
Так уж получилось, что в трагическое утро 4 октября 1993 года, когда наше телевидение показывало расстрел Белого дома из танков, я оказался рядом с Горбачевым у телевизора и наблюдал за его реакцией на то, что происходило в те минуты у Белого дома. Рядом с нами был его помощник Черняев, который, будучи либералом, откровенно радовался, что Ельцин наконец-то расправился с так называемыми «красно-коричневыми». А Горбачев, напротив, был на стороне тех, кто пришел к Белому дому и оставался там, рискуя собственной жизнью. Я не думаю, что он особенно симпатизировал Хасбулатову и Руцкому, но все-таки Горбачев осознавал, что Ельцин организовал государственный переворот, что именно съезд народных депутатов РСФСР является легальной подлинной властью.
Правда истории неистребима. И никто уже не в состоянии вырвать из нее тот несомненный факт, что именно Михаилу Горбачеву, тогда руководителю все еще существовавшего СССР, удалось убрать с повестки дня человеческой истории угрозу превращение «холодной войны» между США и СССР в термоядерную катастрофу, удалось предотвратить угрозу уничтожения человеческой цивилизации. В середине 90-х я часто ездил с Михаилом Горбачевым в Японию, и вот что меня поразило. Когда на железнодорожном вокзале Киото японцы узнали, что где-то рядом с ними Горбачев, они буквально стеной окружили здание железнодорожного вокзала и выражали восхищение тем, что такой человек находится рядом с ними. Японцы чувствовали и понимали, что именно благодаря Горбачеву исчез страх погибнуть в результате ядерной катастрофы. Ведь именно японцы являются той первой и пока единственной нацией, для которой смерть от ядерной бомбы — не возможность, а реалии собственной национальной истории.
Другое дело, что в наши дни эти страхи и сама возможность ядерной войны стали реальностью. Но Горбачев за это уже не несет никакой ответственности. И правда состоит в том, что сегодня не только судьба России, но и, наверное, судьба человечества зависит от того, кто победит в России: или те, для кого Горбачев «враг и предатель», или те, кто в отличие от них считает, что ценности гуманизма не чужды нам, россиянам, что человеческая жизнь обладает несомненной ценностью. И, на мой взгляд, Россия сегодня выбирает не философию, а выбирает свое будущее, выбирает между своей жизнью и смертью.
