В недавнем интервью Лаврова Маргарите Симоньян есть фрагмент, из которого можно сделать вывод: очень может быть, что иногда поворотные моменты в российской внешней политике застают врасплох не только нас, простых смертных, но и человека, который является ее творцом (или, по меньшей мере, подмастерьем ее творца). Вопрос: «Вы, да и в МИДе говорили, что до начала специальной военной операции вы о ней не знали. По крайней мере, задолго до начала не знали. Может быть, это не так, но такое было впечатление. Могу я вас спросить, как вы об этом узнали?» Ответ: «Насчет того, когда я узнал об этом, это не мой секрет. Это не гостайна, но это не мой секрет. Не буду, с вашего позволения, касаться этой темы».
А вот я этой темы все-таки коснусь. Тезис о том, что о событиях 24 февраля глава МИДа узнал не сильно задолго до их начала, я в минувшие месяцы несколько раз слышал из уст осведомленных людей. И, честно говоря, меня это не сильно удивило. Путин всегда принимал самые важные решения, основываясь на принципе «если секрет знает больше двух человек, то это уже не секрет». Впрочем, о чем, собственно, я говорю? Каждый, кто внимательно смотрел трансляцию знаменитого заседания Совета безопасности РФ о необходимости признания ДНР и ЛНР, обязательно сделал для себя вывод: высокая должность в системе российской государственной иерархии совсем не равнозначна знанию сокровенных мыслей и планов руководителя этой иерархии.
Зачем я сейчас об этом вспоминаю? Затем, что без этого вступления очень сложно подвергнуть политическому анализу второго «кролика из шляпы» Сергея Лаврова, презентованного им миру на встрече с постоянными представителями стран-членов Лиги арабских государств: «Нам жаль тех, кто поддался государственной пропаганде киевского режима и его западных покровителей, стремящихся убедить всех в том, что Украина становится «вечным врагом» России. Этому не бывать. Русские и украинцы будут жить вместе. Мы будем помогать украинцам в избавлении от полностью антинародного и антиисторического режима, который находится на неправильной стороне истории». Итак, в стратегических планах Москвы снова появился пункт: помощь украинскому народу в избавлении от нынешнего киевского антинародного режима?
На следующий день после начала специальной операции Владимир Путин, как известно, напрямую обратился к очень важной части украинского народа — местным военным: «Берите власть в свои руки. Похоже, нам с вами будет легче договориться, чем с этой шайкой наркоманов и неонацистов, которая засела в Киеве и взяла в заложники весь украинский народ». Но, так как Зеленскому удалось подмять под себя все украинские военные, силовые, управленческие и политические структуры, тема своего продолжения не получила. Поняв, что быстро и легко договориться на Украине ни с кем не удастся, Кремль внес коррективы в свой курс и перешел к своей нынешней тактике — медленного, поступательного, но неуклонного давления. И вот сейчас в нынешнюю тактику Москвы снова вносятся важные коррективы — так, что ли, получается?
Возможно, что так. А возможно, что не так. Единственный способ не превратиться в «пикейного жилета» — это честно признать: мы не способны точно расшифровать смысл политического сигнала, который Лавров послал нынешним властям Украины, сделав свое заявление. Более того, мы не способны даже точно понять: действительно ли имел место значимый политический сигнал Киеву или риторика главы российского МИДа носила общий, «зонтичный» характер и была нацелена на его непосредственных слушателей — дипломатов из арабских государств.
Обидная ситуация — обидная, но вполне понятная и в каком-то смысле даже неизбежная. Почему неизбежная? Потому, что президент в современной России — это гораздо больше, чем просто президент («просто президент» — так точно можно выразиться?) Это еще и весь Совет безопасности в одном лице, и «суперминистр иностранных дел». И в какой мере и когда этот «суперминистр» делится своими планами с «просто министром» (простите меня, Сергей Викторович, но так точно можно выразиться), полностью знает только сам Владимир Путин.
Я осознаю, что этот мой текст может показаться обидным для министра Лаврова — политика, которого я очень уважаю и как человека, и как профессионала. Но может ли быть обидным правда — тем более, правда, важная для понимания ключевых характеристик нашей современной реальности? Надеюсь, что нет. А еще надеюсь на то, что «кролики» (в смысле — сюрпризы), которых Сергей Лавров продолжит извлекать из своей шляпы, будут иметь позитивный характер. Основной дефицит 2022 года — это не товары и возможности, исчезнувшие из-за западных санкций. Это именно хорошие новости.
